– Ну что вы, – пробормотала Кристина.

Ей стало стыдно еще больше. А ведь однажды Дориан узнает о ее предательстве! Как тогда она ему в глаза посмотрит?

– Кристиночка, я бы не хотел, чтобы эти безумцы вам навредили.

– Но ведь вы от них избавились, – возразила она. – Теперь все будет в порядке.

– Не стоит недооценивать противника, – глубокомысленно изрек ректор. – Они обязательно вернутся. Поэтому я прошу вас некоторое время стараться общаться со мной как можно реже. Нас больше не должны видеть вместе. Пусть думают, что мы поссорились, и я исключил вас из круга доверенных лиц.

«Сначала он заставил все ПТУ о нас сплетничать, а сейчас хочет у всех на виду ссору разыграть?» – возмутилась про себя Кристина, но, взглянув на Дориана, промолчала. Уж больно печальным был у него вид. Неужели и впрямь ему жаль, что они не будут общаться как раньше?

– Не злитесь, это недоразумение рано или поздно закончится, и мы вновь будем работать и развиваться, – продолжал он. – Просто надо немного подождать. Я все улажу, обещаю вам.

Ничего не оставалось, кроме как распрощаться с ним и отправиться за разъяснениями к Степановне. Интересно, знает ли сама Светочка о своем назначении?

Впрочем, это не важно: скоро Вадим с Гульнарой закончат расследование, Дориана арестуют, и ПТУ будет расформировано. Некого станет курировать. Впервые Кристина поняла, как сильно привязалась к этому месту, к своим студентам, к преподавателям, к медсестре и даже громогласной тете Дусе из столовой. Ей уже не хотелось никуда уезжать.

После лекции cо студентами Кашалотихи Гульнара задержалась. Дождавшись, пока разойдутся другие ученики, она подошла к столу удивленной Кристины и некоторое время изучающе ее рассматривала надменными кошачьими глазами.

– Сейчас большая перемена, – сказала она наконец. – Мне нужно с вами поговорить. Как насчет прогулки?

– Там дождь, – отозвалась Кристина.

В самом деле, косой холодный дождь как зарядил с утра, так и не прекращался ни на минуту. Более скверную погоду для прогулок сложно вообразить.

– Он закончится. Когда мы выйдем на крыльцо, тучи разойдутся.

– С чего ты взяла? Я прогноз смотрела – до конца недели обещают…

Вместо ответа Гульнара улыбнулась и кивнула в сторону окна. Оглянувшись, Кристина потеряла дар речи. Дождь прекратился, будто кто-то просто его выключил. Стало заметно светлее, но небо еще сплошь оставалось серым. Невозможно, чтобы все это развеялось за какие-то жалкие пять или десять минут.

– Идем? – в голосе Гульнары звучала насмешка.

Ничего не понимая, Кристина послушно двинулась на выход. Молча они взяли пальто в гардеробе и вышли на крыльцо. В глаза ударил солнечный свет, заставляя жмуриться от неожиданности.  

– Что за… – она непонимающе уставилась на студентку. – Но откуда ты знала?

– Я решила вам наглядно продемонстрировать, чтобы обойтись без лишних вопросов, – равнодушно ответила Гульнара, сбегая по ступеням. – К тому же, почему бы не подышать воздухом между парами. Здесь просто чудесный воздух, после городского смога особенно, правда же?

 – Да, конечно! Если ты не против, будем считать вежливую беседу ни о чем законченной. Перейдем к делу.

Гульнара молча кивнула. Только когда они отошли от здания так далеко, чтобы можно было говорить, не боясь быть подслушанными, она продолжила.

– Вы ведь знаете, кто я.

– Вадим Петрович рассказал мне. Но он утверждал, что у вас обоих нет никаких сверхъестественных способностей.

– Не было, – согласилась агент. – Да и сейчас правильнее сказать, что нету. Но… Система, которую случайно и от балды сконстроил дилетант, неожиданно для нас всех сработала.

Кристине показалось, будто вокруг нее внезапно закончился кислород. Мир, привычный и незыблемый, пошатнулся, все, во что она верила, на долю секунды превратилось в мираж. Но это был лишь мгновенный морок, и она усилием воли прогнала его, даже не пытаясь поверить в весь этот бред.

