- Сделаю всё, что от меня зависит.

- Не сомневаюсь, Холиен. А теперь тебе всё же надо поспать...

И серый туман поглотил всё вокруг.

Проснулся одним мгновением. Всё произошедшее во время сна помнил детально. Что же, проблемой больше, проблемой меньше. Будем решать.

Судя по суете в палатах, время близилось к обеду. За ширмами слышалась какая-то возня. Кривясь и потирая поясницу, встал с кушетки. Да, это не перина. Соломенный матрац почти не скрывал жёсткости ошкуренных досок.

Причина шума в амбулатории объяснялась просто. Михель, сидя на койке, размахивал руками и пытался спорить с Абигайль, которая держала в руках отхожий горшок. Девушка была непреклонна, лицо её напоминало спелый помидор. Увидев меня, она обрадовалась:

- Мастер Холиен, мастер Холиен! Объясните больному, что ему рано вставать и что в обязанности сестёр входит подавать судно, а он должен слушаться, а...

- Стоп. Так, понятно. Михель, чего бузим?

- Так я...это... мастер Холиен...она же мне в дочки годится...

- Запомните Михель, пока вы в обители, сестёр слушаться должны беспрекословно! Им решать, когда вы сами сможете вставать и что есть и пить. Мы вас с того света вытащили, только-только сегодня утром. Вы хотите все наши труды на смарку пустить?

- Ннет, мастер Холиен...

- Ну вот и хорошо, Михель, вы мне лучше скажите, как себя чувствуете? - всё это я говорил, уложив грузчика на кровать и начиная ощупывать его ноги под промокшими повязками, - боль? Жжение? Слабость?

Осмотр меня удовлетворил. Температура тела была приемлемой. Измерить её было не чем, но выглядел Михель гораздо лучше. У него проснулся волчий аппетит. Я разрешил дать ему кипячёного молока и хлеба. А когда решил сменить повязки, настроение и вовсе скакнуло на фестивальную высоту. Оставленные мной разрезы выглядели чистыми, края ран розовели. Серый цвет тканей исчез. Немного сочилась сукровицей поверхность. Я рискнул обработать «Разделяющей дланью» повторно, перед этим частично соединив и зашив края разрезов, оставив небольшие отверстия для оттока.

Дав Михелю немного подкрепиться, я активировал «Сон Гарпии». Иначе от моих манипуляций ему бы пришлось несладко. Абигайль снова ловко помогла мне перевязать уже повторно обработанные раны. Поверх свежих повязок я рискнул применить несколько раз «Малое исцеление». Своей собственной маны хватило.

   Два часа посвятили послеобеденному обходу. «Сон Гарпии» пригодился всего несколько раз. Я дал несколько малосущественных советов по применению раствора марганцовки и йода. Сёстры схватывали налету. Нужно было только корректировать избыточное желание использовать новые вещества, чтобы избежать перерасхода или химических ожогов кожи и слизистых. Всюду за мной следовала Абигайль. В руках её я заметил пачку небольших пергаментных карточек, на которых она делала пометки свинцовым карандашом. На мой вопрос она ответила:

- Всё требует учёта и порядка, мастер Холиен, не будет вас, меня, как будут сёстры продолжать пользоваться новыми эликсирами? Да и в организацию нашего дела вы внесли много важных изменений! - вот такая золотая девчонка мне досталась.

А ведь она права. Сколько таких новшеств сгинуло во тьме веков и перемолото капризной историей только потому, что рядом с прогрессором не было такой Абигайль? Я остановился и посмотрел в глаза своей помощнице.

- Спасибо, девочка.

- За что, мастер Холиен?

- Просто спасибо, без объяснений. А можно тебе задать один вопрос?

- Конечно, - сестра настороженно прижала руки с листочками к груди.

- Вот ты вчера внимательно наблюдала всю операцию с начала и до конца. Так? А хватит ли у тебя духу повторить её потом? Ну при условии, что больной не будет чувствовать боли и с новыми эликсирами? А?

Глаза девушки распахнулись от изумления, рот приоткрылся, брови взлетели вверх. Она даже побледнела.

Я не дал ей ответить.

- Значит, решено. Следующую операцию делаешь вместе со мной под моим руководством и берёшь в помощь ещё двух сестёр. Будем учиться! Я сказал.

На Абигайль было страшно смотреть.

