Но теперь Пауль обладал иммунитетом к яду, в организме начало вырабатываться противоядие. Отпрянув назад, он схватил еще один снаряд, летевший ему прямо в лицо. Снова Пауль ощутил укол иглы и снова разбил снаряд о каменный пол.

Развернувшись в поисках следующего снаряда, Пауль внезапно понял, что второй снаряд был заряжен другим ядом, отличавшимся от первого. Этот яд был таким же смертельным, но требовал иной модификации иммунитета для своей нейтрализации. Любой из этих ядов оказался бы смертельным для обычного человека, да и Паулю пришлось приложить много усилий, чтобы противодействовать не одному токсину, а сразу двум. Во всем этом дьявольском действе была какая-то немыслимая избыточность.

До Пауля внезапно дошло, что, планируя эту атаку, кто-то точно предусмотрел и принял в расчет его способности.

Таинственный противник верно оценил силы Пауля Муад’Диба Атрейдеса. Попытка покушения была предпринята в тот момент, когда он находился с теми, кого любил, что вынудило его защищать не только себя, но и их. Это, кроме того, означало, что он встретится с угрозами такими же хитроумными и опасными, как во время изматывающих тренировок с Дунканом Айдахо и Суфиром Хаватом. Если бы не помощь Бладда, то Ирулан, вероятно, была бы уже мертва.

Пауль стал похож на беснующегося дервиша, он хватал на лету снаряды, сталкивал их друг с другом, ловил их в воздухе, прежде чем они успевали поразить Чани, Ирулан, Алию и даже Бладда. Трон был густо утыкан ядовитыми иглами, и каждый снаряд был напитан новым смертоносным токсином. Дело принимало все более дурной оборот!

Пауль был уже на грани истощения. Все тело гудело от напряжения. Паулю приходилось отражать и ловить снаряды и бороться с отравлением.

В воздухе было уже больше сотни снарядов — во всяком случае столько, что Пауль уже не мог их остановить. Многочисленные раны покрывали его руки, плечи, грудь и спину. Теперь он уже не мог концентрировать внимание на каждом снаряде, так как все силы уходили на нейтрализацию все новых и новых ядов, непрерывно поступавших в кровь. На помосте лежала груда мертвых тел, люди в зале кричали от ужаса.

Корба выкрикивал приказы, организуя людей. Теперь он снова был не жрецом, а федайкином. Он приказал солдатам стрелять по отверстиям, чтобы блокировать вылет новых снарядов. Кто-то — кажется, это был Бладд — набросил индивидуальный защитный экран на Пауля и включил его. Поле замедляло полет снарядов, и Паулю стало легче перехватывать их. Бладд и сам надел защитный экран, очевидно, пронеся в зал эти устройства, нарушив приказ императора. Но теперь этот акт неподчинения оказался весьма кстати. Бладда следовало не наказывать, а наградить за предусмотрительность.

Люди Корбы, тоже надев защитные устройства, шли среди мертвых тел, пользуясь дубинами, кусками материи и перчатками для захвата самоуправляющихся снарядов. Половина этих федайкинов погибла, но остальные, невзирая ни на что, продолжали бороться со смертельной угрозой.

Несмотря на страшное напряжение всех своих сил, Пауль заметил, что опасность начинает уменьшаться. Теперь можно было направить основные усилия на то, чтобы остановить распространение ядов по организму. Когда он наконец полностью пришел в себя и без сил повалился у подножия трона, то понял, что опасность миновала. Атака закончилась.

Или это еще не конец? Пауль почувствовал в затылке какую-то пульсацию, было такое впечатление, что в голове завибрировали инфразвуковые волны.

К Паулю подбежала Чани. Она была утомлена, но глаза ее остались ясными, лицо раскраснелось. Она была невредима, хотя платье ее было разорвано, а волосы сильно растрепались.

— Усул, ты ранен!

