— Это же надо! — возмущалась двоюродная сестра, давясь завтраком, состоявшим из вчерашних булочек. — Именно в этом бюро и именно Жаров! Может, он уже меньшая какашка, чем был в школе? Не уволил же…

— Жаров и меньшая какашка? — прыснула невеселым смехом Адель. — Скорее пришельцы высадятся в центральном парке, чем он исправится. Нет, он мне работать не даст — это однозначно… Продержусь, сколько смогу, возьму как можно больше заказов. Подстрахуешь меня вечерами с Борюсиком, чтобы я побольше заработала? Нам не помешают лишние деньги, всё сложу в общую копилку.

— Подстрахую! Мы с Борей лучшие друзья… Сколько думаешь продержишься, пока он не начнет тебя выживать? Вдруг удастся пару-тройку месяцев…

— Ой, не думаю… но постараюсь, буду вести себя тише воды, ниже травы… — кивнула Адель. — И параллельно буду подыскивать новое место. Всё, мне пора бежать! А то чего доброго уволит за банальное опоздание!

Сафронова оставила сестру завтракать в одиночестве и бросилась в прихожую. Накинула на плечи пуховик и понеслась на работу.

Ей неожиданно повезло — добралась до офиса быстро и без приключений. Но у входа в здание затормозила, увидела через стеклянные двери Жарова собственной персоной. Он стоял среди людей, ожидавших лифта. Причем стоял не просто так, а кого-то высматривал.

«Уж не меня ли? — подумалось ей. — Ненавижу тебя, Жаров! Ненавижу! Ненавижу!»

Внутренности будто обдало кипятком — ужасно противное и до жути знакомое ощущение. Ты словно варишься изнутри и готова оказаться где угодно — только бы подальше от этого злобного чудовища. Язык прирастает к небу, ноги отказываются идти, в голове вместо мыслей вата, хочется взять что-то тяжелое и швырнуть ему в голову.

С другой стороны, она ведь уже не крошечная Вошка, которая двух слов связать не могла в споре, правильно? Хватит трусить и прятаться, вчера ведь не то что не съел, а даже не понадкусывал. И на работу опять-таки уже опаздывала…

Сафронова почти смело ухватилась за ручку двери, вошла в холл, заметила, как Жаров отвлекся на звонок телефона, отвернулся в сторону. И… прошмыгнула в сторону лестницы незамеченной.

Может, пока толпа к лифту рассосется и злобное чудище попадет на нужный этаж, Адель уже успеет пробраться в бюро, забурится в кабинете и вообще не попадется Жарову на глаза. 

Он буквально летел к двери бюро. Впереди второй рабочий день вместе с Воробушком!

В груди кололо, приятно ныло. Буквально облизывался в предвкушении встречи. Прямо как когда-то давно, в школе… Когда входил в класс, искал взглядом одинокую фигуру Адель. Ему важно было установить с ней зрительный контакт. Хотя бы раз, прежде чем начнется урок.

Сафронова, как правило, зажималась в уголке, ни на кого не смотрела, закрывалась учебниками. Жаров делал разное, чтобы этого контакта добиться. Швырял в нее чем-нибудь, обзывал, подшучивал, начинал о ней говорить в обидной форме с кем-нибудь из приятелей. Что угодно — лишь бы задеть за живое. Всё это продолжалось, пока Адель не оборачивалась, и уж тогда начинался его школьный день. Жить не мог без того, чтобы Воробушек хоть раз к нему обернулась.

Детский сад, стыдно вспомнить… Но тогда это казалось ему забавным.

Сейчас он тоже от зрительного контакта не отказался бы, пусть и швырять в нее ничего не будет. Хорошо, что теперь они взрослые, ничего выдумывать не нужно. Если захочется — Воробушка можно просто позвать.

Может, Адель ему даже улыбнется? Один раз, совсем чуть-чуть, хоть уголками губ — как вчера… Он же оставил ее на работе, в конце концов! Должна быть благодарна!

Конечно, никаких романтических планов у него на эту девушку нет и быть не может, но ведь ничего плохого в том, что он на нее просто посмотрит, тоже нет, так? Она, наверное, уже в кабинете, трудится как пчелка, стучит пальчиками по клавиатуре. Жаров заглянет туда лишь на секунду, проверит, как она, и к себе. И плевать, что месяцами к своим переводчикам носа не казал, все вопросы решал через секретаря.

