Хратен поболтал флакон, вытащил пробку и залпом выпил содержимое.

Труднее всего оказалось решить, что читать в первую очередь. Книжные полки тянулись, насколько хватало глаз, до отказа набитые знаниями по всем предметам. Раоден был уверен, что нужные ему сведения хранятся в раскинувшемся перед ним океане страниц, но вот как их найти?

Открытие совершила Карата. Именно она обнаружила низкую полку на противоположной от двери стене. Там стояло около тридцати запыленных томов. Они содержали картотеку, где указывался номер и положение каждой книги на полке. С их помощью принц быстро отыскал книги по Эйон Дор, выбрал том попонятнее и принялся за работу.

Раоден принял решение, что о библиотеке будут знать только он, Галладон и Карата. Многочисленные посетители уничтожат царящий в зале покой, а грубые, неосторожные пальцы перепутают и попортят книги.

Об озере они тоже никому не сказали; только Мареш и Саолин услышали упрощенную версию событий. Раоден на собственном примере испытал, как силен соблазн для измученного болью тела. В глубине души его не отпускало желание забыться в смертоносном объятии вод, найти вечный покой. Стоит элантрийцам прознать, что их ожидает — легкий, безболезненный способ избежать страданий, многие воспользуются им не раздумывая. За пару месяцев город опустеет.

С другой стороны, может, стоило открыть людям правду. Какое он имел право отказывать им в избавлении? И все же Раоден считал, что Элантрису рано сдаваться. Пока Сарин не начала раздавать еду, алантрийцы сделали первые шаги по пути, ведущему к иной, свободной от голода и боли жизни. Если они научатся держать свои порывы в узде, у них появится надежда.

Но не для него. Его боль нарастала день ото дня. Боль вытягивала силу из Дор и с каждым приступом все ближе подталкивала его к обрыву. К счастью, Раоден нашел забвение в книгах. Он зачарованно изучал пожелтевшие страницы и наконец нашел понятные объяснения, к которым стремился так долго.

Он прочитал, как взаимодействуют составные части сложных эйонов. Если вычертить одну из линий чуть длиннее по отношению к остальным частям символа, результат будет разительно отличаться. Все эйоны начинались с одинаковой основы, но, как катящиеся по соседним тропкам камни, заканчивали свои путь в разных местах, стоило лишь изменить длину нескольких линий.

Раоден начал понимать теорию Эйон Дор. В книгах Дор соответствовала описанию Галладона: могущественный тайник силы за пределами человеческих чувств. В трудах говорилось, что место, в котором существует Дор, слишком тесно, поэтому энергия стремится вытечь по любому открытому для нее пути, перетекая из участков с высоким давлением и содержанием силы в участки с меньшим давлением.

Из-за природы Дор она могла проявляться в материальном мире только через врата определенного размера и формы. Элантрийцы научились открывать ей путь с помощью эйонов, которые диктовали Дор, в каком виде она возникнет. Но если совершить ошибку в длине одной из линий магического символа, Дор не сможет прорваться, как не сможет квадрат протиснуться в круглую дыру. Некоторые из ученых описывали процесс, используя незнакомые принцу слова вроде «частоты» и «длины колебаний». Теперь Раоден начал осознавать, сколько гениальных открытий хранит библиотека.

Но несмотря на усиленное штудирование, он так и не сумел понять, почему Эйон Дор перестала действовать. Он мог только предполагать, что изменилась природа Дор. Возможно, из «квадрата» она превратилась в «треугольник» — и сколько ни рисуй созданных для «квадратной» силы эйонов, энергия не могла сквозь них протиснуться. Раоден до пор не представлял, что привело к изменениям в Дор.

— Как он сюда попал? — прервал его размышления голос Галладона.

Дьюл указал на висящего над полкой сеона, чей свет мирно играл на покрытых пылью книгах.

— Не знаю, — задумчиво ответил принц, рассматривая кружащегося Йена.

— Должен сказать, сюл, от твоего сеона у меня мурашки по коже.

Раоден пожал плечами.

— Все потерявшие разум сеоны так себя ведут.

