– Народная медицина, – возразил Витамин и посмотрел на собеседницу как на дурочку. – Чистит раны. Уж получше химии вашей.

С этими словами он презрительно покосился в сторону аптечки. Тетя Люся хмыкнула, поджала губы и с решительным видом выдавила на лопаточку какую-то мазь.

– А вонь? – осторожно спросила Кристина, не уверенная, что хочет знать ответ.

– Уринотерапия, метод очень надежный и…

– Я вас поняла, – перебила девушка, невольно скривившись в гримасе.

С этим она разберется позже, заставив ректора или кого другого, кто ответственен за порядок в мужской общаге, этот самый порядок наконец навести. Странно, что ребята вообще столько времени терпят, сама она давно бы добилась, чтобы Витамина выселили.

– Вот не надо морщиться, – зло прошипел староста, отталкивая руку тети Люси, пытавшейся под шумок смазать его раны антисептиком. – Вы бы лучше за хулиганами своими следили. Я этого так не оставлю, имейте в виду!

«Костя, – неожиданно подумалось Кристине. – Ну конечно, Костя с товарищами, решили преподать урок негодяю, посмевшему проявить неуважение к любимой учительнице, и припугнули его, чтобы молчал. Вот засранец!»

Но на душе у нее немного потеплело.

Отведя Костю во все ту же комнату в заброшенном уголке здания, Кристина выждала немного – не следит ли за ними кто-нибудь. Этот разговор не должна подслушать ни единая живая душа, иначе им обоим грозят неприятности. Но в коридоре было тихо.

– Рассказать ничего не хочешь?

Он присел на край стола, смахнув слой пыли, сунул руки в карманы и вопросительно посмотрел на Кристину.

– О чем?

– А как ты думаешь?

Она немного, самую малость надеялась, что он и вправду не виноват. По крайней мере, хотела в это верить. Ей вовсе не было жаль Вениамина, напротив, он вполне заслужил нескольких хороших тумаков, но у Кости могли возникнуть серьезные проблемы, вплоть до исключения. А вот его было жалко. И если честно, расставаться с ним не хотелось.

– Кристина Евгеньевна, зачем все эти намеки? – усмехнулся он, глядя исподлобья. – Хотите спросить – спросите прямо.

– Я имела в виду Вениамина Эдиковича! – воскликнула она, покосилась на закрытую дверь и понизила голос. – Тот возмутительный случай, когда кто-то из наших студентов избил его. Случайно не знаешь, кто это сделал?

– Случайно знаю, – буркнул Костя. – Что, это чучело уже нажаловалось?

Кристина открыла было рот, собираясь выдать гневную тираду, но внезапно почувствовала себя ужасно усталой. Казалось, все вышло из-под контроля, скатилось в какой-то невыносимый, бесконечный абсурд. Студенты, с которыми еще недавно она прекрасно ладила, вдруг превратились в совершенно неуправляемых типов, и от каждого из них в любой момент можно было ждать беды.

– Да нет, – пробормотала она. – Надеюсь, что нет. Но разве в этом дело?

Смахнув по примеру Кости пыль, облаком взвившуюся в полосе тусклого света, она уселась на столе рядом с ним. Брюки наверняка испачкаются, но ее сейчас это не волновало.

– За что вы его… так? Вы же ему все лицо разбили.

– Мы не хотели, правда! Просто подошли поговорить, ну достал он, понимаете? Но он в ответ начал… выделываться, ну я и не сдержался.

Расспросив подробнее, Кристина узнала, что хамство старосты в ее адрес стало последней каплей, переполнившей чашу терпения его соседей. Комнату Вениамин делил с тихим и неконфликтным Сашей Ивановым, тем самым, который видел потусторонних существ. Сначала обоих все устраивало: помешанный на эзотерике староста не пугался такого соседа, не считал его сумасшедшим, и тот из благодарности за это готов был многое терпеть.

Но странное поведение Витамина после травмы нервировало даже привыкшего к монстрам Сашу, а уж когда началось лечение народными средствами, парень все же не вытерпел и сбежал. Естественно, поменяться местами желающих не нашлось, а выпросить отдельную комнату у Кашалотихи не получилось. Бедолагу приютили Костя со Стасом.

