Гавр удовлетворенно откинулся на спинку кресла. Его план был прост: если у Лекса опять воспалится его межпозвоночная грыжа, то это минимум месяц лечения, да и потом верхом он еще долго ездить не сможет, тем более работать инструктором, где нужно водить смены по несколько часов в день. Лишившись работы инструктора, он лишится и дохода, и тогда Гавр опять окажется рядом — с заботой о нем и с предложением помощи.

Теперь-то он надеялся добиться своего. Да, он хотел этого Лекса. Ему даже самому было странно, почему он так ждет этого. Желание мести Назару? Возможно… Но, наверное, еще и его желание. Хотя, это лишнее, Гавр это знал, но решил, что, получив желанное, насытится им, и у него пройдет эта лишняя лирика. Лекс — это просто месть Назару и не более. И он будет мстить.

В преддверии майских праздников на конной базе должна была состояться очередная программа, посвященная этому событию. Под это мероприятие даже был на два дня снят близлежащий дом отдыха, чтобы приехавшие гости не уезжали в субботу вечером обратно в Москву, а остались в доме отдыха и в воскресенье с утра опять поехали на конные маршруты. Народу должно было быть много. Места в дом отдыха Саша продавал заранее, как и запись в конные маршруты, чтобы всем желающим хватило места и никто не был в обиде. Поскольку весь народ оставался на ночь в этой гостинице, то как раз на вечер и был организован сам праздник. В гостинице был небольшой актовый зал со сценой, и народ сразу предложил организовать творческий капустник. Все заранее придумывали номера вечерней программы. Даже Алешку привлекли к этому. Ему дали небольшие роли в сценках, которые теперь, в Москве, они репетировали по вечерам, собираясь на квартире у одного из участников этого действа. Алешка никогда не считал себя актером и не мечтал выступать на сцене, но то, что он стал частью этого коллектива, он ценил, и поэтому готов был на что угодно. Даже играть на сцене в смешном костюме, который ему придумали.

Конечно, на два дня программы были и маршруты, и инструкторы должны были ответственно подойти к этому процессу, так как было очень много желающих покататься, и нагрузка была серьезная. Саша равномерно распределил на них лошадей, которые пойдут в каждую смену, и еще раз проинструктировал об их ответственности, чтобы они не забывали, что должны обеспечивать желающим покататься комфортный отдых и в то же время быть приветливыми и веселыми.

Алеша ответственно воспринял эту информацию и с нетерпением ждал приближения выходных. На конную базу он должен был поехать в пятницу вечером, после дневной работы в клубе. Саша специально просил всех инструкторов приехать с пятницы, так как в субботу уже рано утром все лошади должны были быть почищены и поседланы в ожидании прибывающих гостей.

Отработав в клубе, Алешка заехал домой — приготовить еду для бабушки на выходные, — заплатил сиделке и побежал в сторону станции Рабочий Поселок.

Он шел и улыбался, представляя, как здорово будет там, куда он едет. Как он будет выступать на сцене впервые в своей жизни, и, наверное, это здорово — сделать то, что ты никогда не делал. Еще он вспоминал эти бескрайние поля и ощущение наступившей весны в майском воздухе…

— Эй, парень, закурить не найдется? — полет мысли Алешки прервал грубый голос.

— Я не курю, — Леша попытался обойти трех стоящих перед ним парней.

— Хамишь, братишка. Нехорошо так себя вести.

— Я правда не курю.

Алешка в растерянности стоял и смотрел на парней, явно не желающих пропускать его.

Сзади послышались шаги. Алешка обернулся и увидел еще двух парней, приближающихся к ним. И вдруг резкая боль в боку отбросила его в сторону. Но ему не дали упасть, а, подхватив под руки, потащили в сторону, туда, где был пустырь. Свет фонарей не достигал этого закутка за гаражами.

Алешка хотел закричать, но удар в солнечное сплетение вышиб из легких весь воздух. Он только и смог, что открывать рот, как рыба, не издавая звуков, а лишь всхлипы.

