Когда все уселись и снова устремили взгляд на директора, он подошел и тоже сел за стол, складывая руки в замок на дубовой столешнице.

— Все мы — большая семья. Каждого солдата я считаю своим ребенком. Я выращиваю из вас — маленьких и беззащитных — людей сильных духом и телом. Я всегда желаю вам больше не попадать в обиду самой главной сопернице — жизни. Вы пятеро последнее время больше всего находитесь в поле моего внимания и это потому, что вы стали самыми близкими людьми одному сильному парню, который не сломался даже в такой жизненной ситуации. В глазах каждого из вас я вижу один и тот же вопрос — где Мэтью Хендерсон.

Мужчина замолчал. Никто не отрицал его слов, только во взглядах появилась искорка надежды, что сейчас они узнают куда делся младший. Андер стал ещё более хмурым, смекая что собирается сделать директор. Вильгельм продолжил.

— Я считаю, что в семье не должно быть секретов и вы имеете право знать историю с самого начала. Но будьте готовы, что я открою все тайны. И ваши тоже.

Фернандес начал рассказ с истории о своей дочери и о том, как и зачем Мэтью попал в САНУ. Он остановился на сегодняшней ночи и первым под прицел попал Хатиман.

— Ты не ответил на вопрос: как так вышло, что тебя схватили, но я знаю ответ. Знаю о ваших отношениях с Мэтом и что виной всему была твоя затуманенная страхом голова. Страхом не за себя, этого чувства ты никогда не познаешь. Ты боялся за него и хотел, чтобы он все узнал. Ты выиграл правду, но потерял Мэтью. Должен сказать, что я не злюсь на тебя, потому что как взрослый человек понимаю что такое полюбить впервые и почувствовать в такой жизни, что любят тебя.

Бабби и Лин смотрели на Хатимана с горечью поражения. В груди обеих сдавило до боли и обе осознали в чем дело. Почему парни которых они так любят, отстранились от них. Якоб и Эйден молчали, опустив глаза.

— Эйден, — снова заговорил директор, — я поражен твоей преданности САНУ. Ты — сильный и упорных, ты выполняешь свое обещание брату, перешагивая даже через друзей. Я до последнего думал, что ты расскажешь правду Мэту раньше всех. Ты ведь знаешь многое, пользуешься полученными навыками и остаешься незамеченным когда этого требует ситуация.

Взгляды то и дело переключались с одного на другого. Смешанные чувства переполняли солдат. На них свалилось так много тяжелой информации.

— Что ж, сейчас Мэтью у Уильяма Данбара. Он в безопасности и остался там добровольно. Эта группировка наш негласный враг и друг. Раньше мы никогда не пересекались, поделив территории, до случая с моей дочерью. Однако, сегодня, буквально час назад Уильям позвонил мне лично и предложил встретиться. На кону встало два вопроса, на которые только у него есть ответ. Он обещал что скажет, кто в действительности обидел мою дочь, потому что он уверяет — это был не его сын. И главное, что касается наших жизней. Они что-то узнали о тайном анониме, который истребляет и его, и моих людей. Вы здесь, потому что мне нужны лучшие солдаты. Мне нужны советники и опора в этот нелегкий час. Одному мне становится тяжело. Один я больше не в силах справляться со всеми делами.

— Вы возьмете нас с собой на встречу? — спросил Якоб.

Фернандес в привычной манере обвел всех взглядом.

— Я возьму самую внимательную, умеющую слушать и анализировать. Ту, кто может почуять ложь и подвох. Бабби ведь сильна в психологии поведения человека, вы разве не знали? Она изучила почти все книги на эту тему.

Эйден согласно кивнул. Подруга любила это и ее проницательность часто раздражала. Поразительно как она не заметила Андера и Мэтью. А может просто молчала.

— Пойдешь со мной. Будешь внимательно следить за сыном Уильяма и за ним самим. Я должен быть уверен, что говоря имя насильника они говорят чистую правду. И Андер. Я всегда буду считать тебя моей правой рукой, поэтому ты всегда рядом.

