Антон решил шило в мешке не покупать и, коротко бросив трубку 'погоди', немедленно позвонил по другой линии в Москву.

ГенДир также коротко подтвердил квалификацию неизвестного ему лично молодого человека.

— Его мне рекомендовал человек, которому я безусловно доверяю.

— Благодарю.

— Всего доброго.

— Всего доброго. Андрей, ты меня слышишь? Вылетай немедленно. По пути вчерне набросай список всего того что тебе понадобится для исследований. И по персоналу.

На том конце провода слабо вякнули.

— А какие иссле…

— Всё. Жду.

И Антон положил трубку.

— Надюш, как смотришь на то, чтобы на юг съездить?

Маляренко сидел перед телевизором и тупо пялился на цветные пятна, мелькающие на экране. Дел не было. Куда-то бежать и что-то делать было не нужно. План был готов. Заказы на изготовление необходимого оборудования и инструментов — размещены. От Шабельских не было ни слуху ни духу уже больше двух месяцев. Только из газет и интернета Ваня узнал о том, что 'надежда и восходящая звезда отечественного бизнеса' сошёл с ума, ударился в религию, стал оппозиционером, заболел СПИДом. Нужное подчеркнуть.

Никто не понимал, зачем преуспевающему, даже несмотря на бушующий кризис, предпринимателю за бесценок, на тридцать процентов ниже текущей рыночной стоимости, срочно продавать ВСЁ.

О мотивах Шабельского рассуждали все кому не лень. И только Иван Маляренко, прочтя сногсшибательные новости с Урала, всё сразу понял. Олег ему поверил. До конца. Без оглядки.

Такое доверие стоило дорого. В случае с Шабельским — почти четыреста миллионов долларов.

'Надо с ним пообщаться'

А ещё для отправки посылки оставалось найти место и заложить тайник.

— На море?!

Из ванной комнаты раздался счастливый визг.

— В Египет? На Мальдивы?

Голая и мокрая Наденька выскочила из душа и принялась немедленно тормошить своего мужчину.

— На море! На море!

В свои двадцать четыре года Наде ещё ни разу не довелось отдохнуть на жарком юге. А море она видела только по телевизору.

— Э… — Ваня покосился на окно. За стеклом стояла серая московская ноябрьская хмарь. Слякотная холодная и унылая.

— Нет. В Крым, для начала.

— В Крыыыым?

Лицо у женщины обиженно вытянулось.

'Как ребёнок, у которого отобрали игрушку'

Маляренко почувствовал укол совести. Он не любил эту женщину, но за прошедший год он, что ли, привык к ней. Привык ежедневно ею пользоваться, привык, что она постоянно рядом, украшает, так сказать, его быт. Привык к домашней пище — оказалось, что Наденька ещё и прекрасно готовит.

— В Крым? — Женщина тоже посмотрела в окно. — Там же сейчас холодно!

— Дела у меня там, понятно?

Надя только кротко вздохнула.

— Да.

После подведения итогов деятельности Дирекции ТВ-шоу 'Цивилизация', Иван выяснил одну интересную вещь — сумма в десять миллионов долларов, которую он наобум затребовал у Шабельского при их первой встрече, оказалась вовсе не так велика, как ему всегда казалось. Он то думал, что эдаких ДЕНЬЖИЩ ему за глаза хватит и на посылку и на то, чтобы в удовольствие пожить оставшееся время.

Ага. Щазз! Два раза 'щаззз'!

Десять миллионов расползлись сквозь пальцы, словно тараканы. Штучные индивидуальные заказы на инструменты, станки и оборудование, в большинстве своём размещённые на очень не дешёвых предприятиях западной Европы, стоили баснословные деньги. Менеджеры, принимавшие заказы сумасшедшего русского клиента, впадали в ступор, когда читали требуемые спецификации. Только за счёт применяемых сплавов и материалов, цены, как правило, вырастали в три-четыре раза.

