— Сэт, где выход? Срочно показывай. Как-как! Да хоть голову брось в ту сторону! — тяжело дыша, зашептал я.

И этот придурочный дословно выполнил то, о чем я попросил: схватил свою голову за волосы рукой и бросил. Голова пролетела сквозь дверь, и оттуда послышался наполовину визг, наполовину вой. Судя по всему, необычный предмет вылетел прямо перед сестричками. Барон замер, выпучив глаза. Сэт теперь в виде безголового приведения носился перед ним, отвлекая, а я на полной скорости рванул в сторону скрывшейся головы. Но не попал в дверь, а со всей силы врезался в стену. Что-то откуда-то с грохотом посыпалось. Судорожно пошарив по стене, я, наконец, нашел ручку двери, резко ее дернул и выскочил из комнаты.

Выбежав в коридор, я рванул в сторону лаборатории, но не успел пробежать и десяти метров, как навстречу мне выскочил псих, гоняющий крокодилов. Будучи уже несколько не в себе, я от неожиданности испугался и прижался к стене. Разгонятель крокодилов пробежал, не обращая ни на что внимания и сосредоточенно хлопая руками. Только я попытался двинуться дальше, стараясь успокоить сердцебиение и восстановить дыхание, как из-за угла появились верещащие сестрички и пронеслись мимо меня.

Не понял!! Они что, кругами бегают? Но поразмышлять мне не дали, через несколько секунд из-за того же угла бесшумно вылетел светящийся скелет. До меня только через минуту дошло, что это Рэм со скелетом на палке пробежал рядом, а шума его шагов я не слышал из-за топота сестричек и психов. Дур-до-ом!!!

Я сполз по стеночке и вытянул ноги. И только перевел дыхание, как в противоположную сторону от основного потока пронесся, завывая, Сэт, а за ним с небольшим отрывом летел Рэм со скелетиком. Поскольку ноги я не успел убрать, то братец полетел в буквальном смысле. Приземлялись они со скелетом долго и шумно. Сразу же после полного приземления Рэма выскочили воющие сестрицы. Ноги я в последний момент подогнул, и они на полной скорости промчались по Рэму, окончательно втоптав его в скелет и размолов тот в труху. Да-а-а… Хороший был скелетик, вечная ему память.

Вспомнив, что фосфор ядовит, я быстро бросился к брату и срочно начал поднимать его. Да-а-а… Если бы я не знал, что это Рэм, впору было бы испугаться. Его балахон светился пятнами разного размера и интенсивности. Приказав брату немедленно закрыть глаза и дышать пореже, я потащил его во двор, чтобы там он мог снять балахон и умыться. Не знаю, как дядя и все остальные, а я на сегодняшнюю ночь свою порцию страшилок уже получил.

С этого дня дядя стал проводить большую часть ночи с друзьями, за совместной пьянкой, надираясь до состояния бревна. Под утро всех, дошедших до этого состояния, мои парни растаскивали на помойку и в навозную кучу. Таким образом мы пытались разогнать нахлебников и иметь больше доступа к самому барону. В какой-то момент, следя за надирающимися, я услышал, как дядя, дойдя до стадии «ты меня уважаешь», начал предлагать своему собутыльнику в жены Тинэю. Я похолодел: и девочку жалко, и Ирвин ее любит…

Врезав всем арсеналом по разговаривающим и приказав парням срочно растащить их, кого на помойку, а кого на навозную кучу, я рванул в комнату к тете.

— Тетушка, просыпайтесь! Беда! — заорал я, залетая в спальню.

Она в испуге села, поводя круглыми глазами по сторонам.

— Это я, Лионелла. Я только что слышала, как дядюшка предлагал одному из пьянчуг Тинэю в жены, — с трудом переводя дыхание, выдал я.

Пару минут тетя смотрела на меня выпученными глазами, пытаясь осмыслить мои слова, а затем громко зарыдала. Все мои попытки заставить ее прислушаться ко мне не привели к успеху. Пришлось бежать за поддержкой. Подняв Нирану и Нинэю, только недавно вернувшихся с полюбившихся им еженощных прогулок по замку, я сообщил им новость. Нинэя, как и баронесса, тут же начала реветь. Приказал Ниране успокоить ее и обеим бежать к тете. В качестве успокоения сообщил, что у меня есть план. Потом рванул за Рэмом, разбудив по дороге своих парней, не находящихся на дежурстве. С Рэмом мы побежали за Тинэей. Помня реакцию тети и Нинэи, я сообщил Тинэе только, что тете плохо и требуется ее присутствие.

