Телефон стоял далеко от кровати, на столике с косметикой. Я подумала, не спрятаться ли мне под кровать – не могла больше оставаться там, где была, – и медленно попыталась выбраться из постели, не наделав шума. Но едва моя нога коснулась пола, снова раздался скрип. Я замерла.

Незваный гость тоже замер, осторожно прислушиваясь. Мурашки ползут по коже, когда ждешь, прислушиваясь к тому, кто точно так же ждет, прислушиваясь к тебе с затаенным дыханием. Я понимала, что мне необходимо хотя бы попытаться добраться до телефона, прежде чем гость доберется до меня. Видимо, человек за дверью подумал то же самое, потому что в следующую секунду он вломился в дверь, схватил меня, вывернул мои руки за спину и зажал рот и нос рукой в перчатке, от которой пахло каким-то бензином. Лицо его закрывала лыжная маска. Человек оказался очень проворным.

– Молчи, или я пристрелю тебя! – зарычал он.

Незваный гость затолкал меня в ванную и запер дверь.

Я услышала, как он вышел из квартиры и спустился по лестнице. Страх парализовал меня, но когда я поняла, что он не размахивал пистолетом у меня перед носом, то выскочила из ванной и побежала в библиотеку, чтобы посмотреть в окно. Как раз вовремя, чтобы увидеть, как человек добежал до угла и свернул. Вскоре я услышала шум двигателя и визг покрышек.

Улица была пуста и тиха, как прежде. Может, я живу в городе призраков? Вот только до недавнего времени мне казалось это милым. Я чувствовала себя жалким и никому не нужным существом, к которому может вломиться каждый желающий.

Я взяла телефон и набрала номер трясущимися руками. И разумеется, снова попала на автоответчик Джереми.

– Черт побери, Джереми! – закричала я. – Кто-то только что вторгся в мою квартиру. – Я бросила трубку и почувствовала, что меня всю трясет.

Наконец я собралась с духом и нашла номер полиции, телефон которой предусмотрительно оставил Руперт. Но едва я нашла его, как позвонил Джереми. С момента нападения прошло, возможно, минут двадцать, но для меня они растянулись, казалось, на года.

– Пенни? – воскликнул Джереми. – Ты в порядке?

Задыхаясь от переполнявших меня эмоций, я рассказала все, как было.

– Его уже нет, но… но он здесь был… прямо в спальне… – Я поежилась.

– Ты не ранена? – спросил Джереми испуганно.

– Он затолкал меня в ванную. Со мной все нормально, но, черт возьми, как страшно! – крикнула я.

– Ты не установила, кто это? Он был один?

Мне не приходило в голову, что нападавший мог оказаться не один.

– Не знаю. Я проверю. – Я бросила трубку и пробежалась по всем комнатам, включая свет и оглядывая помещения.

Когда я вернулась в спальню, то услышала в трубке:

– Пенни? Пенни, ты где? Возьми трубку! Что у тебя стряслось?

– Я здесь, – сказала я задыхаясь. – В квартире больше никого. Я собираюсь позвонить в полицию…

– Я сделаю это. А ты сиди и жди меня. Я приеду. Его еще кто-нибудь видел?

– Не думаю, – ответила я.

– Он что-нибудь взял?

– Не знаю.

– Проверь все, только ничего не трогай руками.

– Никаких отпечатков не будет, он был в перчатках.

– Все равно. Ладно, я еду. – Джереми повесил трубку.

Я снова прошлась по комнатам на цыпочках, как будто это я оказалась в чужом доме. Ничего, похоже, не пропало. Спальня, кухня, библиотека. Все выглядело так, как я и запомнила. Может, я спугнула его?

Когда приехал Джереми с полицейским, которого он знал и которому доверял, то вдвоем они еще раз тщательно осмотрели дом и составили список вещей более подробный, чем у Руперта. Ничего не пропало. Молодой полицейский добросовестно заполнил рапорт, покачал головой и сказал, что на его участке краж со взломом уже давненько не было, хотя кто его знает.

Еще он сказал, что нашел садовую лестницу, которую кто-то прислонил к стене дома возле моих окон. Он решил, что проникли в квартиру через кухонное окно, поскольку оно было слегка приоткрыто. Он показал мне старый замок, который отпирал и запирал окно. А я и не замечала никогда, было окно открыто или нет. Полицейский продемонстрировал мне, как должен выглядеть замок закрытым.