- А ты думала, как? Дядя Эскул будет вечным и незаменимым? Какое-то время, да. А потом? Больные будут всегда. Целителей мало, и они не всегда рядом. Цирюльники думают только о своём кармане и лёгком заработке. А вы, сестра, правильный, наш человек. Поэтому, вытрите слёзы, спрячьте свой страх поглубже, сцепите зубы. В ближайшее время вам будет не трудно, а ОЧЕНЬ трудно! А теперь я бы съел чего-нибудь. Можно?

Сестра Абигайль, наконец, пришла в себя, почувствовав знакомую почву под ногами.

- Да, да. Мастер Холиен, я давно распорядилась, вам оставили обед. Идёмте.

- А я, со своей стороны, хочу, чтобы вы ко мне присоединились и рассказали, что сделано по моим распоряжениям в организации утилизации перевязочного материала, прачечной и по уходу за больными...

Вот такой производственный обед получился. Вся эта беготня и обсуждения, споры с Элькамино, когда он упёрся и не хотел делать отдельный вход для здоровых посетителей, порядком утомили меня, но не настолько, чтобы не засвидетельствовать своё почтение Марии.

Приму я застал в её кабинете за сосредоточенным подсчитыванием чего-то на самых обыкновенных счётах. Меня это порядком удивило, и я застыл в дверях, любуясь локоном, выбившимся из-под головного покрова Марии, её смешно высунутым кончиком розового язычка между губ...

-Гхм, гхм! - постарался я обозначить своё присутствие, когда неловкая пауза стала тяготить меня самого.

Мария медленно подняла голову и лицо её осветила радостная улыбка.

- Мастер Холиен! Прошу, проходите. Признаюсь, за эти дни вам удалось основательно разворошить наш муравейник. Вы сумели многих здесь удивить.

- Мария, я вынужден признаться...

- Что такое, Эскул?

- Я и не думал, что будет так трудно и что проблем так много...решаешь одну, появляются ещё две...

- Вы хотите отступить?! - голос Примы был полон сарказма.

- Нет, что вы? Просто пришёл поблагодарить, что поверили в меня и помогаете. Обещаю, что ещё очень долго буду занозой в вашей за...ой! Простите, Прима, - я почувствовал, что краснею.

- Ха-ха-ха! - мягкий смех Марии наполнил комнату и отразился от высоких сводов, - Эскул, неужели вы думаете, что если я получила дворянское воспитание и университетское образование, то не знаю слова «задница»? Открою вам секрет, что прекрасно знаю и слово «передница». Что вы делаете такой удивлённый вид? Прима обители, знаете ли, то же иногда горшки за больными выносит...

- Нет, я удивился, потому, что только сейчас узнал, что вы аристократка.

Мария встала, отложив свои расчёты, и подошла к окну, за которым разгоралась вечерняя заря, отблески которой упали на её лицо.

- Я уже стала об этом забывать, Холиен... баронесса Золано... смешно, право слово...ну да не будем об этом. Вы помните, что я вам обещала? - Мария открыла крышку стоявшего рядом бюро, - в этом конверте именная рекомендация от нашей обители для поступления в Университет Варрагона на медицинский факультет. Вам следует в ближайшие дни зарегистрировать его в Канцелярии по всем правилам. Иначе вас не допустят до вступительных испытаний. Найдите завтра время и посетите белый город. Надеюсь, учёба не будет вам помехой в благих делах нашей обители?

- Я не нахожу слов, - приблизился я к повернувшейся ко мне, - это большое доверие!

- Надеюсь, ты меня не разочаруешь, Эскул! - я посмотрел ей в глаза. Не смотря на напускную строгость и официальность, они улыбались. Не знаю, может в такие минуты положено вести себя как-то иначе? Я обычно совершаю глупости спонтанно. Как сейчас. Шагнув к Марии так близко, что увидел её расширившиеся зрачки. Осторожно взял в ладони лицо такой желанной женщины. И осторожно поцеловал его сначала в губы, затем в закрытые глаза. Нежно сжал руками её маленькие кисти.

- До свиданья, Мария, - прошептал я и очнулся уже на улице у ворот, машинально отвечая на приветствие сторожа. Чувствуя себя превосходно, то есть последним идиотом, я направился быстрым шагом на рынок. Запасы эликсиров маны мои были исчерпаны, и сегодня предстояло потрудиться, чтобы их пополнить, да и книга по анатомии древних залежалась нечитанная. На большее моих душевных и физических сил не хватит. Выспался я сегодня впрок. Ночь можно будет использовать с максимальной пользой.