Через полчаса мы все собрались в тетиной спальне, и я снова огласил проблему. Тинэя, услышав такое, пару минут сидела, застыв как статуя, а затем, зарыдав, упала лицом на кровать. Наши попытки ее успокоить к успеху не приводили — наоборот, к ней присоединилась вся женская часть нашего собрания. Минут двадцать стоял рев и гвалт, сквозь который нельзя было прорваться. Через какое-то время народ начал уставать и выдыхаться.

— Тетушка, как я понимаю, вы любите Тинэю, как свою дочь, и не желаете ей несчастья такого замужества? — максимально громко произнес я, стараясь перекричать шум.

Графиня лишь качнула утвердительно головой, продолжая тихонько плакать. Шум начал понемногу спадать, и все постепенно поднимали на меня заплаканные глаза, в которых загоралась надежда.

— У нас есть единственный шанс. Поймите меня, я говорю совершенно серьезно, единственный! — сообщил я им с максимальным пафосом и сделал длинную паузу.

В комнате установилась полная тишина. Заткнулась даже Тинэя. Я же не знал, с чего начать. Мое предложение, поданное неправильно, могли и отвергнуть, поскольку оно не согласовывалось с этикетом и понятиями приличия. И это несмотря на то что поведение дяди не соответствует всему этому еще больше! В общем, во все времена и любых мирах полно мазохистов, любящих загнать себя в полную задницу. Для этого они придумывают для себя какие-то причины, которыми не в силах пренебречь. А на самом деле, чтобы что-то изменить в себе или в своей жизни, необходимо просто действовать. Но народ чаще всего не желает палец о палец ударить, а потом ноют на каждом углу, какие они несчастные, обдирая со слушателей энергию под это дело.

Памятуя о забитости тетушки и ее дочерей, подводить их к верному решению надо осторожно.

— Если вы помните, то друзья и собутыльники дяди являются такими же чудовищами, как и он сам. Это значит, жизнь Тинэи будет очень похожа на жизнь тетушки Оливии. — Я сделал паузу, чтобы до них дошел ужасный смысл сказанного.

Тинэя снова зарыдала.

— Хочешь ли ты жить с человеком, похожим по поведению на твоего отца? — обратился я к двоюродной сестре.

Та усиленно замотала головой из стороны в сторону и заревела еще громче. Блин! Я горло сорву, пока их всех перекрикивать буду.

— Хотите ли вы, тетушка, для дочери семейной жизни, подобной вашей? — Получив отрицательный ответ, я продолжил развивать свое наступление. — Единственный способ избежать нежелательного замужества — это оформить желательное замужество, — выдал я.

Все взглянули на меня как на дуру. С соображением у них все же явно плохо!

— Пока Ирвин гостил здесь, он влюбился в Тинэю, она тоже не осталась равнодушна к нему, — сделав паузу, я посмотрел на кузину. Сестрица, застеснявшись, не отрывая рук от лица, утвердительно кивнула. — Сейчас мы собираемся и быстро-быстро едем в наше имение. Захватываем Ирвина и папу и мчимся в Торнск. По приезде проводим их венчание в храме Великой Матери, тогда никто не будет вправе разорвать или не признать сей союз. После процедуры бегом возвращаемся сюда и, пока кто-нибудь не коснется темы про замужество, будем молчать как партизаны, — провозгласил я радостным тоном.

Все сидели молча и с видом полной пришибленности. Их можно понять, это вам не два пальца обо… но если сейчас опустить руки, то можно получить в личное пользование черта с адом в придачу.

Часа четыре ушло на уговоры и уламывания трусишек. Зато потом, когда приняли решение, мы собрались за полчаса и все-таки успели выехать из замка, правда, почти на рассвете. Рэм и Нирана остались присматривать за слугами, а также поить дядю и его компанию снотворным, чтоб до нашего приезда никто не начал нас разыскивать.

Добрались мы до дома за рекордно короткое время. Здесь все еще спали. Пока приехавшие отдыхали и завтракали, я разбудил Лори и Арни, рассказал им, в чем дело, и уже с ними рванул поднимать папика и Ирвина. За этим процессом нас застал спустившийся с верхнего этажа магистр Жаколио и, узнав что случилось, тоже рекомендовал поспешить в Торнск.