И еще он подумал, что после возвращения «Буревестника» мечта Льва вполне может сбыться.

Группа «Буревестник» цепочкой пробиралась через густой лес. Белые и могучие деревья, растущие привольно, сменились низкими, изломанными деревцами, листья, на ветках которых скрывали колючки и плоды. Пока что никакой реакции на обнюхивание плода, облизывание, капельку сока на кожу не было.

— Яблоки напоминает, — заметил Дмитрич, пряча плод обратно в импровизированную упаковку.

— Пока что никаких реакций? — тихо уточнил Дрон у Алины.

Он заметил, что бессменно идущий первым Дюша слегка повернул голову, как будто услышав его вопрос. Или и в самом деле услышав, расстояние-то всего метров двадцать, пустяк для Дюши, который и раньше демонстрировал способности за гранью человеческих.

— Насколько я вижу — нет, — также тихо ответила Алина.

— Это все очень подозрительно.

Алина кивнула в ответ. Вопрос уже поднимался, о том, что никто из группы не получил обещанных прививок и иммунизаторов, и что вполне возможны всякие реакции на инопланетную флору и фауну. Из фауны, правда, за два часа попался всего лишь один зверек, похожий на зайца, и умчавшийся с подпаленной спиной, истошно повизгивая. Но флора вокруг была богатая, образцы предположительных грибов, ягод и орехов тоже поступили в испытания. И никакой реакции группы, более того, все чувствовали себя бодро и энергично, раны, синяки и царапины не беспокоили или уже зажили.

Поэтому Дрон склонялся к мысли, что полет с Энхорна продолжался дольше, чем несколько часов, и что по дороге группе просто вкололи необходимые препараты и подлечили. Не найдены следы уколов? Может просто вливали? В конце концов, группа почти сто лет пролежала на столах и ничуть не изменилась, так что обойтись без уколов инопланетяне, наверное, уж как-то да смогли. По описанию Спартака выходило, что везла их сборная группа, и это еще больше запутывало дело. Версия, что какая-то раса инопланетян просто ненавидит людей, объясняла бы многое, если не все, в этой таинственной и мистической истории.

Дюша думал примерно о том же самом, но с другого угла. Сколько бы Лев не делал вид, что ничего не происходит, и не игрался в секретность с Екатериной Зайцевой, не заметить изменения в телах и мозгах было просто невозможно. Ход мыслей Дюши был прост и незамысловат. Какие-то инопланетные твари схватили группу и держали в плену, что-то делали. Группа сбежала, по случайности. Какие-то инопланетные твари схватили группу и что-то активировали, заложенное еще тогда, в десятилетия заморозки. Что? Неизвестно. Было ли это целью Льва, когда он посылал группу в космос? Возможно. Что делать? Наблюдать за собой и остальными, любые изменения в поведении — сразу включать внутренний сигнал тревоги.

Дюша подумал мрачно, что если им всем активировали одну и ту же программу, то можно и не успеть заметить изменения. Мало ли, вдруг их всех разом потянет на север и будет это выглядеть всего лишь естественным желанием, порывом, подсказкой интуиции? Ведь трудно что-то заподозрить, когда твое же поведение кажется тебе самому вполне естественным? Так-то вроде все на месте. Воспоминания о Земле и боях. Ненависть к тварям. Легкое сожаление, что так и не завел семью, и теперь уже вряд ли что-то получится. Друзья и боевые соратники рядом, это хорошо. Поведение их — в норме, все согласны, что есть миссия и нельзя сдаваться.

Но все же, если какая-то внутренняя программа, продолжал размышлять Дюша, одновременно поглядывая по сторонам и выбирая путь, то, как определить расхождения? Если она внушает, что инопланетные твари — друзья, то, как заметить разницу? Ловушка сознания, можно ли ее вообще определить и заметить? Если же такие ловушки существуют, то почему их не активировали раньше? Ладно, группа бежала из подземной лаборатории, но потом у инопланетян было четыре года, и с учетом их технологического преимущества, активировать программу несложно. Или сложно, и поэтому группу держали в заморозке так долго? Но зачем? К чему это столетнее внедрение… чего? Что бы ни умела группа, инопланетяне могут это лучше, без вариантов.

