Меня сейчас просто вывернет от его напыщенности!

— Да ладно уж, — усмехается Галя. — Небось, использовал меня, как предлог, чтобы с женой повидаться?

— Скажи наоборот, — гогочет придурок. — Использовал жену, чтобы с тобой повидаться. Чего с нее взять-то с этой жены? Еще и с пузом таким. Ни формы, не содержания. А ты у нас, как была первая красавица на деревне, так и осталась!

У меня невольно кулаки сжимаются. Приходится отложить пирожок, который начал превращаться в труху.

Хочется заткнуть его поганый рот, и выставить из дома, придав ускорения пинком под зад, но я вижу каким взглядом на меня смотрим Соня.

Чую, стоит мне что-то ляпнуть, и она просто в обморок грохнется.

Отвожу взгляд, пытаясь придумать, как бы мне избавиться от этого типа, чтобы при этом Соня не пострадала. Хотя куда уж больше… Я-то волновался, что он ее на руках носит, и потому она от него уйти не решится. Как же он не ценит? Она ведь — сокровище. Дурак просто.

Оно мне и на руку. Главное ошибок не наделать.

— Видишь, как оно, — продолжает Галина. — А мой жених недоволен красивой невестой. Говорит, лучше бы я как Сонька пироги пекла.

Щурюсь, наблюдая, как отец вилку откладывает, и кулаки сжимает, очевидно пребывая сейчас в таком же расположении духа, что и я.

— Пирогов и купить можно, — вторит ей Гена. — А красивая жена — это бесценный подарок, который не купишь. Сонька-то у меня середнячок. Это еще до того, как в свиноматку превратилась. А сейчас и вовсе… — отмахивается от нее.

Ну, сука! Перед глазами встает красная пелена. Нет у меня ангельского терпения, чтобы наблюдать, как он в грязь втаптывает ту, из-за которой у меня крыша едет! Некрасивая, говоришь?! Так отдай ее мне, урод!

Только успеваю открыть рот, чтобы отпеть гаденыша, как меня опережает отец:

— Ежели пироги и купить можно, а Соня — так-сяк, то нечего и жениться было! — рявкает так, что даже я удивляюсь.

— Ой, да не злись, бать, — усмехается Гена. — Уже женились, куда денешься?

— Развестись! — отрезает отец Сони.

А мне этот старик нравится все больше и больше!

— Пап, ну Гена же просто пошутил, — снова принимается оправдывать своего мужа Соня.

И это вынуждает меня вскипать еще сильнее. Мы ведь все тут прекрасно поняли, что ни черта он не шутил. И она сама далеко не дура — поняла это!

— Пошутил-пошутил, — ухмыляется мудозвон. — Давайте к хорошему. Я тут подарочек привез…

Гена поднимается со стула и что-то выуживает из кармана своих засаленных штанов:

— Галюсь! — растягивает имя, которое я уже отчего-то начинаю ненавидеть, хоть и понимаю, что, по сути, Галя-то как раз нисколько не виновата в сложившейся картинке.

Муж моей одержимости протягивает над столом в направлении Гали сжатую в кулак ладонь:

— Вуаля! — раскрывает руку, и из нее выпадает подвеска, что висит на золотой с виду цепочке. — Это тебе. Презент, так сказать.

— Ого! — Галя вся расплывается в улыбке. — Неужто золото? Ты же понимаешь, я бижутерию носить не стану.

— Обижаешь, — самодовольно растягивает Гена. — Стал бы я первой красавице дешёвку дарить.

Галя принимает из рук Гены презент и начинает вертеть его в руках, выискивая пробы. Всегда ведь знал, что она меркантильная. Но по мне, это уж слишком.

— Генка, а ты возмужал, — усмехается теща.

Интересно, это, по какому она критерию определила? Сука, как же они меня все бесят!

— Ну, так, настоящий мужик — руками работает, — очевидно, приняв слова тещи, как комплимент его физической форме невпопад отвечает Гена.

Чем бесит меня еще сильнее. И… сукин сын… пробегается по мне победным взглядом, будто это был камень в мою сторону. Ох, зря ты так, сосунок. Я же тебя урою…

Даже не стану утруждаться, чтобы объяснить ему, что настоящий мужик — работает как раз в первую очередь мозгами, чтобы думать, как свою семью прокормить, как добиться хоть сколько-нибудь устойчивого финансового положения и уж точно не бросает свою жену на родителей, а сам подарки чужим невестам дарит!

