- Да, я понял, что ты не хочешь. Но я-то хочу! Поэтому я прошу своих знакомых, а не твоих, логично?

- Ладно, - отмахнулась Джанна. - Это пустая трата времени, со мной все нормально. Но если ты уговоришь кого-нибудь на это, я спорить не буду.

- У меня факультатив, - сказала Варя, не поднимая головы от тарелки. Видать, затылком почуяла, что к ней Дан повернется первой. А дальше Дан почему-то обратился ко мне — так быстро, что я не успела заготовить достаточно приличное вранье. Потом я думала: могла бы тоже сказать про факультатив. Но мне почему-то было стыдно красть сестрицыну отмазку. Это, не знаю, как списывать на сочинении. И когда Дан спросил меня:

- Глена, а ты можешь? - я сказала:

- Ну... да.

Ни я, ни Джанна не были в восторге от происходящего. Я — от ее компании и своей дурацкой роли соглядатая (понятно же, что Дан меня за тем и приставил, чтобы Джанна не скрыла от него, что с ней). Джанна — наверное, от того, что Дан приставил к ней кого-то. Я бы вообще взбесилась на ее месте. А она, удивительное дело, терпела, только плечами пожала, и всё.

Нас приняли не сразу. Наш бессменный медик Зверин разбирался с двумя обморожениями и одним ожогом: стихийники-первокурсники подрались. Нам он кивнул, как бы показывая, что знает, зачем мы здесь, и жестом "вымел" нас ждать в медбловоский коридорчик. Мы присели рядом на небольшой диванчик — второй был занят каким-то невнятным медицинским хламом. Я очень вежливо, на сколько хватило сил, извинилась перед Джанной и достала конспект по истории магии: завтра должна была быть контрольная. Так мы и сидели вдвоем, в полной тишине, минут десять или пятнадцать, пока я вдруг не почувствала, что Джанна как-то оседает, склоняется вбок, в мою сторону. В конце концов она почти улеглась на меня, навалившись всем своим хрупким, но все-таки не невесомым телом. Глаза ее были закрыты, и я сначала испугалась, что она потеряла сознание или что-то вроде того, но потом почувствовала — у меня бывает, - что она просто спит.

Искушение согнать ее с себя было велико, но я вспомнила, как плохо она выглядела в последнее время, и решила, что с меня не убудет. Пусть лежит, так и быть. Да, она придавила мне правое плечо и частично руку, но ниже локтя рука свободна, конспект листать можно. Значит, все нормально.

Когда медик наконец освободился и пришел за Джанной, я все-таки растолкала ее, а что было делать? Она потерла глаза, проморгалась и как-то странно долго на меня смотрела, видимо, вспоминая, где мы, зачем сюда пришли и особенно зачем ей я.

- Осмотр, - напомнила я. - Доктор Зверин освободился.

- Да, точно, - все так же заторможенно сказала она. - Спасибо.

Джанна встала и пошла к кабинету Зверина, а я пошла за ней - «морально поддерживать подругу».

Он долго сканировал ее так и эдак, наконец вздохнул и сказал:

- Ну, про моральное и физическое истощение вы и сами знаете, дорогая. Больше спать, меньше нервничать. Укрепляющее, я вижу, вы принимали. Уменьшите дозу вдвое, до привыкания уже рукой подать. А больше мне вам посоветовать нечего, разве что успокоительное...

- Спасибо, его я тоже...

- Тогда отменить. Все равно не работает.

Джанна упрямо сжала губы, так что даже я поняла: она считает, что очень даже работает, и ничего отменять не будет. Зверев это тоже увидел и повторно вздохнул.

- А больше, повторюсь, мне помочь вам нечем, вы ничем не больны. Режим поправьте срочно, иначе скоро придется вас действительно лечить. И может, сходите-ка к менталисту, поищите суть проблемы. Направить вас?

От направления Джанна вежливо отказалась. Совершенно зря, на мой взгляд. На обратном пути она неожиданно заговорила со мной.

- Глена, ты ведь стихийница, да?

- Ну да.

- Огонь? Ну да, сама вижу, что огонь. А на каком ты курсе?

- На третьем, - машинально ответила я. - А зачем тебе?

- Да так, стало интересно. Я столько дней сижу с тобой за одним столом, а не знаю о тебе даже таких простых вещей. Подумала, что это неправильно.

