— Паспорт, — спокойно сказал бармен.

Мэт скуксился. Он и думать забыл о том, что алкоголь так просто не продают. В их стороне его все знали, а этот новый мир ему не был известен и он правда чувствовал себя ребенком без возможности за себя постоять.

— Налей ему под мою ответственность, — вдруг сказал Закари.

Бармен настороженно посмотрел на Мэта, но все таки наполнил стакан и долил алкоголя Заку. Мэт благодарно кивнул, делая пару глотков. Он заглянул в серые глаза, пытаясь понять одно — как такой человек мог убить его семью? Парень рядом не выглядел как мафиози, убийца или наркоман. Он был обычным, в черной рубашке и черных джинсах с рванными коленями.

— Ты на меня пялишься, если ты не заметил.

— Прости. Я Мэтью. Спасибо, за пиво.

Хендерсон протянул ладонь и парень неуверенно пожал ее.

— Закари.

Они снова выпили. Мимо прошла компания девчонок, весело смеясь. Одна из них остановилась и, прикинувшись купидоном, натянула тетиву, делая вид что стреляет в парней.

— Надеюсь, у вас все будет хорошо.

Истерически смеясь, пьяные и веселые девушки ушли. Хмурые до этого Зак и Мэт вдруг улыбнулись, качая головами.

— Что это было? — Мэтью обратился к Заку, но тот лишь пожал плечами.

Время тянулось медленно. Парни разговаривали, пропуская один стакан за другим. Закари скучал по общению с человеком, который не знает о его горе, ведь каждый родной и знакомый считал долгом жалеть его и со скорбным выражением лица потакать каждой просьбе. С Мэтом было легко. Он шутил, рассказывал что-то из жизни. Такой человек сейчас ему нужен и Данбар не торопился его отпускать. Мэтью хороший актер.

Ему было тяжело. Он ни секунды не забывал, что рядом с ним убийца, хоть и не мог в это окончательно поверить. Слишком уж Закари был открытым и милым. Но Мэт доверял словам Фернандеса больше чем своим глазам, потому что люди носят маски и Закари не исключение.

Младший был пьян. Из-за того что он не выпивал в САНУ, организм отвык от алкоголя, и сейчас Мэт пытался пить медленнее. У него есть задание, он солдат.

— Кто этот парень на твоем экране? Встречаетесь?

Конечно же Мэтью знал что это Идрис. Они обнимались и смеялись на фотографии, а внутри младшего сплетались чувства в тугой узел. Он понимал что сейчас Зак чувствует ту же самую боль от потери, которую чувствовал Мэтью потеряв родных, а после Сэмюэля. И если Хендерсон хоть каплю верил Бога, он бы согласился, что Закари расплатился за свой грех. Но, увы, Мэт не верил уже даже в себя.

Зак от вопроса тут же погас. Он молча осушил стакан, глаза заблестели от подступающих слез, но от собрался и ответил:

— Мой друг. Его убили.

— Прости, — с горечью сказал Мэт.

Он бы хотел сказать, что прекрасно его понимает, но тогда он бы выдал себя. Поэтому младший тоже выпил до дна и молча поставил стакан на стойку.

Ночь кружила их в бесконечно сменяющихся треках, цветомузыке и разговорах, подкрепленных алкоголем. Мэтью видел цель — стать максимально близким Данбару, и он старался даже будучи пьяным в стельку.

Они разошлись только к закрытию клуба. Мэт усадил Закари на такси, взял его номер телефона и пообещал написать, когда будет дома. Только вот ни дома, ни телефона у него не было. Он плыл по течению жизни и натыкался на рифы. Сейчас этот риф — Закари и не понятно, держаться за него подольше или разбить и двигаться дальше.

Андер все время был рядом и он гордился своим подопечный. Мэтью держался как истинный актер и Закари, кажется, не усомнился даже на секунду.

Глава 18. «Думай не сердцем, а головой»

Эйден лениво рассматривал солдатов в гостиной, стоя у окна. После занятий, все кто не устал до смерти и не был ранен собрались здесь, чтобы отдохнуть. Гостиная напоминала пристанище потерянных душ, которые сами это прекрасно понимали, но многие не хотели признавать. Они делали вид, что находясь здесь, делают правильные вещи, на деле же они учились быть животными. Безжалостными и проворными убийцами, которым за время нахождения в САНУ отбивают всякие человеческие чувства.

