– Просто скажите, где и когда с вами встретиться, – ответила Геро.

– Я свяжусь с вами.

– Но вы же не знаете, кто я.

– Отлично я знаю, кто вы, – фыркнула Тасмин и скользнула в толпу, собравшуюся у дубовой голландской лодки с угрями [46].

Девлин уставился на продырявленные, напоминающие гробы ящики, плававшие у кормы. Он никогда не любил угрей, особенно после того, как еще мальчиком увидел вытянутый из реки обглоданный труп утонувшего паромщика, с которого соскользнула добрая дюжина черных извивающихся лент.

– Вы уже слышали об этом сэре Уильяме. Кто он? – требовательно спросила мисс Джарвис.

Себастьян повернулся к собеседнице:

– Сэр Уильям Хэдли.

– С Боу-стрит?!

– Он самый.

К его удивлению, Геро хохотнула.

– А отец еще давил на магистрата, чтобы тот не расследовал пожар. Действительно забавно.

В отдалении громыхнуло.

– Лучше бы мы взяли вашу карету, – прищурился на небо виконт. – Сейчас польет.

Спутники повернули обратно к мосту.

– Я так понимаю, Иэн Кейн является владельцем «Академии на Орчард-стрит»? – продолжила допрос Геро.

– Верно.

– Лорд Девлин, – мисс Джарвис уставилась в лицо недобросовестного партнера, не обращая внимания на краснощекого здоровяка, выкрикивающего рядом: «А кому камбалы? Камбалы кому?». – Что еще из того, что удалось выяснить, вы не сочли нужным мне рассказать?

Себастьян встретил негодующий взгляд вкрадчивой улыбкой:

– Мисс Джарвис, я ведь не наемный сыщик с Боу-стрит, чтобы ежедневно отчитываться перед вами.

Будучи на пару дюймов ниже виконта, Геро все равно умудрилась глянуть на него свысока.

– Я полагала, что элементарная вежливость…

– Вежливость? – Себастьян рывком убрал девушку с дороги, так как какой-то торговец с ближайшего лотка выплеснул ведро воды на свой мраморный прилавок. – Поверьте, мисс Джарвис, именно вежливость удерживает меня от преподнесения вам  всех отталкивающих подробностей этого дела.

– А если бы я была мужчиной? Или попросила вашего содействия в расследовании обстоятельств убийства безгрешного священника? Вы бы посвятили меня в подробности?

– Возможно, – медленно ответил виконт, не понимая, к чему она клонит.

– Тогда хочу обратить ваше внимание, что неведение не есть благо в этом случае. Прошлой ночью двое бандитов пытались убить меня из-за того, чего я не знаю.

Они достигли части Биллингсгейта, известной в народе как Устричная улица из-за множества пришвартованных у причала суденышек для ловли устриц. Себастьян посмотрел на высовывающуюся из ближайшей лодки красную кепку мужчины, с шумом разгребающего лопатой серую кучу песка и ракушек под своими ногами.

– Поверьте, мисс Джарвис, вы не хотите это услышать.

– Напротив, милорд Девлин, очень хочу.

Себастьян испытующе оглядел прямой разворот ее плеч и высокомерный изгиб губ.

– Ну, хорошо, мисс Джарвис. Я расскажу. Иэн Кейн, бывший шахтер из Ланкашира, любит рисовать обнаженных женщин и залитые солнечным светом шедевры архитектуры. Молва утверждает, будто он лишил жизни свою первую жену. Убил он или нет Рейчел Фэйрчайлд, мне пока неизвестно, но, несомненно, выражал желание сделать это. Неудивительно, принимая во внимание, что он почти продал девицу клиенту за двести фунтов, когда та в прошлую среду сбежала из его борделя, тем самым сорвав сделку.

– Продал?

– Именно. Конечно, мы не выставляем женщин и детей на аукцион, как американцы, но все же продаем четырехлетних малышей трубочистам и привлекательных девушек каждому, у кого найдется звонкая монета.

Виконт запнулся. Сжав губы и пристально глядя на него, Геро велела:

– Продолжайте.

– Ладно. Упомянутый клиент… Назовем его, к примеру, Люк. Так вот, этот Люк, оказывается, вор. Очень успешный вор, у которого, между прочим, было намечено грандиозное дело на ночь понедельника, буквально через пару часов после убийств в Ковент-Гардене. Имеет ли это значение? Не знаю.