Немцы, голландцы и французы тихо шизели от такого народного творчества, но виду не подавали и в ответ выкатывали такие счета, что Ванин бухгалтер хватался за сердце. В общем, Маляренко начинал всерьёз задумываться над тем, чтобы нахрен продать и 'Порше' и Надькину квартиру, потому как на его счету к середине ноября остался какой-то жалкий миллион долларов, а пятая точка Ивана чувствовала, что, невзирая на разразившийся таки мировой финансовый кризис, цены на недвижимость, а особенно на земельные участки в Крыму, всё равно космические.

'А ведь ещё и за работу надо заплатить. И рабочих придётся привезти. Местные не проканают…'

Маляренко проводил глазами стройную фигурку женщины — расстроенная Надя пошла домываться в душ и призадумался.

Привезти рабочих и технику было возможно. Но… требовалось подмазать местные власти — раз. Местных ментов — два. И, скорее всего, кого-нибудь в Киеве — три. А на всё это нужны были деньги. И не маленькие.

Насчёт Киева Ваня очень надеялся на связи Шабелького. Хоть тот и не появлялся два месяца.

'Да и деньжат бы у него… выпросить'

Маляренко опасался того, что денег может не хватить и тогда все его усилия пойдут прахом.

В аэропорту Симферополя их встретило не по ноябрьски тёплое солнышко, чистое небо и присланные Шабельским то ли конвоиры, то ли бодигарды. Короткий звонок по телефону, заставший Ивана в Шереметьево — вот пока и всё, что напоминало Маляренко о существовании братьев.

Небольшого роста мужичок с глазами убийцы с интересом посмотрел на своего клиента — сытый, ухоженный, холёный мужчина в дорогом костюме, которого сопровождала дорогая женщина, не производил впечатления зажравшегося мяса. Наоборот, когда Иван Андреевич (так звали клиента) небрежно скользнул по нему взглядом, у главы охранного агентства пересохло во рту. На этой территории появился новый хищник. И он, ветеран спецслужб, сразу переместился в пищевой пирамиде на одну ступеньку вниз. Подавив вопившее в голове чувство тревоги, главный бодигард кивнул своим ребятам, чтобы они забрали чемоданы и распахнул перед клиентом дверь автомобиля.

Вопреки ожиданиям, Иван Андреевич не поехал в гостиницу. И на южный берег тоже не поехал, а велел прямо из аэропорта двигать куда-то в сторону Севастополя. На попытку водителя выбраться на шоссе клиент отреагировал матом и приказал шуровать напрямик.

Охрана переглянулась.

— Как напрямик? Там же дорог нет. По горам, да полям…

Клиент глянул на экран навигатора, который всё время держал в руке и снова процедил.

— Прямо.

Водитель отчаянно посмотрел на шефа. Крузак был всего месяц как из автосалона и всего полчаса как из автомойки. Гробить сияющее чудо японского автопрома на убитых и раскисших от грязи крымских просёлках, он не хотел. Старший пожал плечами. За эту работу ему заплатили столько, что автомобиль было не жалко.

— Поезжай.

— Стоп. Здесь.

Иван выключил навигатор и, как только забрызганный грязью по самую крышу джип остановился, немедленно выпрыгнул из машины. Лакированными туфлями — да прямо в грязь. Бодигарды мысленно выматерились, но они были профессионалами и потому тоже вылезли вслед за клиентом. В тёплом салоне остались водитель и Надя.

Маляренко огляделся — он стоял на перепаханном поле в сотне метров от небольшого распадка, дно которого густо заросло кустарником. Чуть дальше стояли какие-то каменные сараюшки, а ещё дальше, на горизонте, всё было застроено домами, домишечками и дачными 'скворечниками'.

— Там что?

Старший охраны снова пожал плечами.

— Дальние пригороды Севастополя. Ну очень дальние.

Иван выдрал ногу из раскисшей землицы и пошёл вперёд. Ландшафт не узнавался. Вот вообще никак! Если верить карте. Если верить собственным измерениям из ТОГО мира, он должен сейчас находиться на том самом месте, где был заложен новый Севастополь.

Ни ручья. Ни, понятное дело, затона тут не было.

Маляренко со скрипом почесал в затылке.

'Бля! А куда ж все эти дома подевались то?'