— Уйди, — теперь уже не просто сдавленно, а с отвращением.

      — Нет, — не знаю почему, но я твердо был в этом уверен.

      — Тогда уйду я, — она попыталась встать, но затекшие от долгого пребывания в одном положении мышцы подводили.

      Я встал первым и подхватил ее на руки, бережно, но сильно прижимая к себе, так, чтобы она не смогла выбраться.

      — Что ты делаешь? — о, уже возмущение! Никак, прогресс налицо.

      — Мы идем в мою комнату, потому что я хочу спать.

      — Отстань от меня! — и она вцепилась в плечо зубами со всей силы. Злость уж точно лучше, чем ее трупное окоченение. Я поморщился:

      — Если прокусишь кожу, то сможешь испить моей кровушки, дорогуша. А это значит, что я смогу тебя контролировать гораздо сильнее, чем раньше.

      Услышав это, она сначала замерла, а потом со всей дури укусила снова, прямо над воротом футболки. Вероятно, так сильно было ее раздражение, направленное на меня, что она назло готова была на все. У нее не было клыков, чтобы сделать прокус аккуратным, она просто с силой пыталась прорвать зубами кожу, причиняя мучительную боль. Но я нес ее по лестнице наверх, не собираясь останавливаться из-за такой ерунды. Она делает свой выбор, кто я такой, чтоб ее останавливать? Все же прокусила, совсем немного, хотя ощущение, как будто она клок мяса пыталась вырвать.

      И слизнула кровь.

      Я замер на месте. Ощущение того, что капля моей крови, пусть и совсем ничтожная, теперь в ней, обескуражила… Нет! Окатила с головой, как волна. Я чуть не выронил извивающееся в руках тело, но мне стоило больших трудов, чтобы просто опять начать дышать.

      — Настя, — я хрипел от возбуждения. — Не надо, пожалуйста.

      — А что? Что хочу, то и делаю!

      Я уже влетел в комнату и бросил ее на кровать. Сам остался стоять, чтобы сохранить между нами хоть какую-то дистанцию. Если я сейчас ее изнасилую, а я как никогда к этому близок, это вряд ли поможет справиться с ее состоянием. Поэтому сжал кулаки и произнес.

      — Твоя злость сейчас направлена не на меня, ты и сама это понимаешь. Он уже мертв! Я не причиню тебе вреда, не сомневайся в этом.

      Она снова замерла и натянула на себя покрывало. Долго думала, а после ответила:

      — Я знаю, знаю, знаю…

      Я осторожно приблизился, сел рядом и обнял. Прижал сильно-сильно, впечатывая в себя ее боль. И она наконец-то заплакала.

Настя

      Я знала, что будет трудно, но вряд ли отдавала себе отчет, насколько. Алекс всегда был рядом, даже когда я пыталась его прогнать. Его присутствие раздражало — и это было лекарством. Начиная злиться, я выходила из своей апатии. Он пережил несколько моих истерик, обнимая и шепча какую-то чушь. Но если я и хотела от него что-то услышать, так только то, что… он вот так всегда будет рядом. Всегда будет раздражать своим присутствием, даже когда я гоню.

      Прошло два дня после полной разблокировки. Я уже могла общаться с Андреем, мама по телефону сообщила, что хочет по пути заехать в Санкт-Петербург, чтобы навестить могилы своих родителей. Удивительно бодрым голосом я заверила ее, что у меня все в порядке, и она может не спешить. У меня было не все в порядке. Но Игорь Петрович, приехав, сказал следующее: «Ты всегда будешь это помнить. Это с тобой было, и ничего уже не изменишь. Но только тебе решать — будет ли это влиять на тебя и определять всю дальнейшую жизнь или нет!». Поразмыслив, я решила, что не будет. Я позволила Павлу испоганить только короткий участок моей судьбы, но не позволю уничтожить всю ее.

      — Твоя мать приезжает завтра? — осведомился Андрей еще через три дня.

      — Да, — я очень соскучилась по ней и была рада этому факту.

      А Алекс нахмурился.

      — Я так понимаю, что мы ее завтра же и начнем посвящать в таинственный мир черной магии?

      — Не вижу смысла с этим тянуть, — я пожала плечами. — Разблокируешь память, и мы все вместе с ней поговорим.

      — Разблокирую и сбегу! — он в притворном страхе поднял руки. — Она же меня на кусочки разорвет, как показал предыдущий опыт.

      Охотник со смехом перебил:

      — Я ей позволю тебя только малость покалечить! Ты же нам нужен еще. А меня она точно выслушает. Я-то у нас персонаж положительный!

      С лица Алекса веселье как рукой сняло:

      — Зачем я вам еще нужен?

      Наивный мой вампирчик! Неужели он надеялся на то, что его роль на этом закончена? Андрей хотел ответить, но я не позволила.

      — Я сама. Алекс, пошли в комнату.

      Он перевел недовольный взгляд с охотника на меня, но решил промолчать до полного объяснения.

      — Ну и? — он не был зол, но уже явно заподозрил неладное.

      — Алекс, ты согласен на то, чтобы я после обращения присоединилась к охотникам?

      — Это тебе решать, — он до сих пор не понимал, к чему я клоню.

      — У них есть одно условие. Мой Мастер должен быть тоже на их стороне.

      — Это логично, — после недолгих раздумий заключил он. — Если твой Мастер окажется врагом, то и за тебя они не смогут поручиться. И?

      — Это значит, что в идеале ты тоже должен стать охотником. Или хотя бы не присоединяться к врагам.