— Проспитесь, Татьяна Васильевна, — строго говорю перед тем, как с силой захлопнуть дверь, — а на работе мы с вами обсудим это происшествие.

Закрываю замок и слышу, как в дверь летит несколько ударов кулаками.

Вот уж действительно… в тихом омуте. Кто бы мог подумать.

Ершу волосы пятерней и растеряно смотрю на готовую разрыдаться Соню.

Бабы такие… женщины.

— Детка… — улыбаюсь, пытаясь разрядить обстановку. — Ну пойдём твои фейерверки взрывать?

— Серёжа… — она обхватывает себя за плечи. — А у тебя правда есть ещё женщины?

Соня

Новогоднее настроение смывает без остатка. Я неловко оглядываю себя.

Платье, белье… Эта посторонняя женщина знает, какое на мне сейчас белье!

Чувствуя себя голой, обхватываю плечи руками крест на крест.

— Серёжа… — говорю, внутренне замирая, — у тебя правда есть ещё женщины?

— Детка… — он пытается меня обнять, но я отхожу на шаг назад, отрицательно качая головой.

— Ответь, — прошу упрямо.

— С того момента, как у нас с тобой случился секс, у меня не было ни одной женщины. Клянусь салатом в своём желудке, — пытается он перевести вопрос в шутку, но мне совершенно не смешно. — Ну в чем дело? — начинает заводиться.

Я понимаю это, но не могу остановиться.

Чувствую себя в вопросе нашей постели неуверенно. Мне кажется, что Сергею обязательно захочется кого-то более умелого. Опытного…

— А с ней? — стреляю глазами на закрытую дверь, за которой скрылась Татьяна.

— Никогда, — отрицательно качает головой.

«Ну если «никогда», тогда почему она признаётся тебе в любви?» — вопит моя логика. Господи, но как хочется поверить!

— А на корпоративе? — взадёргиваю подбородок, поджимая дрожащие губы.

— Мне кажется, — окончательно вскипает Сергей, повышая голос. — Что я уже достаточно ответил на твои вопросы! Пора сменить тему. Если бы я хотел других женщин, то не встречал бы Новый год с тобой, Соня! Это понятно?

— Более чем, — выдавливаю из себя, чувствуя предательские слёзы.

Потому что если бы женщины не было, он бы мне ответил.

— Мы идём взрывать салюты? — давяще спрашивает Северов. — Или будем дальше разбираться с твоей ревностью?

— Мне не хочется, — мотаю головой.

— Ну зашибись! — Психует Сергей и, резко развернувшись, уходит в комнату.

Я слышу резкий хлопок открывающейся бутылки шампанского.

Во рту собирается неприятная горечь, и я не знаю, как мне поступить. Вернуться к Северову в комнату — это значит признать его право на то, что я буду не единственной женщиной в его жизни.

Господи, а если мы с ней забеременеем от него одновременно? На ком он женится? Или не на ком?

В голову лезет всякий бред, который спорит с моим ощущением Сергея, в те моменты, когда он был со мной открыт и пронзителен. Когда признавался в любви, когда шептал нежности и пошлости. Когда заботился, покупал ёлку…

Я дурочка? Или просто ничего не понимаю в мужчинах? Да и в отношениях.

Делаю несколько шагов и останавливаюсь в дверном проёме комнаты, смотря, как Сергей опрокидывает в себя бокал шампанского.

— Посоветуй мне, пожалуйста, — облизываю губы, — я не знаю, как мне сейчас поступить. Своим молчанием ты поставил меня в такое положение, когда я тебе всем обязана, даже трусами, и за это должна быть лояльна к некоторым вещам? Ведь так? Я так не хочу.

— Сонь, ну что за бред, — вымучено отвечает Северов. — Я был с женщиной в ту ночь, но не с секретаршей. Даже имени ее не помню. Просто девка из эскорта в клубе Саида. Ты хотела, чтобы я в твои нежные уши это ответил? Или что конкретно с ней делал?

— А что ты с ней делал? — я с трудом поднимаю глаза и удерживаю их на уровне лица Сергея.

Щеки моментально начинают полыхать.

— Подойди, — велит мне Северов.

Мои ноги подчиняются.

— Знаешь, — он крепко, но нежно обхватывает меня за шею пятерней и приближает к своим губам, — чем отличается секс с просто женщиной от секса с любимой?