Поэтому Дюша пока молчал о своих подозрениях и наблюдал.

— На ягодах с орехами мы далеко не уйдем, — заявил вечером Влад.

— Так за нами вроде никто и не гонится, — ответил Спартак.

— Несколько часов прошагали и уже сдались? Инопланетная красивая жизнь разлагающе на вас действует, бойцы! — с притворной суровостью заявил Дюша. — Берите пример с меня, я же не жалуюсь, хотя эти гады сперли все мои сигареты!

— Прямо все? — хохотнул Виталь. — После трех гранат, которые ты протащил с собой на гауптвахту, не верю!

— Кстати, Дюша, ты так и не объяснил, где их спрятал! У нас же отбирали оружие!

— Не отбирали, а мы сами сдавали, — вставил свои пять копеек Дмитрич. — Так что кто-то просто не все сдал.

— Это у вас от голода и усталости в голове помутилось, — продолжил с самым серьезным видом обвинять Дюша. — Или вы не видели, как Краузе за нами наблюдал? Показалось бы ему, хотя бы тень намека появилась, что мы не все сдали, и прощай комфортные условия. Ну, что вы как маленькие? Он нас посадить под замок мечтал еще, когда мы с Земли не взлетели, да с разрешения Льва, а вы протащил, не сдал. Можно подумать окружающие вчера родились и всех этих уловок не знают!

— Заменяете ужин разговорами? — подошел Дрон. — Молодцы, хвалю! О чем спор?

— Как Дюша протащил три гранаты на гауптвахту, — сказал Спартак.

— Спрятал заранее, не так ли? А потом просто не показывал никому.

Дюша хохотнул и кивнул в ответ.

— Так, — продолжил Дрон, — Луны у местной планеты не наблюдаю, поэтому двигаться ночью будем по открытой местности, при свете звезд. Аккуратно и спокойно.

— Разве мы не собирались рыть убежище? — уточнил Виталь. — Или еще рано?

— Рано. Риск, конечно, продолжать движение, но это как с тварями. Рано прятаться тоже опасно, нужно четко совместить дистанцию и время, хорошо спрятаться, и тогда получится пересидеть облаву.

— Да, а было бы неплохо посидеть у костра, пожарить мяса и попеть песни под гитару, — внезапно сказал Дюша. — Что? У Прежних это был очень популярный вид отдыха! Ну, они еще с собой алкоголь ящиками привозили и пили, это называлось — единение с природой!

— Возвращаясь к мясу, — оживился Влад. — Как я уже сказал, на ягодах и орехах мы далеко не уйдем! Один жалкий заяц за полдня пути — это несерьезно!

— Вообще-то зверья вокруг хватает, — заметил Дюша. — Но оно осторожное и ловко прячется, разбегается заранее от нас. Так как все равно сейчас костер не разведешь, тушу не разделаешь, то я не стал акцентировать. Да и должны были вы все следы заметить!

— Заметили бы, но ты ж все следы затоптал! — тут же укорил в ответ Спартак.

— Ладно, ладно, разворчались, — сказал Дрон, — как будто не вы неделю без еды бегом от тварей уходили, когда нас в Андах прижали? Тут же всего пару часов, и уже вопли и жалобы, как будто нужно непременно свежего мясца на ужин, да с единением с природой!

— Это все инопланетный воздух виноват, пробуждает аппетит, — с самым невинным видом ответил Влад.

Группа расхохоталась.

— В общем, топаем ночью, потом завтра до полудня, если найдем густой лес, в котором можно будет двигаться. И там уже ищем и роем убежище, по всем правилам.

— Лучше всего скальную пещерку, с логовом какого-нибудь местного хищника, — заметил Дмитрич. — И от тепловизоров прикроет, и лесники местные не слишком вглядываться будут.

— Если местные лесники с тепловизорами, то ночью нас засекут во время перехода, — отозвался Виталь. — Посветят с орбиты и все.

— А как они узнают, что это мы? Ну, теплокровные, стайка из семи особей скачет по равнине не спеша, кто сказал, что это мы? — спросил Дмитрич.