Ублюдок! Мне бы ему путевку в санаторий организовать на пару месяцев. С какой-нибудь черепно-мозговой! Даже стараться бы сильно не пришлось — как был задохлик, так и остался.

Но Соня все еще смотрит. Жалобно так. Будто умоляюще. Вижу, как дрожат ее пальчики, что застыли над тарелкой.

Эх, девочка, что же ты со мной делаешь?

Ладно, я с этой гнидой еще позже разберусь. Лишь бы не при Сонечке. Испугается ведь.

— Интересно, что настоящий мужик жене подарил? — как бы невзначай интересуюсь, окончательно потеряв аппетит, откидываюсь на спинку стула.

— В смысле? — его манера морщить нос, когда он тупит, меня вымораживает. — Когда?

— Ну, должно быть ты и Соне что-то привез, раз чужим невестам ювелирку даришь? — пожимаю плечами, считая, что это и так очевидно.

— А, так это ж у нас Галюся, так сказать, виновница торжества, — оправдывается Гена.

— Так сегодня и не свадьба, — глухо рычу я.

Сучок, он действительно ничего не подарил Соне? Хороший пес! Так и надо!

У меня уже зубы от злости скрипят. И, похоже, не у одного меня. Отец фыркает что-то неразборчивое.

— Ой, неужто Роман ревнует? — умиляется мама Гали. — Мне казалось вы такой холодный. Даже волноваться за Галину начала. Свадьба на носу, а вы будто на плаху собрались. А тут вон какие страсти. Прелесть! Теперь я спокойна!

— Вот я, кстати, по этому поводу и приехал, — сливается Гена, опуская свой зад обратно на стул. — Свадьба-то когда?

— Никогда! — будто на автопилоте рявкаю я.

Но заметив, как Соня застыла с пирожком в руках тут же, поправляюсь:

— Придется отложить ее на неопределенный срок, чтобы разобраться со здоровьем отца.

— Сынок, я тебе только что в кухне дал свой ответ, — категорично отзывается отец.

Но я тоже не слишком-то уступчив. Если чего-то решил, то никакие препятствия меня не остановят:

— И я с вашим ответом не согласился! — твердо говорю. — Хочу, чтобы ваша дочь была спокойна относительно вашего здоровья.

— Вот оно как Галка, — вмешивается мать. — А ты жалуешься на будущего мужа. Он вон как о тебе печется, что даже здоровьем отца серьезно заняться решил.

Невольно бросаю взгляд на Соню. И ведь не соврал же, насчет дочери. Хочу, чтобы она была спокойна.

И она понимает, о какой из дочерей я речь вел. Вижу, как ее щечки розовеют и, пытаясь сдержать улыбку, опускаю взгляд.

— Сынок, спасибо тебе, — искренне говорит отец, вновь привлекая мое внимание. — Но не ставь меня в неловкое положение. Играйте свадьбу, а я потом как-нибудь приеду и…

— Вот то ж! — перебивает его мать. — Еще из-за какого-то упертого старика свадьбу откладывать!

— Свадьбу все равно придется отложить, потому что у меня появилось неотложное дело, — отрезаю я.

Вернее потому, что я пока не могу отменить ее совсем! Иначе мое «неотложное дело» по имени Сонечка умыкнет обратно в свою Тмутаракань и на порог меня больше не пустит.

Терпение, Рома. Терпение. Шаг за шагом по тонкому льду.

Я, бляха, как сапер над миной — малейшая ошибка может стать фатальной.

Ой, блин… На Галку злится, Гену растерзать готов, теперь еще и свадьбу откладывает! Он же это из-за меня, как пить дать!

Черт-черт! Что же делать?

А может, я просто слишком много на себя беру? Ну, правда, кто я такая? Деревенская мышка? На кой я ему сдалась-то? Так, разок поиграть. А сладкие речи лить — так это все мужики походу горазды.

Надо что-то предпринять, чтобы он не думал, что я ему шансы оставляю. Негоже замужней девке с женихом сестры шашни крутить. Хоть разово, хоть на целую жизнь! Срамота!

— Ну, вот вечно ты так, — Галя надула губы. — Работа-работа! Даже на свадьбу времени не найти!

Замечаю, что Гена ухмыляется как-то недобро. Ой, лишь бы не ляпнул чего.

— Ген, ты вроде говорил, что у тебя еще дела сегодня? — напоминаю я, предвещая катастрофу, которая неизбежно произойдет, если мой муж снова решит голос подать.