Не виделись и толком не разговаривали. И первый вопрос — плохо ли меня развлекают. Спрашивал обо мне значит, осел упертый. Ну, ничего. Я потерплю. Игра стоит свеч.

Матвей обходит меня, достает сумку из кузова пикапа, и идет к дому.

— Молчание знак согласия? — окликаю его, шагая за ним.

— Я всегда думал, что молчание это знак того, что человек не хочет продолжать разговор, — отвечает мне негромко. — Но ты же не отстанешь, правда? Поэтому да, я пойду вечером в бар.

— Отлично, до вечера тогда, — киваю довольно и разворачиваюсь.

— А ты куда? — останавливает вдруг.

— А что такое? — поворачиваюсь, смотрю немного удивленно.

— Я отпустил Елену, ты под моим присмотром. Я собираюсь в душ и…

— Приглашаешь? — играю бровь и делаю нарочито охотный шаг в его сторону.

— И хочу знать, где ты и с кем.

Скольжу по нему взглядом. Ехидна внутри желает продолжить этот разговор на грани фола, но в последний момент замечаю, что его прекрасные голубые глаза какие-то покрасневшие. Словно он не спал всю ночь. И в целом он выглядит уставшим. Все еще красивым, как божество. Но уставшим.

— Мы с Филом поедем на великах на озеро. Отдыхай, все со мной будет хорошо.

— Не делай глупостей.

— Да, папочка, — хмыкаю, разворачиваюсь и убегаю, хотя уверена, его взгляд стоил бы того, чтобы на это посмотреть. Но пусть отдохнет лучше, чтоб не спрыгнул с похода в бар вечером. Я соскучилась и хочу провести вечер с ним.

Матвей

Я славно выспался, вывалившись из душа. Не верил, что получится, но удалось слегка восстановить силы для похода в бар вечером.

Неделя пролетела в бешеном ритме. Я был как никогда рад, что кураторство над моей подопечной взяла на себя Елена. Здесь безопасно, женщина предостережет ее от глупостей, все будет в порядке. А я тем временем наводил справки и выяснял, к чему стоит готовиться. Узнал то, чего опасался — девчонку уже ищут. В город несколько раз приезжали странные туристы, крупные мужчины парочками, которые снимали один номер в мотеле и ходили по местным клубам и местам скопления молодняка.

Не нравится мне все это. Хоть бы дальше города рыскать не поехали. Да и знать бы кто такие и с какой целью ищут.

— Мот, тут чужаки, — подходит и негромко произносит Марина, глядя на меня.

— Где? — тут же медленно поворачиваю голову и внимательным взглядом сканирую помещение бара.

— У бара. Я вижу их здесь второй раз. Ведут себя странно. Словно что-то вынюхивают.

Этих слов мне было достаточно.

— Маргарита!

Я обратился к девчонке негромко, так, чтоб она услышала, а те двое за стойкой нет. Она отвлекается от Фила, с которым мило ворковала, и поворачивается ко мне.

— Подойди, — киваю на место рядом с собой.

Удивляется, но выполняет. Я тут же беру ее за руку и увожу за самый дальний столик. Уединенный, затемненный уголок, в котором можно укрыться от любопытных взглядов хоть немного.

— Что ты вытворяешь? — интересуется девчонка.

— Ты же хотела посидеть у меня на коленках? Поздравляю, твой звездный час настал!

— Что? — опешила девчонка.

Я не отвечаю, тяну ее с собой, усаживаюсь на стул и сажу ее к себе на руки. Достаю телефон, кладу на стол перед ней и командую:

— Смотри на экран.

Таким образом она опустит свою запоминающуюся красивую моську в экран, а свесившиеся волосы спрячут ее от лишних взглядов.

— Это же просто черный экран. На что смотреть?

— Включить тебе мультики? — усмехаюсь лениво.

Она правда мышей не ловит и напоминает неусидчивого ребёнка в кафе, которому сказано, что нужно сесть, но он не понимает.

Разблокирует мой телефон, рассматривает установленные приложения, и все никак не может усесться нормально.

— Прекрати ёрзать, — шикаю на неё, потому что мне сидеть становится некомфортно. Тело напрягается, превращается в камень. И начинает напрягаться не там где надо.

Девчонка проигнорировала мою просьбу, и мне приходится на нее рыкнуть:

— Маргарита! Прекрати!