К слову, Эйден был бы не против отключить тот тумблер, который отвечает за чувства к людям, в частности парням, конкретно к одному. В какой момент ему начал нравится Якоб он не мог сказать точно. Кажется, уже целую вечность, с тех самых пор, как впервые увидел его. Якоб сдержанный и скупой на эмоции относительно чужих людей. Он постоянно в своих мыслях, блуждает по лабиринтам разума, а Эйдан ради развлечения гадает, о чем думает старший.

— Мать твою, Оливия! — парень, которого все звали просто Медведь, бросил оставшиеся карты на стол.

За кофейным столиком развернулся целый покерный клуб. Медведь (названный так чисто из-за телосложения) проиграл и был явно недоволен. Оливия смеялась, как и все вокруг, наблюдающие за игрой.

— Угадай, что я узнала!

К Эйдену подбежала Бабби и повисла на его плечах. Рыжие волосы, завитые в локоны, щекотали лицо. Эйден аккуратно отодвинул подругу чуть дальше.

— Мне страшно когда ты так говоришь после событий с Сэмом.

— Да нет, я о том, что подслушала разговор старших. В выходные будет вечеринка!

Вечеринки в САНУ были редкостью, но иногда это было жизненно необходимо и тогда устраивали максимально сумасшедшую ночь, исключающую все правила и нормы. Включались тусклые цветные лампы по всему дому, надевались черные маски. В эту ночь старшие и младшие становились на один уровень.

— А потом пол дня выгребать свинарник. Причем ночью мы все равны, а на утро старшие это старшие, а мы горничные на выезде, — скривился Эйден.

— Н-да, сударь, Вы бы уже с кем-нибудь сексом занялись, уж больно Вы нервный последнее время.

— И тебе того же желаю, — ответил Эйден, вложив в свою фразу максимально ехидный тон. — Кстати, Мэт не закрывает на ночь дверь, заглянула бы.

Бабби ударила друга по плечу, толкнула его и еще раз ударила, а Эйден в свою очередь попятился назад, чтобы успеть сбежать, если вдруг подруга окончательно слетит с катушек. Но в какой-то момент лицо Бабби сменилось со злого на радостное, а Эйден врезался в чью-то грудь.

— Привет, как ты себя чувствуешь? — девушка напрочь забыла про присутствие Эйдана и обняла Мэта.

После сегодняшней ночи чувствовал он себя отвратительно. Не помог даже холодный душ. Похмельное состояние порядком позабылось за время проведённое в армии, к тому же Хатиман предупредил, что знать о его ночной попойке и задании никто не должен, поэтому когда утром Бабби хотела зайти за ним, Андер остановил ее у двери и сказал, что Мэтью на занятия не идет из-за плохого самочувствия.

— Хатиман сказал, что у тебя бессонница и медсестра напичкала тебя снотворным, — Бабби не унималась ровно так же как и не выпускала парня из объятий.

— Все нормально, — кивнул Мэт. — Вы не видели Ан… Хатимана?

Эйден улыбнулся. Он улыбался так каждый раз, когда друг заводил разговор о старшем. Если и есть в мире самый лучший радар, то это гей-радар, который у Эйдена сейчас пищал в голове и кричал: «На борту чувства! SOS!». Только вот не факт, что между ними что-то будет и вопрос поймут ли эти двое, что нужны друг другу. Хатиман бесчувственный камень, Мэтью уверен что он на сто процентов гетеросексуален и оба полагают, что ненавидят друг друга, а на деле только и делают, что тянутся друг к другу как магниты.

— Ну, я последний раз видел Хатимана возле его спальни. Полагаю у него тоже бессонница и сейчас он спит?

— И к чему ты клонишь? — насупился Мэтью.

Эйден улыбнулся, пожимая плечами, и ушел, ничего не ответив. Мэтью тоже развернулся в сторону лестницы, а Бабби стояла на месте пытаясь собрать какой-то очень мутный пазл в голове. Она понимала, что Эйден о чем-то знает, но даже не думала что это «что-то» ломает ее мечты.

***

Мэтью хотел постучаться в дверь Хатимана, но решил не привлекать лишнее внимание и попытал удачу, повернув ручку. Дверь была не заперта. Он быстро прошмыгнул внутрь, пока в коридоре кто-нибудь не появился и не увидел его.