— Я буду жить. — С мукой Пауль окинул взглядом последствия ужасающего побоища. Большая часть гостей была эвакуирована из Небесного аудиенц-зала, сюда пытались пробиться охранники и врачи. Все, кого задели смертоносные снаряды, либо умирали, либо уже погибли. Другие участники церемонии пострадали от всеобщей паники.

Пауль попытался успокоиться и взять себя в руки, но его не отпускало чувство, что им всем продолжает грозить другая опасность. Эта мысль билась в мозгу, не давая ему покоя. Насколько он видел, все смертоносные иглы были нейтрализованы, все отверстия в стенах разбиты выстрелами. Тогда почему его не покидает предчувствие какой-то неминуемой опасности? Мысль продолжала пульсировать в голове, не желая уходить.

В голове стоял такой звон, что трудно было сосредоточиться. Он смог нейтрализовать все яды, но это потребовало такого напряжения всех сил, что он чувствовал себя на грани полного изнеможения.

Но предчувствие страшной опасности не покидало его.

Чани присела рядом с ним, обвила руками, и от этого объятия Пауль ощутил, как силы возвращаются к нему. В мозгу вспыхнул неясный, но мощный предостерегающий импульс. Он не мог понять, что должно произойти, но понимал, что надо что-то делать. Чувство было сильным и непреодолимым.

Собрав все силы, он обхватил Чани и поднял ее на руки. В тот же миг всех удивил мастер меча Бладд.

— Милорд, ложитесь!

Бладд с силой толкнул Пауля, и все трое — он сам, Чани и Пауль — покатились вниз по лестнице с помоста, упав на груду мертвых тел.

Не прошло и доли секунды, как взорвалась маленькая бомба, заложенная под троном императора. Над помостом взлетел огненный шар.

— Сегодня у нас будет новое развлечение. — Тихий голос Талло дрожал от волнения, когда они с Мари встретились в одном из учебных залов. Наблюдавшие за ними тлейлаксы, кажется, считали их общение «конструктивными играми», но доктор Эребоом нервничал все сильнее, видя нарастающее подозрение в отношении его кандидата на роль Квисац-Хадераха. По большому счету Талло был подобен пустоте в человеческом облике, дававшей немного ответов на вопросы о своей сути.

— И что же это за развлечение? — Мари огляделась, но не увидела ничего необычного в маленьком лабораторном помещении. Стены были увешаны автоматами для интерактивных игр, а в самой комнате стояли экзотические механические тренажеры. За одной из множества темных зеркальных панелей — Мари знала это доподлинно — скрывалась вездесущая камера слежения. Изображая детскую непосредственность, Мари всякую минуту ждала от Талло какого-нибудь сюрприза.

Не обращая внимания на прячущихся за зеркалами наблюдателей, он взял Мари за ручку и вывел в коридор.

— Я хочу, чтобы сегодня, в этот особый день, ты была со мной. Я долго ждал этого дня. — Он повел ее к пункту охраны, где сидели два бдительных тлейлакса средней касты, но синие огоньки тревожных сканеров погасли при приближении Мари и Талло. Кандидат на роль Квисац-Хадераха и девочка прошли мимо охранников, которые, казалось, не заметили их, хотя и смотрели в упор.

Способность Талло манипулировать техникой тлейлаксов казалась сверхъестественной.

— Мастера возлагали на меня большие надежды, но, кажется, уже ничего от меня не ждут. — Безупречные губы юноши сложились в презрительную улыбку. — Зачем им было создавать Квисац-Хадераха, если они полагали, что смогут втиснуть его в угодные им рамки?

Они прошли второй пункт охраны, но, как и в первый раз, охранники просто их не заметили. Подойдя к выходу, Талло коснулся ладонью панели идентификатора. Дверь бесшумно поднялась вверх, открыв выход. Талло сжал кулак.

— Я знаю о городе Фалидеи гораздо больше, чем они могут даже догадываться.

Мари насторожилась еще больше, когда они проникли в какую-то комнату с высокими потолками — судя по всему, это была запретная зона. Спутник Мари запер за собой дверь и блокировал ее изнутри тяжелым металлическим брусом.