Все снова замолчали. За окнами висел диск луны. Даже собаки уже уснули в вольерах, не желая лаять. От тишины давило на уши. Каждый из них слышал стук своего сердца. Сейчас вдруг стало казаться, что их жизни действительно перевернулись. Поверх этого осадком садилось оправданная тревога, чувство о приближении чего-то ужасного.

— Напоследок скажу, что я рассказал вам обо всем не для того, чтобы вы ненавидели друг друга. Я рассказал это чтобы между вами не было тайн. Вы — большой механизм и «каждый за себя» больше не работает. Чтобы дела шли по плану вы должны быть вместе.

***

Солдаты плелись по коридору в свои комнаты. Они чувствовали себя уставшими. Каждый перекручивал речь директора в своей голове на повторе, будто забыли выключить заезженную кассету. Лин поравнялась с Андером возле его двери и поймала за руку, пока он не успел скрыться в комнате. На глазах блестели слезы, готовые вот-вот сорваться и скатиться по гладкой бледной коже.

— Как ты себя чувствуешь? — дрожащим голосом задала вопрос девушка.

Она хотела сказать другое, но не смогла. Эти слова так тяжело давались даже в мыслях.

— Лин, — Хатиман взял ее ладони в свои и посмотрел в глаза, — прости за то, что сделал за твоей спиной. Я должен был сказать тебе все сразу.

— Ты любишь его? Скажи это, я хочу услышать, хотя бы не о себе. Я хочу услышать это слово от тебя в живую, — сквозь слезы улыбнулась Лин.

— Я люблю его.

Девушка прикрыла глаза на мгновенье, а когда открыла, сделала шаг назад, освобождая руки. Она будто прыгнула с обрыва в бездонную яму и теперь неизвестно сколько времени пройдет, прежде чем она упадет.

— Видимо, между нами никогда не случилось бы этого. Я не для тебя. А ты не для меня. Судьба?

— Кто знает, — пожал плечами парень. — Спокойной ночи, Лин.

— Спокойной ночи.

Глава 26 «Шаг вперед»

Для Бабби ночь была тяжелой. В каждом уголке ее разума билась красным цветом кнопка тревоги. Первое задание и сразу такое серьёзное. Мэтью в отношениях с Андером — так не должно быть. Она думала, что даже если бы ей было приказано убить сотню человек, это беспокоило бы меньше.

Когда небо едва забрезжило светом, девушка больше не смогла лежать. Сна всю ночь не было, адреналин бил через край. Она поднялась с постели почти перед общим подъемом, натянула теплый спортивный костюм, спрятала волосы под капюшон и решила выйти на пробежку. Это идея показалась самой подходящей сейчас. Бежать по пустынной алле вокруг дома, выкидывать из головы все мысли и тратить бьющую через край энергию. Она будто хотела посадить свой внутренний аккумулятор и выключиться хотя бы до вечера.

На улице было тихо. Холодный ветер с примесью крошечных снежинок бил в лицо, но Бабби было жарко. С каждым метром мысли становились только громче и спустя пять минут девушка резко остановилась. Сгибаясь пополам, она всхлипнула, почувствовав горячие слезы на щеках. Она так давно не плакала, что не сразу поняла что произошло. Разум разделился на двое. С одной стороны задание, с другой Мэтью. Всю ночь она билась из крайности в крайность.

Мэт не может быть с Андером. Это все бред.

Андер подтвердил все. Фернандес не мог ошибиться. Я осталась одна.

Бабби правда любила. Она правда скучала. Ей было больно так сильно, будто выстрел пришелся в сердце и рану жгло от боли, а девушка все никак не могла умереть. Внутренний голос издевательски ухмылялся:

— Я ведь тебе говорил, между ними что-то есть.

Но Бабби мысленно кричала:

— Нет! Я не подозревала об этом! Нет! В ночь вечеринки они не были вместе!

И тут же повержено вздыхала, понимая что были. Отрицать нет смысла. В этой армии никто не будет с тобой честен. Здесь нет друзей, любви, доверия. Самые близкие люди имеют огромные скелеты в шкафу и ты ничего не сможешь с этим поделать. Солдаты обучены прятать и скрывать. Эйден все знал, но с великим удивлением девушка поймала себя на том, что не чувствует обиды. А через мгновение поняла, что не чувствует вообще ничего кроме боли.