Все это тоже было высказано Витамину. Видимо, покушение на его святое право мазаться мочой задело старосту, и он набросился на соседей с оскорблениями. После того, как он как-то нехорошо отозвался про Кристину и сказал, что если Саша предпочитает спать в Костиной кровати, то он, Витамин, здесь совершенно не причем, ребята не выдержали.

– Я сам не знаю, как так вышло, – закончил Костя виновато. – Как-то не рассчитал. Если бы он вовремя заткнулся, но он все продолжал…

– Не надо передо мной оправдываться. Я все понимаю.

– Правда? – с надеждой переспросил он.

– Правда. Но тебе от этого никакого толка. Если дойдет до Каша… до Алины Степановны, а тем более до ректора, я вряд ли смогу вас выручить. Ты хоть понимаешь, что тебя могут исключить? И Стаса тоже, – забыв про осторожность, Кристина снова повысила голос. Костя вздохнул и потупился. – Обещай, что вы немедленно пойдете и извинитесь перед Вениамином Эдиковичем.

– Пусть он сначала извинится. Перед вами. Мы как-нибудь переживем.

– Даже не начинай, – отрезала Кристина, вставая. – Мне не нужны его извинения, мне нужно, чтобы вы со Стасом остались в училище. Давай хотя бы попытаемся замять эту ужасную ситуацию. Я, конечно, могу сама за вас извиниться, но…

– Еще чего не хватало! – Костя аж подскочил. – Ладно, я извинюсь. Но только потому, что вы попросили.

Он поднялся и зашагал на выход. Кристина выдохнула. Может и в самом деле получится все утрясти без вмешательства ректора. Хотя Дориану как раз было не до того – он с головой погрузился в свою паранойю.

Теперь к нему нужно было записываться заблаговременно, а в кабинет допускались лишь избранные. С остальными ректор общался в приемной. Возможно, так было для них лучше – кабинет постепенно превращался в хитроумную полосу препятствий, и каждый шаг по его территории контролировался хозяином. Это нервировало, а после того, как Кристина испортила кашемировый свитер несмываемыми чернилами, задев рукавом очередную «ловушку», она и вовсе старалась, как могла, избегать визитов к начальству.

Одна радость – Таню наконец выписали. Кристина и ждала, и боялась этой встречи. Неизвестно, насколько ректор разозлил гипнотизершу. Последствия страшно вообразить! Но не у Дориана же выяснять подробности истории с отравлением? Потому девушка решительно отправилась в общежитие, как только у нее закончились пары.

Таня приступала к занятиям только завтра, но в комнате ее не оказалось, и во всех остальных привычных местах тоже. Обходя территорию ПТУ, Кристина начинала думать, что студентка попросту «отводит глаза», не желая разговаривать, но неожиданно наткнулась на гипнотизершу почти рядом со своим домом.

– Таня! Я тебя везде ищу! Как ты? Сильно сердишься? – зачастила она.

– Здравствуйте. На кого мне сердиться? – изумилась Таня.

– На меня, на ректора… или ты его загипнотизировала? – до Кристины вдруг дошло, что эта девочка не даст себя в обиду, ни Дориану, ни отравителям, если те ей попадутся. Наоборот, к ней, как к настоящему ангелу, можно обращаться за помощью, недаром она так выглядит!

– Нет! Что вы? Я ректора боюсь, – простодушно разрушила Таня мечты преподавательницы по избавлению Дориана (а заодно и всего ПТУ) от разыгравшейся мании преследования. – Вы замечали, что у него глаза иногда меняют цвет? Страшно – вдруг посмотришь и… и… ну, например, заблокирует мои способности, чтобы не баловалась. Про него всякое говорят.

– И ты что, во все веришь?!

– Я предпочитаю на себе не проверять.

– Разумно. Так что ты мне сказать тогда пыталась? Про того мужика, который хотел, чтобы ты что-то из кабинета ему достала, и угрожал.

– Я расскажу вам, обязательно, только не сейчас. Сначала найду Аполлошу.  Я уже все обыскала, его нигде нет! А меня же несколько дней не было, он тут совсем один! Его же не кормил никто! Я и не говорила, что он мой, думала – прикольно будет, дура!