Глава 13.

6 октября 2197 г. гора Ямантау, "Москва-2"

Неделя вышла довольно насыщенной, хотя и не настолько, как первый день на новой работе, с первым вылетом на задание. Тем не менее, всё это заметно отличалось от его прежнего образа жизни и требовалось «войти в колею» — запомнить, где что находится, кого как зовут, определиться с распорядком дня.

На новом месте, в новом деле всегда так. Сначала тебе надо пережить первый день, потом первую неделю и первый месяц. А дальше уже всё пойдет по кругу, по накатанной, повторяясь раз за разом с небольшими вариациями.

Как Павел и ожидал, в отношении него начальство решило сделать ставку на самый очевидный и стабильно работающий навык — его способность видеть тварей, хотя, отдать должное, подошли тут весьма творчески.

Во-первых, это наиболее очевидно — наблюдение за перемещениями больших групп противника. За те три вылета, что были на этой неделе, удалось предупредить жителей семи городов, о предстоящих неприятностях. Понимание того, что благодаря ему враг не нападёт неожиданно, а будет встречен осветительными ракетами и выстрелами рельсотронов ещё на дальних подходах, наполняло его сердце удовлетворённостью. И не сколько из-за того, что твари будут уничтожены, а сколько из-за того, что будут спасены жизни людей.

Во-вторых, и это было уже не так очевидно, коптер зависал в полу километре над нужным городом, после чего Павла просили дать примерную оценку того, сколько в нём камней, и в каких районах города они сосредоточены.

Михаил Юрьевич, штабной офицер, подчинённый Сергея Семёновича, руководивший тем вылетом в лабораторию и ставший теперь непосредственным начальником Павла, пояснил, что одной из задач подземной столицы в управлении экономикой государства была забота о том, чтобы у всех городов был достаточный запас энергоресурсов, особенно в начале зимы. Вплоть до того, что в отдельных случаях собранные в виде налогов камни направлялись как безвозмездная помощь.

Вот только оценить, насколько печально обстоят дела в тех или иных крепостях — не представлялось возможным, и приходилось верить на слово, надеясь, что хозяева городов наглеть слишком уж не будут. Но, судя длинным, витиеватым тирадам Михаила, не раз и не два эти надежды были вероломно обмануты. Самые бедные и нуждающиеся на деле оказывались едва ли не самыми богатыми.

Ну и в-третьих, вопрос с экранированием свечения камней. Идея о том, что сидящие в засаде твари, точно так же, как и он, видят сквозь землю сияние камней в движущемся по дороге обозе сначала поразила Павла, а потом показалась донельзя логичной.

Ведь и в самом деле, если это сияние можно как-то прикрыть, замаскировать, то с большой вероятностью караваны будут спокойно проезжать мимо засад, не подвергаясь нападению! Вот бы ещё создать какой-нибудь прибор, что мог бы предупреждать о близости тварей! А то он, Павел, такой один, а обозов много… Вот только пока до этого было очень и очень далеко. Даже с экранированием свечения дело особо не ладилось.

Павел ежедневно ходил к местным техникам-исследователям, которые к его приходу готовили новые образцы, за которыми прятали камни, от одного до пяти, для чистоты эксперимента, чтобы Павел не просто говорил «вижу», но и называл количество в подтверждение своих слов.

По итогам недели успехи были скромные. И при этом несколько неожиданные. Например, выяснилось, что если смотреть на камни через преграду из золота, то они меняют цвет с оранжевого на серый. А в случае с серебром, теряли чёткость и выглядели размытыми пятнами. Результат не совсем тот, на который они рассчитывали, но всяк больше чем ничего. Более того, из него следует, что преграда, в принципе, способна повлиять на то, как виден кристалл, так что исследования продолжаются.

Из-за участия в вылетах, что проводились только после наступления темноты, Павел был оформлен в ночную смену. Просыпался в два часа дня, завтракал вместе с Верой, вернее, завтракал только он, а она обедала, после чего отправлялся на уроки.