– Так что, как видите, это не кража со взломом, – сказал полицейский. – А еще не исключено, что окно оставил открытым тот, кто имеет доступ в квартиру, чтобы оставить себе способ вернуться сюда. – Он пристально посмотрел на меня. – Никто на ум не приходит? – спросил он.

Мыс Джереми переглянулись.

– Ролло, – сказала я. – Прежде чем утащить меня силой к своей матери, он заставил горничную открыть ему дверь.

Коп вопросительно посмотрел на Джереми, и тот объяснил ему, что мы в процессе тяжбы из-за наследства.

– Я могу проверить его, но бездоказательной базы… – протянул Дэнни (так представил его Джереми) с сомнением в голосе.

Джереми покачал головой:

– Его мать обеспечит ему алиби. Она скажет, что они играли вместе в бридж всю ночь, – предположил он. – Они и раньше, так поступали, когда у него были проблемы с полицией.

– Ладно, тогда я просто пригляжу за ним, – пообещал полицейский. – Он и не догадается, что мы его подозреваем. А как насчет домработницы? Мне стоит ее проверять?

Но я сказала, что едва ли она замешана в чем-то, и рассказала, что мне удалось подслушать под дверью квартиры Дороти.

– Он что-то ищет. И он думает, то, что он ищет, находится здесь, – сказал Джереми.

Поскольку полицейский разрешил прикасаться к вещам, я еще раз все тщательно осмотрела, включая ящики шкафов в спальне. Платья были на месте, но они лежали не так аккуратно, как раньше и упаковки были смяты, как будто кто-то просматривал все в спешке.

– Он рылся в ящиках, – сказала я. – Боже мой. Это же значит, что он заходил в комнату, когда я спала. – Я непроизвольно вздрогнула.

– Пропало что-нибудь? – спросил полицейский.

– Нет, – ответила я. – Но там все лежало аккуратно, не как сейчас. Я поэтому и поняла, что он был здесь.

Джереми мрачно кивнул, но полицейский посмотрел на меня с сомнением, как на женщину, помешанную на порядке. И тут я заметила на полу, рядом с Джереми, что-то блестящее. Я показала полицейскому, и тот поднял это «что-то» аккуратно тряпочкой и протянул мне на ладони, чтобы я смогла рассмотреть получше. Это был стеклянный куб в металлической оправе.

– Вы знаете, что это? – спросил полицейский.

– Увеличительное стекло, – сказала я. – Видите? С разных сторон степень увеличения разная. Люди часто пользуются такими из-за удобства, потому что можно приглядеться к неудобному шрифту в газете или старой фотографии.

– А раньше вы его видели? – спросил полицейский. – Он был где-то в комнате, а сейчас упал, потому что вы осматривали вещи?

– Не думаю, – сказала я уверенно. – Я сегодня просматривала фотографии, но уверена – там его не было.

Однако Джереми все это не очень заинтересовало. Он посмотрел на Дэнни.

– Да, информации маловато, – заметил Дэнни и вышел.

Джереми объяснил мне, что полицейский приехал на обычной машине, чтобы не привлекать внимание. Он собирался поговорить с жильцами и соседями, спросить, может, они слышали или видели что-нибудь. Но как выяснилось, ему не пришлось даже звонить в двери. Все четверо соседей стояли в вестибюле и щебетали. Одна пара, та, что я встретила, когда Ролло похитил меня, стояла в ночных рубашках и тапочках, а другая в вечерних нарядах. Шума вторжения они не слышали, зато слышали, как приехали Джереми и полицейский. Пара в вечерних нарядах вообще только что вернулась с вечеринки после оперы. А другая пара уже легла спать; пожилые люди смотрели на меня, словно видели впервые.

Все четверо смотрели на меня подозрительно, как будто мое американское гражданство автоматически делало меня причастной ко всем неприятностям. Я услышала, как старушка в вечернем платье сказала полицейскому вполголоса: «Моя семья живет в этом доме уже полторы сотни лет, и никогда ничего подобного не случалось в этом здании, да что там, ни с кем на этой улице!» И она снова посмотрела на меня.