— А что такое? — поворачивает лицо ко мне, и стоит увидеть ее взгляд, как мой каменеет.

Стерва. Специально. Она все это делает специально, опять провоцирует, лишь бы выбить из седла. И самое ужасное, что у нее это получается.

— Улала, — пропела, проехав бедром по восстанию в моей ширинке, а я стиснул зубы так, словно хочу их раскрошить.

— Доказала себе что-то? — испепеляю ее взглядом. Больше всего на свете мне хочется скинуть с себя эту девку и уйти отсюда. Но я начинаю чувствовать, что связан по рукам и ногам.

— Что ты брехло. В очередной раз.

— И в чем же я соврал?

— Ты и я, не бывать этому, — пафосно передразнивает мою интонацию, после чего уверенно заявляет, — ты тоже хочешь меня. Признай это.

Я смотрю на неё и поражаюсь тому, какой она ещё горький ребёнок и как сложно ей в жизни будет. Питать ее иллюзии не собираюсь. Мне же боком оно вылезет. Лучше сразу обломать крылья и расставить все точки над i.

— Ты натираешь своим задом мой член и удивляешься, что он встал? Новость для тебя, детка, у мужиков реагирует на касания. И это здесь не имеет ничего общего с желанием, страстью или любовью. Механическая реакция на раздражитель, не больше, не меньше.

— Поди к черту, — бесится, вскакивает как фурия, и я едва успеваю схватить ее за запястье, чтоб не свинтила.

Добилась своего, ее скачки привлекли таки ненужное внимание.

Зараза.

Матвей

Приходится прибегнуть к тому плану, к которому под угрозой расстрела не хотел. Но как знать, что за хмыри? Может мы тут под реальной угрозой расстрела с ней, в она всё ещё не воспринимает ситуацию всерьёз.

Усаживаю ее на руки лицом ко мне и впиваюсь в ее губы поцелуем.

Все. Мы в безопасности. Просто страстная парочка в темном углу.

Маргарита трепыхается и пытается вырваться из моих рук, но я не позволяю ей больше глупостей. Углубляю поцелуй, прижимаю ее крепче. Взглядом кошусь в сторону амбалов. Только бы свалили уже.

Маргарита тем временем перестает сопротивляться и вдруг начинает отвечать. И тут уже из реальности ненадолго выпадаю я.

Небольшие ладони ложатся мне на щёки, и она захватывает все мое лицо, целует так сладко, что все тело напрягается вмиг.

Такие девочки как она обычно на словах львицы, а в деле котята, на которых даже с их смазливой внешностью нормальному, адекватному мужчине времени потраченного будет жалко.

У меня на коленях не котёнок. Львица. Где только успела опыта набраться в свои юные годы?

— Все ещё будешь отрицать, что хочешь меня? — хрипло выпаливает у моих губ, разорвав порочный поцелуй, но не отстраняясь. Лишь уперлась лбом в мой лоб.

— Ну допустим. Хочу. Дальше что? Займемся сексом? Прям здесь, в туалете, как животные?

Смотрит на меня, ресницами хлопает. Как я и предполагал, дальше сиюминутных “хочу” ее голова не работает. Об этом меня предупреждал еще ее отец.

— Ну не обязательно здесь, — растерянно лепечет, потупив взгляд и заламывая пальцы.

— Хорошо, дойдем до дома, до кровати, потрахаемся там. И? Что потом, Маргарита? — я же, напротив, вперился в нее взглядом и от ее личика глаз не отрываю.

Подняла взгляд, смотрит на меня. Рот приоткрыла, а слов нет. Похожа на ребенка, у которого отобрали конфету. Вдруг перестает ломать пальцы. Тянет ладонь ко мне и замирает на моем боку, сжимая мое тело. Я напрягаюсь, но взгляда не отвожу. Я должен выдержать. Дам ей один раз сбить себя с толку и взять верх, она на шею сядет и не слезет.

— Что будет потом, узнаем потом, — отвечает туманно, опуская взгляд на мои губы, — я предпочитаю жить здесь и сейчас.

— А я нет, — отвечаю резко и с нажимом. — И не хочу усложнять свою и без того сложную жизнь тобой в своей койке. Поймешь ты это уже или мне выучить английский и на нем тебе обьяснить? Ты здесь, со мной, потому что нуждаешься в моей защите. Я не Ромео и не твой герой-любовник. Заруби это себе на носу.