– Верно.

К мясистому, крупному лицу магистрата прилила кровь.

– Это не ваше дело – слышите? Мне плевать, что ваш отец – канцлер казначейства. Я не потерплю вмешательства в расследование!

– Что-то я не заметил здесь хоть какого-то расследования, в которое мог бы вмешаться, – съязвил виконт.

Лицо сэра Уильяма побагровело до того, что казалось черным.

– Предупреждаю вас, милорд, – затряс он мясистым пальцем перед самым носом Себастьяна. – Держитесь подальше или я вас арестую – будь вы трижды сыном пэра!

Магистрат тяжелыми шагами удалился, резко выкрикивая приказы роющимся в развалинах мужчинам. Гибсон проводил его хмурым взглядом.

Себастьяна же больше заинтересовала остановившаяся на углу карета, дверцу которой проворно открывал ливрейный лакей.

– Кто это? – спросил Гибсон.

Высокая дама в элегантной накидке и шляпке с развевающимся на ветру страусовым пером показалась из экипажа, ожидая, пока слуга опустит подножку.

– Это, – ответил виконт, – мисс Геро Джарвис.

– Дочь лорда Джарвиса? Почему она здесь?

– Она и есть единственная женщина, спасшаяся на пожаре.

– Мисс Джарвис?! Что, ради всего святого, она делала в приюте Магдалины?

– Занималась исследованиями, – бросил Себастьян, направляясь к карете, чтобы предложить даме руку.

– Я рассчитывала, что смогу найти вас здесь, – заметила мисс Джарвис.

Она приняла помощь виконта, но, выйдя из кареты, тут же отпустила пальцы мужчины и отступила на шаг. В глубине экипажа Себастьян заметил служанку, чинно поджавшую губы и сложившую руки перед собой.

– Это Пол Гибсон, не так ли? – спросила Геро, поглядывая через плечо Девлина на доктора, который стоял у двуколки виконта и разговаривал с Томом, хмуро косящимся на знатную обманщицу. – Тот самый хирург?

– Вы его знаете?

– Посетила пару его лекций в больнице: по кровеносной системе и по мускулатуре.

Себастьян не ожидал ничего подобного от дочери лорда Джарвиса, но предпочел оставить свое изумление при себе.

– Честно говоря, – продолжала дама, – удивлена, что встретила доктора здесь. Не думала, что сэр Уильям собирается назначить вскрытие.

– А сэр Уильям и не собирается. Гибсон здесь, потому что он мой друг.

Девушка бросила на собеседника быстрый взгляд:

– Доктор что-нибудь обнаружил?

– Утверждает, что женщины были убиты. Большинство заколоты, но, по крайней мере, одна застрелена.

Геро открыла зонтик, защищаясь от неяркого солнца.

– Вы ведь не верили мне?

– Я сомневался.

Мисс Джарвис кивнула, словно ожидала такого ответа. На улице перед домом магистрат руководил погрузкой скорбного ряда обугленных тел на повозку. Понаблюдав за ним некоторое время, девушка спросила:

– Заключение доктора Гибсона не побудило сэра Уильяма назначить вскрытие?

– Нет. Полагаю, за это можно поблагодарить вашего отца.

– Сомневаюсь, что к вскрытию прибегли бы, даже не вмешайся отец, – покачала головой Геро. – Отношение магистрата к проституткам общеизвестно. В прошлом месяце перед ним предстал торговец фруктами, избивший до смерти женщину возле церкви Святого Павла. Сэр Уильям отпустил этого изверга, ограничившись предупреждением.

Себастьян внимательно всмотрелся в лицо собеседницы:

– Что привело вас сюда, мисс Джарвис?

Ветер бросил на щеку девушке прядь волос, и она без малейшего кокетства заправила локон обратно.

– Я побеседовала с квакерами из Общества друзей. Кажется, один господин по имени Джошуа Уолден находился в приюте Магдалины в тот вечер, когда туда обратилась Роза. Квакер живет в Ханс-Тауне [12]. Пожалуй, он мог бы рассказать нам о погибшей.

– Нам? – скрестив руки на груди, Себастьян качнулся на каблуках сапог. – Мы договаривались, что это целиком ваше расследование, мисс Джарвис, а мое участие ограничивается ролью советника и стремительно близится к завершению.