- По-моему, и так нормально было, - отмахнулась я. - Ну вот, теперь знаешь. Давай здесь разойдемся? А то у меня контрольная завтра...

- Давай. Пойдешь Дану докладывать? - Джанна понимающе усмехнулась, я пожала плечами: а что, отрицать, что ли? - На ужин-то ты придешь?

- Приду, конечно, куда я денусь.

- Ну мало ли, зароешься в конспект... Ладно, тогда до ужина?

- До ужина.

- Спасибо, что проводила.

- Да не за что, - растерянно сказала я в спину Джанны. Как я ни старалась, так и не поняла, откуда взялся этот всплеск дружелюбия.

У нас, у магов, нет огнестрельного оружия. У немагического населения есть, а у нас — нет, потому что — зачем оно нам? Магия, в отличие от оружия, всегда готова, заряжена, не заклинивает и не нуждается в уходе. Пули зельями не смазать, это экспериментально доказано. Проклясть их или еще как-то зачаровать можно, но тоже проблематично, да и зачем, когда под рукой сама магия?

Вот поэтому сейчас мы, огневики, сидим как идиоты на своей башне и не знаем, что теперь делать. Спускаться вниз, чтобы не маячить на башне? А что делать там, внизу? И единственные, кто в этой ситуации продолжают приносить пользу, - это зельевары с их луками и арбалетами. Вспомнив о них, я немного приободряюсь, но тут слышу звуки, которые до этого слышала только в редкие походы в кино. Они очень узнаваемы, но я с трудом верю своим ушам. Выстрелы. Значит, у Розена огнестрельное оружие есть. О боги.

Пожалуйста, пусть никого на стене не заденет! Да, замкового щита теперь нет, но зелья в крови остались, у многих ускорена реакция. Может же так случиться, что никого не заденет? Огнестрел, вообще-то, не ужаснее некоторых боевых заклинаний, но это легко говорить, когда у медиков есть магия. А когда её нет, и последствия заклинаний, и пулевое ранение лечить одинаково сложно. Только заклинаний сейчас, по крайней мере, можно не бояться, а вот пуль...

Почему-то не слышно ударов тарана, хотя казалось бы, именно теперь он может беспрепятственно доламывать свою цель. Может быть, там внизу идёт какой-нибудь торг?

Я продолжаю упорно не искать взглядом Джанну. И не позволяю себе ни единой мысли о том, что Варя может зачем-то полезть на простреливаемое место. Не должна. Не должно ее там быть. Все будет хорошо, хотя бы с ней.

Я вспоминаю, как Дан, не в инструктаже, а уже в частном разговоре со мной, сказал:

- Возьми на всякий случай с собой телефон — мало ли, пригодится.

И я послушалась, взяла, хотя не понимала, какой в этом смысл, когда в воздухе от заклинаний не продохнуть. Но действительно, теперь, когда помех от магии нет, он наверняка может нормально работать. То есть, что это получается, Дан знал, что так будет?!

В этот самый момент телефон в моем кармане начинает вибрировать.

- Ректор дал команду спускаться, - говорит Дан. - Давайте живо, сейчас мы будем делать странное, ты мне нужна, Алекс с Татой тоже.

«Ему нужно», видите ли. Кто все-таки командует нашей обороной: ректор или Дан? И как так вышло, что я задумалась об этом только сейчас, когда он сам упомянул Грозовского? Не иначе, какое-то легенькое ментальное воздействие... хотя что это я? Вся эта ситуация — с войском у ворот, требованиями Розена, борьбой за Академию — одно сплошное ментальное воздействие, и совсем не «легенькое»! Так что когда прибыли Дан, Варя, Джанна и другие бывшие выпускники, которые не только понимали, что драка будет, но и были к ней готовы, все охотно приняли их руководство как должное. Даже Грозовский. И деканы. Вообще все!

Не зря Дана на первых курсах называли Князем. Понятно, кличка от фамилии, но правда в том, что он и по сути тоже Князь. Пришел, раздал указания — и все завертелось. И я сейчас тоже даю отбой и собираю всех на выход с башни.

- Зря вы с Варей меня остановили и не дали мне убить Розена ночью, - радостно говорит Дан, когда мы выходим во внутренний двор. Тут людно, но не слишком: в основном стихийники и нестихийные бойцы. - Вечно вы, Вересковы, включаете гуманизм, когда он вообще, к лешему, не нужен.