Ей был знаком звук преследования, особенно часто она сталкивалась с ним, когда оказалась в Элантрисе.

Грязь и слякоть сменили чистые улицы Нового Элантриса, Матисс пришлось двигаться медленнее, чтобы не подскользнуться и не упасть. Так или иначе, она спешила, пыталась срезать углы, стараясь оторваться от преследователей.

Она чувствовала сильную слабость.

Бег был слишком трудным испытанием для жителя Элантриса. У нее не оставалось сил, чтобы быстро бежать.

Она чувствовала сильную усталость. Больше она не слышала погони. Возможно...

Матисс завернула за угол и столкнулась нос к носу с солдатами.

Она замерла, шокированная, взглянула на них, все те же, что преследовали ее ранее.

Эти солдаты хорошо натренированы, подумала она. Безусловно, они знают, как окружить врага и поймать его! Она повернулась, чтобы бежать дальше, но один из них схватил ее за руку, смеясь и говоря что-то по-фьерденски. Матисс вскрикнула и выронила фонарь из рук. Солдат споткнулся, но не выпустил ее руку.

Думай, сказала себе Матисс.

У тебя есть всего одна секунда.

Ее ноги начали скользить по грязи.

Она замерла, а затем упала, ударив своего пленителя по ноге.

Матисс могла полагаться только на одну вещь: она жила в Элантрисе. Она знала, как двигаться в этой слизи и грязи.

Солдаты, однако, не знали. Ее удар оказался верным, и боец немедленно заскользил по этой грязи, толкнув стоявшего рядом. Они упали на тротуар, покрытый слизью. В итоге Матисс освободила руку.

Она с трудом встала на ноги, ее красивая яркая одежда была запачкана грязью Элантриса.

Нога вспыхнула от боли, девушка обхватила лодыжку. В прошлом она так старалась уберечь себя от травм, но сейчас физические страдания были сильны как никогда, даже порез на щеке не шел ни в какое сравнение. Ее нога горела от боли, и она не утихала, а становилась только сильнее.

Раны жителей Элантриса никогда не исцелить. Но все же она заставила себя идти дальше.

Матисс двигалась бездумно, ее единственным желанием было оказаться как можно дальше от солдат. Она слышала, как они ругались, пытаясь встать на ноги. Она продолжала двигаться, в ее голове тлела слабая надежда на спасение. Матисс не понимала, что движется по кругу, пока не увидела зарево Нового Элантриса прямо перед собой.

Она снова оказалась там, откуда начала свой путь. Остановилась. Вот и он, Дэйш, лежащий на мостовой. Она кинулась к нему, больше не заботясь о преследователях. Ее отец лежал, из груди торчал меч, она услышала, как он что-то шепчет.

— Беги, Матисс. Беги к безопасному...  — молитва хоеда.

Матисс рухнула на колени. Она отвела детей в безопасное место. С нее было достаточно. Она услышала шум за спиной, и, обернувшись, увидела приближающегося солдата. Его друг, должно быть, пошел в другом направлении. Этот человек был в грязи, и она узнала его. Это был тот самый мужчина, которого она ударила.

У меня так болит нога. Думала она.

Матисс повернулась, не отпуская неподвижное тело Дэйша, слишком уставшая, чтобы двигаться дальше, боль пронзила все ее тело.

Солдат схватил ее за плечо и отшвырнул от трупа отца. Это вызвало новую боль в руках.

— Скажи мне, — сказал он хриплым голосом с акцентом. — Скажи мне, куда пошли остальные дети.

Все усилия Матисс были впустую.

— Я не знаю! — ответила она. Но она знала. Эйш ей сказал. Зачем я спросила у него, где находится библиотека, подумала она, ругая себя. Если бы я не знала, я не смогла бы проговориться.

— Говори, — сказал мужчина, держа ее одной рукой, а другой, доставая нож. — Говори, или я причиню тебе боль. Сильную.

Сражаться было бесполезно. Если бы из ее глаз могли брызнуть слезы, она бы сейчас заплакала. В доказательство своих слов, солдат махнул ножом у нее перед лицом. Матисс ни разу в жизни не испытывала такого ужаса.

