— Положи руки на стол, — я выполнил распоряжение, считая, что они перестраховываются.

      Но прежде, чем я успел воспылать пламенной любовью ко всему охотничьему племени, шериф снова наклонился к чемодану и вытащил оттуда… гвозди. Строительные гвозди, огромные, некоторые погнутые и со следами ржавчины. Очевидно, эти железные умельцы уже не в первый раз приходят на помощь вот в таких милых беседах. Внутри все затряслось, но я заставил себя посмотреть в глаза подходящему и не отвернуться. Я заранее предполагал, что совсем без боли не обойдется. Я бы на их месте действовал точно так же.

      Охотник сделал небольшой размах и всадил гвоздь в стол, прямо через ладонь. Я невольно взвыл сквозь зубы. После этого шериф неспешно достал из того же чудо-чемоданчика молоток и одним ударом вбил гвоздь по самую шляпку, острый конец вышел снизу столешницы. После этого он протянул руку за следующим гвоздем, а я инстинктивно отдернул правую, еще неповрежденную ладонь. Охотник усмехался, ожидая.

      Нет! Я пережил месяц пыток в том самом подвале, а мой Мастер был весьма старательным. И я готовился к этой встрече — просчитывал каждую мелочь, сделал уже слишком многое, чтобы сейчас проколоться. Два умножить на сорок восемь! Два на, мать их, сорок восемь! Я сцепил зубы и положил кисть на стол. И на этот раз не издал ни звука, когда гвоздь прошел сквозь мясо и сломал трубчатую косточку. Когда я смог отвлечься от боли и сосредоточиться, то сделал вывод — охотники не испытывают удовольствия от происходящего, по крайней мере, не в данном случае, они просто выполняют свою работу. Голодный вампир, испытывающий боль, не сможет себя контролировать бесконечно, а именно это им и надо проверить.

      — Где ты был все это время? Война давным-давно закончилась, — шериф продолжал допрос тем же ровным тоном.

      Как я ни старался это скрыть, но голос едва уловимо дрожал:

      — Жил в том же городе, что и родился. Я там же и учился, и работал, еще до Ритуала. После смерти Мастера просто продолжал жить, как обычный человек. Матвеев Алексей Алексеевич.

      — Он говорит правду, — голос со стороны от компьютерщика. — Это он. По документам, он жил постоянно в одном и том же городе. После института работал экономистом, а три года назад, когда умер его отец и оставил ему очень приличное состояние, самостоятельно занялся бизнесом.

      Вот! Это мое любимое место. Именно на это ушла львиная доля моего дохода от криминального бизнеса. Сначала я разыскивал подходящего человека, который после смерти смог бы сыграть роль моего богатенького папаши. Но потом выяснилось, что такого человека легче придумать. Да-да, именно придумать и документально оформить. Именно для этого я и поддерживал отношения с несколькими шишками из человеческого сообщества. Они думали, что я продаю им чудесное лекарство, но на самом деле те, кто сидел на моей крови, гораздо сильнее поддавались внушению. Они и сделали невероятное — по документам, вся родословная до третьего колена и происхождение первоначального капитала Матвеева А.А. теперь были безупречны.

      — Да, тут все чисто, — продолжил компьютерщик. Я едва сдержался, чтобы не улыбнуться, несмотря на мучительное жжение. — Никаких преступлений, которые можно было бы связать с присутствием несанкционированного вампира, с момента его обращения не зарегистрировано. На данный момент является владельцем сети ресторанов по франшизе, гостиницы, совладельцем управляющей компании в сфере ЖКХ… инвестировал в венчуры и гособлигации… Да, все выглядит очень даже неплохо, я дыр не вижу. Больше трехсот рабочих мест. С налоговиками проблем не возникало. Доходы за последний отчетный период… — он присвистнул и озвучил сумму.

      Шериф просто кивнул. Я посчитал, что этот мой козырь засчитан. Как и в старой, в новой Империи было огромное количество вампиров, которые занимались только вампирскими делами, у них не было личного источника дохода, а значит, содержать их должны были из казны. Но в новом мире к этой армии дармоедов, вполне возможно, добавились и охотники. Вот, например, этому шерифу и его секретарю, скорее всего, просто платили жалованье. Самыми обыкновенными человеческими рублями или еще более человеческими долларами. Ведь вряд ли люди стали бы оплачивать проживание их и членов их семей только за то, что они в подвалах пытают тех, про кого смертные по вечерам с удовольствием смотрят фильмы. Ну и следует заметить, что вампиры предпочитают жить в роскоши и далеко не всегда обеспечивают себя сами. Цветущая бюрократия — простые бессмертные кормят непростых бессмертных за то, чтобы они за ними следят и придумывают все новые и новые правила.

      — Подожди-ка, — снова голос из-за компьютера. Я напрягся. — У него есть какая-то лаборатория, маленькая. Еще не запущена.

      — Что собрался лабораторить, сынок? — это уже продолжение допроса.

      — Синтезировать вампирскую кровь и на ее основе создать лекарство, — я посчитал, что в этот вопрос можно и углубиться. — Чистая кровь дает слишком мощный эффект, что рискованно. У людей тоже есть неплохие ученые. Синтезированная, в проекте, даст сниженное воздействие, но для лечения открытых ран, переломов, ожогов… как пероральный препарат, может быть очень эффективна для людей.

      — Хм. Похвальное рвение, — перебил допрашивающий.

      — Прибыльное дело. Если получится, — пояснил я очевидное. — Предполагаю, что я не первый, кто решил этим заняться, но пока не исследовал этот вопрос досконально.

      — Какие способности ты унаследовал от Мастера? — охотник сразу перешел к новой теме, раз со старой вопрос был закрыт.

      — Ген Бойца и внушение эмоций, — врать тут было бессмысленно. Эти способности встречались чаще других.

      — Сильный дар? — с новым вопросом шериф всадил очередной гвоздь сбоку в основание шеи.

      Ахтыжсуууука… Я рефлекторно сжался, превозмогая боль. Они это делали не только для того, чтобы обострить мою жажду… Мне приходилось тратить все больше и больше усилий на то, чтобы просто сосредоточиться. Выдумывать витиеватые легенды при таком дестабилизирующем факторе, как невыносимая боль, было сложновато.

      — Сильный дар? — чуть громче, выдергивая из мучительной поволоки сознания.

      — Нет. Не думаю… — я подбирал слова. — Мне не с чем сравнивать, я не общался ни с кем из вампиров, кроме Мастера. Тем более, чтобы оценить ген Бойца. Влиять на людей сильно не могу — успокоить… усыпить умею, ну, убедить… редко.