— Да, но остальные держатся вдалеке от людей. — Галладона пробрала дрожь. Йен не обращал на него внимания, хотя ему вроде бы нравилось находиться рядом с хозяином. — Ладно, я пришел не за этим, — продолжал дьюл. — Тебя ищет Саолин.

Раоден кивнул, закрыл книгу и встал из-за стола у задней стены библиотеки. Он подошел к другу, и Галладон, бросив прощальный взгляд на сеона, захлопнул дверь и оставил того в темноте.

— Даже не знаю, Саолин, — с запинкой произнес Раоден.

— Милорд, у нас нет выбора! Мои люди изранены. Попытка остановить Шаор сегодня будет бессмысленной жертвой — его дикари играючи сметут нас с пути!

Раоден со вздохом кивнул. Солдат был прав: они больше не могли скрывать банду Шаор от Сарин. Хотя Саолин приспособился сражаться левой рукой, у них недоставало воинов для защиты площади. К тому же бойцы Шаор становились все опаснее и беспощаднее. Шестым чувством они чуяли, что на площади появилась еда, и неспособность дорваться до нее лишила их остатков разума.

Принц пытался оставлять пищу поблизости от их обиталища, но отвлекающий маневр не сработал: они набивали рты, а потом еще яростнее рвались за добавкой. Ими правило единственное незамысловатое желание — добраться до повозки на площади.

«Если бы у нас было больше воинов!» — с досадой повторял про себя Раоден. Стараниями Сарин он потерял почти всю общину, в то время как силы Шаор не уменьшались. Принц и Галладон оба хотели вступить в отряд Саолина, но покрытый шрамами вояка и слушать их не захотел.

— Вожди не сражаются, — упрямо твердил он. — Вы слишком ценны для нас.

Принц понимал, что Саолин прав. Они с Галладоном не годились в солдаты; все, что они могли сделать, — это внести беспорядок в ряды прекрасно обученных бойцов. У них не оставалось выбора, а план Саолина казался наименьшим злом.

— Ладно, — наконец согласился Раоден. — Так и сделаем.

— Очень хорошо, милорд, — с поклоном ответил солдат. — Я начну приготовления; до прибытия принцессы осталось несколько минут.

Раоден кивком отпустил Саолина. Его план состоял в последней отчаянной попытке устроить ловушку. Каждый день громилы Шаор начинали наступление по одной и той же улице, а потом разделялись и пытались пробиться на площадь небольшими группками, и Саолин собирался напасть, пока они оставались вместе. Рискованная затея, но единственный возможный шанс на успех. В затянувшейся войне отряду Нового Элантриса дольше не выстоять.

— Пора идти, — произнес принц.

Дьюл молча кивнул. Пока они шагали к площади, Раодена мучили сомнения. Если Саолин проиграет битву, безумцы прорвутся на площадь. Если Саолин победит, ценой победы станет смерть или увечья десятков элантрийцев с обеих сторон, — людей, которых Раоден поклялся защищать.

«Что бы ни случилось, меня ждет провал», — горько подумал принц.

Сарин сразу почувствовала, что что-то не так, но не могла определить, что именно. Дух нервничал, и даже его дружелюбная болтовня звучала скованно. Принцесса чуяла, что причина не в ней, а в чем-то другом, возможно, какие-то внутренние городские проблемы.

Ей очень хотелось спросить, в чем дело. Сарин пыталась отвлечься от беспокойства, погрузившись в привычный ритм раздачи еды, но тревога Духа передалась и ей Каждый раз, когда он подходил к повозке, девушка заглядывала ему в глаза и читала в них напряжение. И каждый раз принцесса оказывалась не в состоянии переломить себя и задать вопрос: слишком долго она разыгрывала холодность и обрывала попытки элантрийца наладить дружеские отношения. Как и в Теоде, она оказалась пойманной в собственную ловушку и кляла себя, не зная, как вырваться из круга самой себе навязанной безучастности.

К счастью, Дух не страдал подобными сомнениями. Стоило дворянам собраться вокруг повозки, он отозвал Сарин в сторону.