К месту крушения лавиной хлынули люди, неся с собой топоры, корзины и пустые мешки. Они подстегнули тех, кто пришел раньше, и вскоре полузатопленная палуба почернела от людей, пытавшихся схватить, кто что может. Прилив прибил к берегу всё, что ему удалось смыть с корабля. До берега живым добрался один человек, выкинуло трех мертвецов, а остальной экипаж исчез в пучине моря.

По мере того как разгоралось утро и небо прояснялось, приходило все больше людей с мулами, пони и даже собаками, чтобы увезти добычу. Но лишь малая часть груза оказалась на берегу, её на всех не хватало. Росс заставил своих людей делить добычу. Если на берег сносило бочонок с сардинами, его вскрывали и, разделив на порции, отсыпали полную корзину каждому подходившему. Росс поспевал повсюду, отдавая приказы, советуя и воодушевляя.

В десять часов достали три бочонка рома и один бренди, которые незамедлительно открыли. Хлебнув спиртного, люди разгорячились, и некоторые даже дрались в воде. По мере того, как наступал прилив, часть людей отступила к песчаным холмам, где разожгла костры из остатков кораблекрушения и принялась бражничать. Новоприбывшие бросились в прибой. Кое-кого подхватывала волна и отбрасывала назад в море. Один даже утонул.

К полудню прилив согнал их с большей части пляжа, и они с расстояния наблюдали за содрогавшимся остовом корабля. Росс отправился назад в Нампару, наскоро перекусил, основательно заправился спиртным и вновь вышел. На расспросы Демельзы Росс отвечал мягко, но бесстрастно.

Удалось разломать часть палубы, и всё больше мешков с зерном сгружали на берег. Понимая, что мешки нужно разгрузить до того, как зерно подмокнет, большинство вновь ринулось вниз, и проследовавшему за ними Россу на пути встречались возвращавшиеся назад счастливчики. Огромный мешок с сыплющейся мукой медленно поднимался вверх по холму; под ним виднелось потное и раскрасневшееся лицо миссис Заки Мартин. Тетушка Бетси Триггс вела тощего мула, увешанного корзинками с сардинами и мешком зерна. Папаша Дэниэл помогал Бет Дэниэл нести стол с двумя стульями. Джоуп Ишбел и Седовласый Скобл тащили дохлую свинью. Остальные несли дрова, один шагал с корзинкой угля.

На берегу Росс увидел, как люди пытаются привязать канат к дверце люка, который вновь выступил из воды. Не находивший покоя Росс, пытаясь забыть свою боль, присоединился к ним.

К половине третьего уже час как наступил отлив, и почти пятьсот человек ждали. Еще около сотни с песнями танцевали вокруг костров на песчаных холмах или лежа в отдалении от прилива напивались. Нигде нельзя было найти ни единого обломка или куска каната. Прошел слух, что шахтеры Иллагана и Сент-Агнесс идут забрать свою долю. Это прибавило спешки, хотя никто и не нуждался в понукании.

В три часа Росс зашел в море. За день он промок уже несколько раз и теперь не чувствовал жалящего холода.

Заход был не из приятных - безжалостное море могло унести - но когда Росс решил, что находится достаточно далеко, он поднырнул под волну и поплыл под водой. От ударившей волны Росс едва не захлебнулся, но спустя мгновение поплыл вперед. Добравшись до подветренной стороны корабля, он вынырнул и схватился за расщепленный обломок, который когда-то был грот-мачтой, а теперь дрейфовал в сторону берега. Росс подтянулся вверх; люди на берегу закричали и безмолвно замахали руками.

Однако взбираться на задравшуюся сторону палубы было еще небезопасно. Росс обвязал канат вокруг пояса и прикрепил его к основанию мачты. Поднятая рука послужила сигналом оставшимся на берегу, и канат, натянувшись, задрожал. Спустя несколько минут на борту окажутся остальные с топорами и пилами.

Не удаляясь с мачты, Росс оглядел корабль. Никаких признаков жизни. Надстройка на баке поддалась натиску, и именно оттуда попадал в море груз. Теперь разгружать придется корму. Росс окинул взглядом полуют. В бухте Труро все выглядело иначе. Всю эту неделю штормов и ураганов корабль, должно быть, метался по Ла-Маншу и вокруг Лэндс-Энда. Наконец-то Уорлегганы встретили достойного соперника.