По дороге от лифта до двери бюро заметил за спиной какое-то движение. Резко обернулся и увидел Воробушка почему-то выходящей из двери, ведущей на лестницу. Она несмело зашагала в его сторону.

«Предпочитает подниматься по ступенькам? Это всё-таки пятый этаж…»

— Привет! — поздоровался начальник вежливо, как ему казалось.

На самом деле голос звучал так, будто Жаров подхватил ангину.

Ответного приветствия не дождался, Адель лишь слегка кивнула и поспешила отвести взгляд.

Зрительный контакт, о котором Жаров так мечтал, вышел смазанным, совсем не таким, как ему бы хотелось.‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глеб подождал, пока Воробушек подойдет к двери бюро, открыл для нее дверь.

— Типа спортсменка? — спросил как бы невзначай.

— Что? — захлопала ресницами она.

— Ну, лифтам бой, подъем по лестнице, здоровый образ жизни… — пожал он плечами.

А Сафронова взяла и… не ответила. Лишь поджала губы и юркнула в кабинет мимо него, даже не посмотрела на прощание. Будто он — пустое место. Само собой, даже не подумала улыбнуться.

«Я же вежливо заговорил! — прорычал он про себя. — Что стоило ответить? Надменная черствая сучка! Какой была, такой и осталась…»

Глеб нажал на кнопку внутренней связи, ожидая услышать бодрый голос секретаря, но ответа не получил. Нажал снова — с тем же успехом. Выглянул из кабинета и увидел, что Татьяны на рабочем месте попросту нет.

— Мне что, самому кофе делать? — ругнулся себе под нос.

В сердце бюро находилась небольшая кухня. Точнее, даже не кухня — скорее, подсобное помещение с холодильником, чайником и столом, за которым можно пообедать. Весь коллектив не поместился бы, но человек восемь за один раз — запросто.

В начале каждого месяца Жаров лично выдавал деньги на запас кофе, чая, печенья и конфет. Искренне верил: хороший сотрудник — это сотрудник, щедро заправленный кофеином. Обеспечением всего этого занималась Татьяна, как и приготовлением кофе для боссов. Но раз секретарь ушла в самоволку, придется самому…

Глеб направился на кухню, решив, что заодно захватит чего-нибудь перекусить. Спускаться в кафе для нормального обеда было попросту лень. Не настолько он голоден.

Вошел в помещение и на секунду аж дара речи лишился.

Возле стола с чайником стояла Адель и сосредоточенно что-то размешивала в белой кружке.

«Повезло так повезло!» — внутренне заликовал начальник.

Воробушка всегда приятно встретить, тем более что теперь она его сотрудник, должна подчиняться. Приятно вдвойне!

— Сделай мне кофе! — коротко приказал.

Адель вздрогнула, повернулась к нему и почему-то резко опустила взгляд в пол.

— Не могу… — ответила тихо.

«Я что, попросил вручную перепечатать «Войну и мир»? Или спрыгнуть для меня с балкона? Так сложно сделать паршивый кофе?!» — Жаров мгновенно вышел из себя.

— Что значит не можешь? Уже надоело здесь работать?

Да, гаркнул резковато, как-то даже сам не ожидал, что так резко получится. Вроде бы даже не собирался кричать. Странно она на него действует…

— Кофе закончился… — поспешила оправдаться Адель.

— В смысле?

Глеб же ясно чувствовал аромат арабики, и исходил он от ее чашки.

«Дурит!» — тут же решил про себя Жаров.

— Я сказал, сделай! Это ведь не так сложно, Адель! Не бином Ньютона!

— Он правда закончился… — еще тише проговорила она.

Глеб потянулся за ее кружкой, чтобы показать наглой врунье — вот же кофе. Ей на порцию хватило, а для него нет?

Видно, Адель разгадала его маневр.

— Это мой, — слишком быстро дернула ручку треклятой кружки. В результате часть горячей, исходящей паром жидкости вылилась ей на пальцы. — Ой…

Она поставила чашку и принялась трясти рукой.

— Давай под холодную воду! — тут же скомандовал Глеб.