Но в центре лаборатории находилось что-то еще. То самое, на что глазели Норфолк и Лоусон, пока она их не отключила. Объект лежал там же и по-прежнему двигался. Он на миг появился в поле зрения и исчез под столом.

Анна ахнула и отшатнулась от мониторов.

— Господи!..

Она должна была предупредить Коня. Если эта тварь будет продолжать расти, то никто не выйдет из лаборатории живым.

Бек перешагнула через Лоусона и ткнула электрошокером в пульт системы слежения. Аппаратура сразу почувствовала перегрузку и отключилась. Из пульта повалил дым. Все сотрудники «Джен-Уай» теперь были слепы.

Анна выбежала из комнаты и поспешила к казарме. Ей нужно было сделать кое-что, прежде чем она сможет помочь Коню.

Шин Дэ-Чжунь заметил, что скольжение подошв по мокрому полу и хруст осколков стекла внезапно стихли. Что-то заставило охранников остановиться, но причиной тому была не странная тварь позади них, продолжавшая увеличиваться в размерах. Уж слишком они притихли.

Голос, донесшийся от двери, подсказал Коню, в чем причина странного поведения врагов:

— Лоусон, выходи на связь, скотина, иначе, видит бог, я тебе сильно испорчу жизнь!

Конь приподнялся, сел и решил воспользоваться всеобщим замешательством. Он несколько раз выстрелил в ближайшего противника, искоса глянул в сторону и уложил еще одного почти наугад.

Охранники открыли ответный огонь. Оперативник успел убить двоих и заметил человека, который дирижировал шоу. Это был Рейнхарт, один из тех сотрудников фирмы «Манифолд», которые занимали первые места в списке персон, подлежащих уничтожению.

Шин Дэ-Чжунь рискнул еще раз выглянуть из-за стола и выстрелил в Оливера, но промахнулся. Ему удалось выпустить только одну пулю, а в него сразу полетело гораздо больше. Но, как бы то ни было, Коню удалось привлечь внимание Рейнхарта. Тот сразу перестал призывать выйти на связь того человека, который руководил действиями охранников по радио.

Несмотря на то что у оперативника болело лицо, исколотое мелкими обломками пластика, металла и стекла, и ныло плечо, задетое пулей, он не удержался от улыбки, потом лег на спину и заглянул под стол. У твари, лежавшей на полу, выросло туловище, из которого уже торчали зачатки лап. Она была размером с сенбернара и продолжала увеличиваться. Как только ее заметят охранники, начнется настоящий хаос, что называется, война в городе. Коню придется прорываться на свободу, исполняя роль катаны, которой режут арбуз.

— Сдавайся! — гаркнул Рейнхарт, по-прежнему державшийся у двери, то ли трус, то ли большой умник.

«Тот, кто убежал с поля боя, может повоевать на следующий день». [47]Пользуясь этой пословицей, можно выигрывать любые схватки.

— Тебе сохранят жизнь.

Шин Дэ-Чжунь промолчал. Смятение врагов и то, что они плохо понимали, в каком он состоянии, было ему на пользу. Подай он голос, они догадались бы, что их противник не в лучшей форме.

— Численное преимущество на нашей стороне, комплекс заблокирован, — со вздохом добавил Рейнхарт. — Всех не перебьешь.

Конь понимал, что Оливер — опытный боец. Он руководил «Джен-Уай», значит, подготовлен лучше всех. Бывший военный. Этот храбрец вполне могбы швырнуть под стол гранату, чтобы выкурить его, но пока еще не сделал этого. Стало быть, он либо имел соответствующий приказ, либо в этом помещении находилось что-то такое, из-за чего здесь рискованно было производить взрывы.

Запахло какими-то химикатами, и Шин Дэ-Чжунь решил, что последнее предположение вернее. При химическом взрыве в самом центре комплекса погибнет много людей, не только те, кто находится в этой лаборатории. Конь снова заметил движение на полу.

К чудовищу, выраставшему на глазах, продолжали со всех сторон стекаться ручейки жидкости. Теперь парни из «Джен-Уай» будут подходить к нему не так быстро, если вообще рискнут продолжить окружение, так что Конь вполне мог оставаться на месте и выжидать. Если кому-то хватит ума обойти вокруг стола, то он любого прикончит на месте.

Очень скоро лаборатория должна была огласиться испуганными воплями.

Нью-Гемпшир

Все началось с испуганного: «Что за?..» Потом послышались сдавленные крики: «Господи!» и «Это что еще за дерьмо?». Охранники из «Джен-Уай», окружавшие оперативника, наконец заметили существо, покрытое зеленой чешуей, которое извивалось на полу посередине лаборатории. