— Подчинение группы?

— Вне юрисдикции нашего военного агента в городе... — четко сформулировал ответ Врангель. — Увы, в последнее время к нему накопилось множество вопросов. К тому же меня не устраивают существующие институты разведки в нашей структуре. Пока считайте, что подчиняетесь мне лично. Дальше посмотрим.

— Задачи?

— Контрразведывательная деятельность во всех ее смыслах, — заключительную часть фразы Врангель намеренно выделил и с легким намеком продолжил: — Не мне вам объяснять, что надо понимать под этой задачей. Бывшая Османская империя и Константинополь, в частности, входят в зону наших стратегических интересов. А здесь черт знает что творится. К примеру, красные почти в открытую ищут подходы к Кемаль-паше и султану Мехмеду, ведут свою пропагандистскую деятельность и выпускают паршивую газетенку. При этом заигрывают с Британией и Францией. К тому же я склонен думать, что наши союзники ведут даже не двойную, а тройную игру. Со всем этим надо разобраться и как можно скорее навести порядок.

Я довольно сильно озадачился вопросом: а кем же на самом деле был фон Нотбек? Но виду не подал. Потом разберусь. Или не разберусь. Мне все равно.

— Полномочия?

— Самые широчайшие, — отрезал барон. — Главное — наши интересы.

— Группа...

— Уже сформирована. Один из них, штабс- капитан Синицын. Ваш заместитель. При нем еще несколько человек.

— Финансирование? — этот вопрос я хотел задать первым, но благоразумно удержался. А что? Просто обожаю финансирование. И чем оно щедрее, тем я больше его люблю.

Врангель досадливо поморщился:

— С этим пока сложно. После того, как я приму должность, прикажу выделить специальную статью расходов. Хотя и на первое время кое-какие средства найдутся. Мой порученец уже уведомлен. Вопросы связи и другие интересующие вас моменты обсудите тоже с ним. Перед моим отъездом я с вами еще увижусь. Рад был встретиться, Георгий Владимирович.

Врангель встал, крепко пожал мне руку, после чего на пороге возник Розен, своим появлением засвидетельствовав, что аудиенция окончена.

Это все, что ли? А штатная и организационная структуры? А методы и направленность работы? А дипломатическое прикрытие, в случае эксцессов? Не говоря уже о способах эксфильтрации. Нет, я не профи ни разу, но точно знаю, что подобные вещи должны обговариваться гораздо тщательней. Или фон Нотбеку достаточно было только вкратце обрисовать задачу, сказать «фас» и больше ни о чем не беспокоиться? Странно, барон мне показался серьезным человеком, правда несколько самодовольным и порывистым. А вообще, идея неплохая. Вот только организация, как всегда у нас, того, хромает. А исполнение... До исполнения, думаю, не дойдет. Стоп... а если Врангель вот таким незатейливым образом от меня просто отделался? А что, в рамках каких-нибудь подковерных игр вполне возможно. Ладно, пойду, поболтаю с Розеном. О финансировании. Что всяко-разно приятней, чем гадать на кофейной гуще.

Однако, как мне показалось, личный порученец Врангеля знал о назначении еще меньше своего начальника. Он выдал тысячу французских франков, дал контакт для связи и пообещал, что окончательно в курс дела меня введет штабс-капитан Синицын. И всё. Хотя нет, не всё. Еще пообещал, что все необходимые документы мне выдадут в день отъезда Врангеля в Севастополь.

М-да... Удивительная безалаберщина творится, товарищи. Хотя какого хрена я возмущаюсь? Все складывается просто отлично. Но все-таки меня разбирает просто дикое любопытство: а кто же на самом деле фон Нотбек? Ладно, может, когда-нибудь и узнаю. А пока пора встретиться с Синицыным. И вообще, мне спешить некуда, так как в любом случае планировал слегка задержаться в Турции. К тому же тот же штабс может оказаться просто кладезем нужной информации о Константинополе.

Едва, я вышел через черный ход, как меня подобрал Синицын на своем драндулете. По своему обычаю, шугнув досужих прохожих клаксоном, штабс-капитан в обличье таксиста снова виртуозно вписался в запутанный лабиринт узких улочек.