— Чем? — нервно сглатываю, уплывая от его горячего дыхания в свои губы.

— Тем, что с обычной мужчина получает удовольствие один раз, каким бы извращенным и вкусным не был процесс, — Сергей кладёт мою руку на свою ширинку, и я машинально ее сдавливаю пальцами.

Оооо… только сдавив, осознаю, что делаю.

— Шшшш… — сокращается Северов, на секунду жестко впиваясь в мои губы поцелуем. — Тише, детка. Это чуть позже.

— А с любимой? — тихо переспрашиваю его.

— А с любимой женщиной три раза. Здесь, — он снимает мою руку со своей ширинки, — просто потому что он — мужик. — Здесь, — поднимает мою ладошку выше и кладёт себе на грудь со стороны сердца, — потому что он — влюблённый мужик. И здесь, — ведёт пальцем мне по виску, — потому строишь варианты, чтобы случившееся с тобой чудо не просрать. — Делает многозначительную пазу. — Три удовольствия вместо одного. Я похож на дурака?

— Нет… — мотаю я головой и получаю ещё несколько коротких поцелуев в губы, которые тянутся в глупую улыбку.

Аааа… чувствую, как в груди начинает эйфорично пульсировать, запуская в мою кровь эндорфины.

Сергей ещё ничего не сделал, просто поговорил со мной так, как надо мне, а я, кажется, уже успела получить удовольствие три раза. И вообще, забыть все, что было до этого момента.

— Что надо сказать? — строго спрашивает Северов.

— Прости меня, пожалуйста, — опускаю глаза.

— И ещё, — давит интонацией он.

— Я тебя очень люблю… — говорю от смущения совсем тихо.

— Умница, — Сергей впивается в мои губы и подхватывает под попу, подсаживая на подоконник.

Контраст холодного стекла и горячего мужского тела обостряют мои эмоции до предела. Я просто уплываю в них, ощущая яркие вспышки в затылке от каждого касания наших тел.

Платье скользит до талии вверх. Белье… а черт с ним! Потом найду.

Сейчас мне слишком хорошо, чтобы думать о чем-то кроме нашего приближающегося тройного удовольствия.

Куранты застают нас в постели.

Сергей разрешает мне выпить бокал шампанского, а потом мы с ним вместе смотрим онлайн-стриптиз на экране телефона.

Я молча терплю, потому друзья моего мужчины с чего-то решили, что это невероятно крутое поздравление с праздником.

Но все это абсолютная ерунда, потому что засыпаем мы с Северовым в обнимку и просыпаемся в той же позе, в которой уснули, только к обеду следующего дня.

Едим кучу оставшихся вкусностей, просто гуляем по праздничному ночному городу и снова засыпаем в одной постели.

Мое счастье теперь однозначно имеет имя…

— Алло! — я просыпаюсь от сонного голоса Сергея над своим ухом.

Лениво тянусь всем телом и по-хозяйски прижимаюсь к его боку. Да, я за два дня немного освоилась.

Ласкаюсь губами о плечо и царапаю ноготками грудь.

— Чего? — почти орет Северов, скидывая меня с себя одним движением. — Я не понял, Таня, какого черта ты пустила их в мой кабинет!

Сергей

Мы сидим за столом и молча пьём коньяк. Офис разнесен в клочья: испорчена оргтехника, вывернуты жесткие диски из компов практически «наживую», пол устелен договорами, прочей документацией и землей из перевёрнутых цветочных горшков.

Где-то в приемной с подвываниями рыдает Татьяна, ещё сильнее нагнетая обстановку.

— Да выключи ты уже эту истеричку, — психует Саид.

— Плакальщицу, — апокалипстично поправляет его Алексей.

— Да похрену мне! Думать мешает! Сейчас Глеб ей быстро дело о разглашении корпоративной тайны сварганит, и ее не то что в секретари, в уборщицы никогда не возьмут!

— Остыньте, — говорю задумчиво. — Баба. Что с неё взять? Испугалась просто. Что если не пустит их, как соучастница пойдёт, в случае чего. И что я за неё после ее новогоднего концерта не вступлюсь.

— Ты чего? — вскипает Алексей. — Оставить ее собрался?

— Не совсем, — качаю головой. — В продавцы временно переведу. Она же с этого начинала. Работу знает. Будут с Соней учиться договариваться.