Лицо собеседницы побледнело, но она настаивала:

– Что еще?

– Ну, еще имеется Рамзи, нареченный Рейчел, не к месту именуемый Тристаном. Как выяснилось, мистеру Рамзи было доподлинно известно, что его невеста вовсе не поправляет здоровье в Нортгемптоншире. Он отлично знал, что на самом деле Рейчел находится в «Академии на Орчард-стрит».

– Как же он узнал?

– Захаживал туда в качестве клиента, – на этом Себастьян решил остановиться. Геро Джарвис была способна пробуждать в виконте наиболее дурные его черты, но он не опустится до рассказа о том, что именно сделал Рамзи со своей бывшей невестой там, на вонючих простынях борделя в Ковент-Гардене. Вместо этого Девлин сообщил:

– Рамзи рассказал брату Рейчел, Седрику Фэйрчайлду, о том, где ее обнаружил. По словам Седрика, на прошлой неделе он пошел повидаться с сестрой, но та отказалась уйти с ним. Оба заявляют, что понятия не имеют, почему девушка сбежала из дома или как она оказалась в Ковент-Гардене.

Мисс Джарвис сделала глубокий вдох, от которого вздрогнули недавно кокетливые, а теперь мокрые и поникшие оборки ее шляпки. Две небольшие морщинки пролегли между ровных бровей при взгляде на лицо собеседника. Себастьяну стало интересно, что она углядела.

– Но вы-то знаете, не так ли? – спросила Геро. – Или, по крайней мере, догадываетесь?

Виконт уставился поверх биллингсгейтской пристани на беспокойную, вспененную ветром бурую реку. Он размышлял о лепрозории, стоявшем некогда на болотах, где теперь раскинулся Сент-Джеймсский парк, и о том, что сказала брату Рейчел про отверженных гниющих больных, представляющих опасность для общества.

– Объясните мне, – потребовала мисс Джарвис.

Обернувшись, Себастьян посмотрел на спутницу, ее растрепанные ветром русые волосы и прежде роскошное, а теперь замаранное тиной и грязью рыбного рынка платье. Она была умна, хорошо образована и знала о жестокой реальности окружающего мира больше прочих женщин своего круга. Но объяснение, начинавшее вырисовываться в мыслях виконта, было слишком порочным, слишком ужасным, чтобы высказывать его вслух.

Поэтому он покачал головой:

– Честное слово, не знаю.

Конечно же, Геро не поверила. Со стиснутыми в ровную линию губами и ровной спиной девушка была непривычно молчаливой, пока Девлин провожал ее к переулку, где Том прогуливал взад-вперед лошадей. Она оставалась отстраненной, погрузившись в собственные мысли, до тех пор, пока Себастьян, влившись в уличный поток, не направил экипаж вверх вдоль реки, в противоположную сторону от хирургического кабинета Пола Гибсона и оставленной возле него кареты.

– Но это дорога не к Тауэру, – внезапно сказала мисс Джарвис, оглядевшись по сторонам.

Себастьян пустил лошадей быстрой рысью по Аппер-Темз-стрит.

– Я подумал, что вам может доставить удовольствие нанести вместе со мной визит сэру Уильяму.

Геро бросила на него испепеляющий взгляд:

– Нет, вы подумали не об этом. Мое присутствие требуется вам по какой-то иной причине. По какой?

– Вы абсолютно правы, мисс Джарвис, – искоса улыбнулся виконт. – Я поступаю так из самых низменных побуждений. Меня снедает желание увидеть, как сэр Уильям объяснит дочери лорда Джарвиса свою причастность к убийству, которое ему приказано не расследовать.

– Не давай лошадям остыть, – велел Себастьян, останавливая экипаж перед главным полицейским управлением на Боу-стрит и передавая Тому вожжи.

Мальчишка, стараясь выглядеть невозмутимым, длинно выдохнул сквозь щербинку между передними зубами.

– Я, пожалуй, объеду квартал, – предложил он, неспокойно посматривая на суету возле входа в управление.

– Может показаться, – заметила мисс Джарвис, входя в сопровождении Себастьяна в прокуренный полумрак, – что вашему груму неприятно находиться поблизости Боу-стрит.

– Может, – согласился Себастьян.