Дотащив его до темного пространства за гаражом, Алешку отпустили, и он, потеряв поддержку, рухнул на грязный асфальт, мокрый после дождя. Первый удар тяжелого ботинка он ощутил спиной и изогнулся, чувствуя, как отдается этот удар в его позвоночнике, а затем удары посыпались один за одним. Били по спине, изредка в живот, когда он выгибался и открывал его, а потом Алешка опять сворачивался калачиком и только чувствовал, как удары болью разносятся по всему телу.

Когда все стихло, он еще долго лежал и не двигался. Грубые руки подняли его голову, и ему в лицо посветили фонариком.

— Живой?

— Кажись, да.

— Хорошо, а то бабки не получим, если он ласты склеит.

Леша не слышал, о чем говорили эти парни, уходя от него. Когда их шаги стихли, он попытался подняться. Мгновенная боль в позвоночнике пронзила его тело. Он застонал и опять повалился в холодную грязную лужу.

Через некоторое время Алеша попытался еще раз подняться. Сначала он встал на коленки и только потом, очень медленно, стал подниматься на ноги. То, что его грыжа воспалилась, он уже ощутил. И теперь левая нога практически не слушалась его, а спина болела так, что из глаз просто искры сыпались.

Но он, превозмогая боль, поковылял в сторону выхода с пустыря, попутно наткнувшись на свой рюкзак. Понятно, что ни о какой поездке за город теперь не шло и речи — ему бы до дома дойти. И он шел, зная, что должен идти. Там бабушка, он не может позволить себе быть слабым. Он сильный.

Хорошо, дома была бабушкина сиделка — она помогла Алешке раздеться. Все вещи на нем были грязными и мокрыми. Она же довела его до ванной, где Алеша стер с себя грязь, и потом, найдя Лешкины лекарства, сделала ему укол и дала таблеток.

Он попросил ее помочь ему позвонить с городского телефона. Алешке удалось дозвониться до одного из инструкторов и сказать, что он заболел и не приедет.

Лекарства, принятые им, наконец подействовали, и Лешка провалился в сон.

Месяц май вступал в свои права — побегами молодой листвы и теплым солнцем. Правда, на сами майские праздники, как это обычно бывает, сильно похолодало, даже в Подмосковье шел снег. Но он быстро растаял под напором майского солнца, которое согревало землю и людей.

Гавр, получив отчет от Вениамина об исполнении задания, специально выждал все майские праздники и только потом решил, что пора проведать больного. Он накупил два пакета продуктов в супермаркете и дал команду своему водителю везти его в Кунцево. Он никогда не был в этом районе и, смотря из окон машины, думал, что и не хотел бы быть здесь. Самый обычный рабоче-крестьянский район. Его аж передергивало от всего, что он видел. Но Гавр решил пересилить себя и внутреннее отвращение ко всему. Он должен пойти навестить больного, ведь игра стоит свеч. Это его игра и он сам ее режиссировал. И вот, по его сценарию, он должен навестить Лекса, который к этому моменту уже в полной мере ощутил все грани своего отчаянья — и тут появляется Гавр в образе спасителя. Лексу лишь стоит сказать "да" — и все его проблемы решатся, как по мановению волшебной палочки.

Поднявшись на нужный этаж, Гавр позвонил. Дверь ему открыла старушка и на вопрос об Алексее пропустила в квартиру, ворча о тяготах жизни и ценах в магазине.

Постучав в указанную дверь, Гавр зашел внутрь очень маленькой комнатки, где стояли две кровати, стол, шкаф, кресло и пара стульев. На одной кровати лежала бабушка, Гавр понял, что это и есть бабушка Лекса. На второй кровати лежал сам Лекс, а в кресле сидела женщина и вязала носок.

— Здравствуйте, — поздоровался Гавр, — я пришел навестить своего больного сотрудника, а то он пропал и на работу не выходит. Лек… Алексей, что с тобой?

— Здравствуйте, Гавриил Владимирович, — Алеша испуганно смотрел на Гавра и даже попытался приподняться, но сразу лег обратно, чувствуя боль в спине. — Алевтина Ивановна, это мой руководитель, я у него работаю, — Леша посмотрел на сиделку.