– То есть ты хочешь сказать, что научилась разгонять тучи силой мысли? – спросила она насмешливо.

– Если я так скажу, мне никто не поверит, если он в своем уме, конечно, – фыркнула Гульнара. – Поэтому я просто вам это показала. Нашему пройдохе ректору мимоходом удалось то, над чем долгие годы ломала головы куча народа. А он всего-то переписал рандомные моменты из книги, которая и сама была кусками переписана с другого источника. Добавил что-то от себя для красоты, сократил все от лени, чтобы уместилось в пару небольших брошюр… И – вуаля! Это работает!

– Но почему только у тебя? – ухватилась за последнюю соломинку Кристина.

– Не только. Конечно, не у всех, всего у нескольких человек во всем ПТУ. И у некоторых результаты не настолько впечатляющие, но факт – мир отвечает на их запросы. Одна из них в вашей группе, кстати.

– Как же так? Мне никто из них ничего не говорил!

Гульнара довольно рассмеялась, отчего глаза ее превратились в хитрые щелки. Кристина смотрела на ее гладкий лоб и нежные смуглые щеки и в очередной раз не могла поверить, что на самом деле этой девушке больше восемнадцати.

– Вы просто невнимательно слушали, – ответила Гульнара, все еще улыбаясь. – Ладно, у вас есть время во все поверить и проверить. Главное, о чем я хотела поговорить – учитывая неожиданную эффективность системы, ПТУ имени Чумака решили не распускать. Учебный план будет пересмотрен, и, разумеется, поменяется руководство, но все ученики и большинство преподавателей могут остаться. Заинтересованные люди очень бы хотели, чтобы вы продлили контракт, Кристина Евгеньевна.

– То есть вы предлагаете мне продолжать здесь работать? После всех скандалов, неразберихи с магией, которая к тому же оказалась настоящей, и ареста ректора?

– Подумайте. Когда с ректором будет покончено, все изменится. На ПТУ обратили внимание, сюда направят дополнительные силы и средства. Будет интересно. Вы нужны здесь. И своим студентам тоже.

– Я ничего не могу обещать, – осторожно ответила Кристина. – Для начала я хочу дождаться, когда разберутся с этими мутными сектантами и решится вопрос с руководством. А там поглядим.

Гульнара пожала плечами, простилась с преподавательницей и поспешила обратно к парадному входу. Кристина задумчиво смотрела ей вслед, пока пробегавшие мимо ученики не заставили вспомнить, что ей тоже не помешает поторопиться на урок.

Едва не опоздав, она зашла в аудиторию, поздоровалась с учениками и открыла ящик стола, куда обычно убирала сумочку. В ящике лежала перевязанная розовой лентой картонная коробка с логотипом какой-то пекарни. К ленте крепилась открытка с надписью «Кристине», сквозь прозрачное окошечко в коробке выглядывали крошечные, на один укус, капкейки, украшенные ягодами.

Судя по равнодушным лицам студентов, они были не в курсе, кто мог это принести.

«Сладости, – задумалась девушка. – Да еще явно из дорогой кондитерской. За ними нужно было ехать как минимум в центр Инзы-1, в нашем захолустье только ларек с пряниками… Неужели…»

Предположить, что подарок от Дориана, она не смогла даже в мыслях. Ведь в последнее время он совершенно не хотел с ней общаться! А самой Кристине гораздо легче было бы, если бы их отношения с ректором испортились, и вдруг…

Почувствовав на себе взгляды, она нервно посмотрела на часы. Что бы там ни было, пора было начинать лекцию. Студенты не должны догадываться о ее душевных терзаниях.

К вечеру земля еще не высохла после возобновившегося дождя и противно налипала на обувь, но Кристине требовалось пройтись и успокоиться. А ходьба отлично помогала разложить все по полочкам и растратить лишнюю энергию.

Она старалась рассуждать логически: есть ли у Дориана причина так скрытно выражать симпатию? С одной стороны, эта его паранойя, особенно после того, как Степановна подслушала их разговор во время «посвящения». Про расследование и тайных агентов он не в курсе, зато в избытке натерпелся преследований от сектантов.