Да, да! Именно уроки. Помимо военно-прикладных предметов, вроде отработки навыков обращения со всевозможным оружием и военным оборудованием, тактики боя в различных условиях и оказания первой медицинской помощи раненым (тут Павел мог кое-что рассказать и сам, но благоразумно молчал и слушал), помимо всех этих, безусловно полезных предметов, были уроки истории, литературы и естествознания, куда было собрано понемногу из географии, астрономии, биологии, математики и физики.

Как он узнал, родившиеся в Москве-2 получали куда как более качественное образование с самого детства, а этот курс был организован для взрослых, не имевших в своё время такой возможности. Большей частью тут присутствовали люди из высшего руководящего состава своих городов.

Если в детстве, когда мама учила Павла, тот усиленно отбрыкивался от тех знаний, что она пыталась, к слову, небезуспешно, запихнуть в него, то тут, усаты и бородатые ученики слушали очень внимательно, делали записи и задавали вопросы, рассматривая всю получаемую информацию исключительно в прикладном ключе.

В той же географии интересовали расположения залежей полезных ископаемых, дороги и их состояние, ближайшие к ним заброшенные города, крупные города ставшие базами пришельцев.

Уроки биологии в первую очередь вращались как вокруг производства продуктов питания, будь то гидропоника, теплицы или мини-фермы с курами и свиньями, так и вокруг всего, что связано с медициной и поддержанием здоровья в существующих условиях.

Ну а на уроках истории большей частью рассматривались разного рода формы правления, существовавшие в прошлом, их сильные и слабые стороны, а так же недостатки, оказавшиеся для них фатальными.

После уроков Павел заглядывал в лабораторию, где пялился на камни, сквозь разного рода преграды, а потом — на пол часа в спорт зал, чтобы размяться, после чего наконец отправлялся в медицинскую часть, к Вере.

* * *

Чувство падения в бездонную пропасть, что он испытал при первой встрече с ней, так никуда и не делось. Казалось бы, уже не пацан сопливый, а на тебе… глупая ухмылка на всё лицо и туман в голове. Впрочем, определённы жизненный опыт позволял не просто нестись сухим листом по бурной реке, а в какой-то мере сохранять вменяемость. По крайней мере за пределами кабинета Веры, или её комнаты, куда он переселился из казармы под беззлобные шуточки солдат: «Ишь какой шустрый! Вот это — чудо так чудо! Это вам не Серёгу собрать по кусочкам!»

Официально, по медицинской части, Павел числился «подопытным» в связи со своим «неоднозначным биологическим статусом». Одновременно, по этой же причине находился на амбулаторном лечении. На практике это выражалось в продолжающемся сборе анализов, и исследовании тушки Павла с помощью разного рода приборов, а так же, в приёме лекарств, с последующей оценкой их результативности.

Поначалу Вера мало комментировала свою работу, но потом, с удивлением узнав, что Павел тут и сам в немалой степени сведущ, принялась рассказывать ему о результатах своих изысканий.

— Судя по всему, этот жидкий кристалл, как и прочие виды технологий пришельцев хорошо взаимодействует с электричеством и электромагнитным полем. Именно по этой причине он поглощает рентгеновское излучение и именно из-за этого удар шокером… да, да, Леонид Павлович мне рассказал… удар шокером подействовал на тебя как стимулятор, кратковременно увеличив твою силу в несколько раз. Собственно, она и сейчас ощутимо выше среднего.

Ты, у меня, конечно же, и без того в отличной форме, но… Помнишь то маленькое соревнование, что я организовала в спортзале неделю назад? Разумеется, ты у меня лучший и то соревнование наглядно это показало, вот только все твои соперники регулярно занимаются спортом уже много лет, а ты, когда последний раз висел на турнике? Эта неделя не в счёт, само собой.