Одной рукой придерживая шляпку, Геро запрокинула голову и посмотрела на растрескавшиеся, закопченные стены. Что-то дрогнуло в лице девушки, какое-то болезненное чувство промелькнуло – и тут же исчезло.

– Это была примитивная уловка, и вы прекрасно это понимаете. Лорд Девлин, я хочу выяснить, кто убил этих женщин и почему. И я не настолько тщеславна, чтобы не признать, что вы неизмеримо опытнее в подобных вопросах. Я надеялась, что когда вы, хотя бы бегло, рассмотрите это дело, оно вас заинтересует.

Виконт промолчал, и она спросила:

– Вы верите в справедливость?

– Как в отвлеченное понятие, да. Но, боюсь, в этом мире очень мало истинной справедливости.

Геро кивнула в сторону обгоревших развалин приюта Магдалины.

– При жизни общество предало Розу – и всех этих женщин. Я не хочу предавать их после смерти.

– Вы не в ответе за общество.

– В ответе. Все мы в ответе, каждый своей мерой, – мисс Джарвис обернулась, вперив в собеседника пристальный взгляд. – Так вы поедете со мной в Ханс-Таун?

Мужчина открыл рот, чтобы сказать «нет». Но, посмотрев в напряженные серые глаза девушки, Себастьян угадал, что она сама отчасти желает, чтобы он отказался. Отказ послужил бы оправданием для того, чтобы остаться в стороне от этой трагедии, от страха и ужаса той ночи.

Повернувшись, виконт увидел, как на телегу швырнули тело светловолосой девочки. И в это мгновение он не думал ни о лорде Джарвисе, ни о его дочери. Он думал о жизни, которую погибший ребенок никогда не проживет, и о людях, испоганивших и отнявших эту жизнь.

Удивив и Геро, и самого себя, Себастьян произнес:

– Да.

Дом Джошуа Уолдена в Ханс-Тауне оказался скромным строением из красного кирпича с аккуратно выкрашенными белой краской ставнями, блестящей черной дверью и ухоженными кустиками гвоздик и камнеломки в оконных ящиках.

Хозяин, мужчина лет пятидесяти с густой шапкой седеющих темных волос, худой и высокий, как жердь, принял их в скромно обставленной гостиной.

– Ваш визит большая честь для меня, Геро Джарвис [13], большая честь, – приговаривал он, приглашая гостей присесть. – Я прочел вашу статью о высоком уровне смертности среди детей, которых приходы продают трубочистам для чистки дымоходов. Интереснейшая работа.

– Благодарю вас, – просияла дама, одаривая квакера такой широкой улыбкой, что Себастьян даже моргнул. – Хотя должна признаться, используемая методика принадлежит не мне.

Со своего места у незажженного камина виконт с изумлением прислушивался, как мисс Джарвис неторопливо и искусно завоевывает доверие и благосклонность хозяина. Оба поборника справедливости обстоятельно обсудили множество тем: от родильных домов до законов о бедняках. Наконец Геро мастерски подвела беседу к цели их визита.

– Кажется, вы присутствовали в приюте тем вечером, когда Роза Джонс попросила убежища, – обронила она.

– Да, третьего дня.

– Третьего дня? – переспросил Себастьян.

– По-вашему, в среду, – улыбнулся Уолден. – Я запомнил, потому что погода стояла ужасная: дождь лил как из ведра, и было довольно зябко. Настоящей весны мы еще и не видели, не правда ли? Эти неприкаянные бедняжки насквозь промокли и продрогли до костей.

– Бедняжки? – подался вперед виконт.

– Да, женщин было две. Не припомню, как звали вторую… Хелен или Ханна… Как-то так. Но боюсь, она недолго пробыла в приюте. Наши правила не жестоки, однако строги. И мы обнаружили, что некоторые особы, пришедшие к нам, на самом деле не тверды в намерении отказаться от прежней жизни. Боюсь, что Хелен или Ханна, как бы там ее ни звали, принадлежала именно к таким. В тот вечер она была напугана, но вскоре успокоилась и через день-два ушла.

Мисс Джарвис кивнула, никак не выказав, что смущена или шокирована темой разговора.