Росс сошел с мачты и, низко пригнувшись, пробрался на полуют. Перед ним предстала покосившаяся дверь каюты. Дверь чуть-чуть приоткрылась, но по-прежнему держалась. Из щели в уголке стекала тонкая струйка воды, словно слюна изо рта немощного старика.

Росс нашел подходящий обломок и, просунув в дверь, пытаясь её распахнуть. Обломок треснул, но зазор расширился. Росс засунул руку в проем, но в это же мгновение корабль сотрясла очередная огромная волна. Высоко в воздух взметнулась вода; и когда она опала, по кораблю прокатился хвост волны, поднявшись Россу до плеч. Он схватился за дверь, пока море бурлило, качало и затягивало его, пока наконец не отступило. Из каюты хлынула вода, еще долгое время обильно его орошая, даже после того, как волна отступила. Росс подождал, пока вода не схлынула до пояса, и вошел внутрь.

Что-то мягко прикоснулось к ноге. В каюте царило странное зеленое сияние, словно под водой. Три иллюминатора левого борта находились под водой, их собратья правого борта с разбитыми стеклами смотрели в небо. В воде плавал стол, парик и газетный листок. На покосившейся стене сохранилась карта. Росс опустил взгляд. Оказалось, что по ноге его мягко постукивала человеческая рука. Мужчина покачивался на воде лицом вниз, тихо и смиренно; вода, стекавшая из двери, принесла его к ногам Росса. На мгновение Россу показалось, что человек подает признаки жизни.

Росс схватил его за воротник и приподнял голову. Утопленником оказался Мэттью Сансон.

Фыркнув, Росс опустил голову обратно в воду и выбрался на свежий воздух.

Когда прилив начал ослабевать, народ бросился в воду и тучей налетел на корабль. Топорами они разворотили палубу и вытащили оставшийся груз. Часть смешанных грузов в кормовом отсеке осталась нетронутой, и среди них обнаружилась очередная порция рома. Содрали палубную обшивку, сняли штурвал и нактоуз, из кают и коек вынесли одежду и даже немного мебели. Джуда, который порядочно набрался, полузахлебнувшегося вытащили из воды, где он сжимал руками позолоченную носовую фигуру. То ли он принял её за настоящую женщину, то ли за золото, соблазнившись блеском.

С наступлением темноты очередной костер разожгли уже рядом с кораблем, чтобы осветить мародерам путь. Поднявшийся ветер закружил вихри дыма по влажному берегу, смешав с дымом от костров на песчаных холмах.

Росс оставил корабль и вернулся домой. Он сменил одежду, которая затвердела от наполовину высохшей соли, наскоро перекусил и посидел с Демельзой. Но неугомонный бес у него внутри еще не насытился; боль и ярость никуда не делись. И Росс вновь вышел в ветреные сумерки.

При свете фонаря более трезвые хоронили семерых мертвецов у подножия песчаных холмов. Росс остановился и объяснил, на какую глубину копать. Ему вовсе не хотелось, чтобы со следующим весенним приливом могилы вскрылись. Он справился у Заки, скольких удалось спасти, и узнал, что двоих отвели в Меллин.

Росс прошелся еще немного вперед и посмотрел вниз, на толпу у костра. Ник Вайгас принес свою флейту, и народ отплясывал под ее мелодию. Вокруг лежало множество пьяных, которые были не в силах вернуться домой. Ветер дул пронизывающий, так что даже несмотря на этот щедрый дар, пойдут болезни.

Внезапно его схватили за плечо. Это был Джон Гимлетт.

- Прошу прощения, сэр.

- В чем дело?

- Шахтеры, сэр. Из Иллагана и Сент-Агнесс. Первые уже спустились в долину. Я решил, что...

- Их много?

- Боб Нэнфан сказал, что сотни, сэр.

- Так, вернись домой и запри двери. Они идут разграбить корабль.

- Да, сэр, но на корабле почти нечего грабить.

Росс потер подбородок.

- Знаю. Но и выпивки тоже почти не осталось. Мы с ними справимся.

Росс спустился на пляж. Он наделся, что иллаганские шахтеры не провели весь день пьянствуя. На берегу обстановка была спокойней. Огромный костер беспрестанно рассеивал целую россыпь искр по песку. Возле места крушения пенился бурун - бледная верхушка рифа в полутьме.