Все это произошло в тот момент, когда земля начала трястись. Горизонт заалел от наступающего рассвета, но его затмила внезапная вспышка света, исходящая от границ города. Солдат замер, вглядываясь в небо.

Внезапно ей стало тепло.

Она и не осознавала, как ей не хватало этой теплоты, она ведь так свыклась с холодным элантрийским телом. Казалось, тепло окутало ее, как будто бы кто-то вколол горячую жидкость ей в вены. Ей было трудно дышать от этого прекрасного, поразительного чувства.

Это было  так естественно, так правильно. Превосходно!

Внезапно солдат повернулся к ней. Он нахохлился, протянул руку и провел грубым пальцем по ее щеке, в том месте, где ее когда-то ранили.

— Тебя исцелили? — спросил он смущенно.

Она прекрасно себя чувствовала. Она чувствовала... свое сердце.

Мужчина по-прежнему смущенно снова поднял нож.

— Тебя исцелили, — сказал он, — но я снова могу ранить тебя.

Ее тело становилось сильнее. Но все равно она оставалась маленькой девочкой, а он был хорошо тренированным солдатом. Она боролась. В этот миг сознание отметило, что ее кожа больше не была серой, а стала серебристого оттенка.

Это происходит! Как и предсказывал Эйш! Элантрис возвращается!

А она должна была умереть. Это было нечестно! Она отчаянно закричала, пытаясь пошевелиться.

Какая ужасная ирония. Город будет исцелен, что не помешает этому ужасному человеку...

— Мне кажется, ты кое-что упустил, друг, — раздался внезапно голос.

Солдат замер.

— Если свет излечил ее, — сказал голос, — то он исцелил и меня.

Воин закричал от боли, затем отпустил Матисс и растянулся на земле.

Она отступила, и  когда этот чудовищный человек упал, она, наконец, смогла разглядеть, кто стоял сзади: ее отец в сиянии внутреннего света. Он был похож на бога, от которого нельзя было отвести глаз. Его одежда была порвана в тех местах, где его ранили, но кожа была невредимой. В руке он держал тот самый меч, который еще недавно торчал из его груди. Матисс подбежала к нему, плача. Она снова могла плакать и заключила его в объятья.

— Где остальные дети, Матисс? — поспешно спросил он.

— Я позаботилась о них, отец, — прошептала она. — У каждого своя работа. Я забочусь о детях и это моя обязанность.

— Интересно, — сказал Раоден. — А что случилось с детьми?

— Я привел их в библиотеку, — ответил Эйш. — Галладон и Карата ушли к тому времени, мы, должно быть, упустили их, так как они вернулись в Новый Элантрис. Но я спрятал детей внутри, и так и остался с ними, чтобы держать их в спокойствии. Я так волновался о том, что происходит в  городе, но эти бедняжки…

— Я понимаю, — ответил Раоден. — И Матисс... маленькая дочь Дэйша. Я понятия не имел, что она пережила.

 Раоден улыбнулся.

Он дал Дэйшу двух сеонов – тех, чьи владельцы умерли, тех, кто не нашел кому служить, после того, как возвратил свой разум, когда Элантрис был восстановлен – в благодарность за его заслуги перед Новым Элантрисом. Дейшу вернули одну из его дочерей.

— С каким сеоном она осталась в итоге? — спросил Раоден. — Ати?

— На самом деле, нет, — ответил Эйш. — Я считаю, это был Aео.

— Столь же подходяще, — произнес Раоден, улыбнулся и встал, когда дверь открылась. Его жена, королева Сарин, вошла, но в первую очередь появился беременный живот.

— Я согласен, — сказал Эйш, нависая над Сарин. — Аео – означает храбрость.

Эйонские имена следует произносить, находя Эйон. Большая их часть перечислена в конце книги. В противном случае, найдите две идущие рядом гласные. Затем, произнести эйонную гласную протяжно. Я знаю, мой друг лингвист сказал мне, что это не совсем правильно. А вторую – коротко. Первый слог с эйоном всегда находится под ударением.

Примеры:

Эйон - Aon = AY-Ohn

Рэйоден - Raoden = RAY-Oh-den

Список эйонных гласных:

A = a как в 'bake' - Эй