— Георгий Владимирович, — крутя баранку, он умудрялся на полном ходу следить за дорогой, коситься на меня и одновременно болтать, — я искренне рад возможности служить под вашим началом.

— Послужим... — сдержанно буркнул я в ответ. Увы, совершенно незнаком с нюансами субординации среди офицерства этого времени, а лажать по пустякам очень не хочется. Так что лучше отмалчиваться и больше слушать.

— Сейчас заскочим в один ресторанчик, там восхитительно готовят кефаль по-гречески!.. — язык у Синицына не останавливался ни на минуту. — Отужинаем, потом я вас отвезу в пансион к тетушке Афендуле. Лучшего места для постоя не придумаешь. Чисто, уютно, тихо и, главное, в спокойном квартале. Она понтийская гречанка, наш язык знает, а готовит — просто пальчики оближешь...

Штабс-капитан причмокнул губами и тут же, бросив руль, рванул обеими руками рычаг ручного тормоза. «Фиат» резко дернулся, заскрипев всеми сочленениями корпуса, пошел юзом, но все-таки тюкнул радиатором под зад неспешно шествующего по самой середине улицы раскормленного ишака, на котором важно восседал солидный тучный турок в феске и бурке.

Несчастная животина от неожиданности присела, навалила кучу на мостовую, а потом, оглашая улицу истошным ревом, помчалась по улице галопом, словно Усейн Болт по олимпийской дорожке. Чудом удержавшийся в седле всадник, завывая белугой, стал нещадно лупить своего питомца каким-то дрыном, но так и не смог остановить обезумевшего скакуна. М-да... Как говорится, Стамбул город контрастов.

Проводив взглядом скрывшихся за поворотом потерпевших, Синицын смущенно заявил:

— Простите, Георгий Владимирович... Тормоза ни к черту, а жалованье... того-этого... Вот, коплю помаленьку, а народец нынче прижимист...

Я покосился на уже начавших собираться зевак и скомандовал:

— Разберемся. Поехали, да смотрите опять никого не задавите, — а потом, дождавшись пока штабс- капитан заведет свою «Антилопу Гну» и тронется с места, поинтересовался:

— Какой у вас опыт работы в разведке, Алексей Юрьевич?

— Ну... — Синицын заметно стушевался. — Курсы контрразведывательной работы при Генштабе и полгода здесь. — И, скромно потупив глаза, добавил: — А так я авиатор...

— Понятно... — я про себя тяжко вздохнул. — Как я понял, группа находится на нелегальном положении?

— Так точно, господин капитан!

— Следовательно, ни о каких совместных посиделках в местах общественного доступа и речи быть не может. Везите меня сразу в пансион. Там и поужинаем. И забудьте словосочетание «так точно». Навсегда. Меня именовать только по имени-отчеству, — удержаться от порции нравоучений я так и не смог. — Надеюсь, понятно выражаюсь?

— Как прикажете... — пристыженно буркнул Синицын.

— Уже лучше, Алексей Юрьевич. А теперь ознакомьте меня вкратце с составом группы и с вашими достижениями на почве профессиональной деятельности.

Вот даже сам не знаю, зачем мне это надо было. Из интереса, что ли? Впрочем, в рассказе моего новоявленного заместителя оказалось немало полезного. Весьма полезного. А после того, как я ознакомлюсь с наработками Синицына и его компании в полной мере, будет еще больше. А информацией никогда не надо пренебрегать. Ее много не бывает.

Пансион оказался довольно большим домом в окружении старого фруктового сада на самой окраине района Пера. Хозяйка, сухонькая опрятная гречанка лет пятидесяти пяти, за плату в сто пятьдесят лир в месяц сдала мне двухэтажный флигель со всеми удобствами, то есть ванной комнатой и клозетом. Правда, при этом я полинял еще на сотню, так как выяснилось, что Синицын задолжал эту сумму хозяйке, состоящей у него на учете, то есть числящейся агентессой. Деваться особо было некуда, штабс мог вполне знать, что я получил финансирование на группу, поэтому пришлось погасить задолженность. Кстати, он сам проживал в этом пансионе, только в гораздо более скромных апартаментах. А если точнее, в пристроенном к дому сарайчике, переделанном в жилую комнату. Кроме нас, других постояльцев в пансионе не оказалось, так как основной наплыв клиентов был летом.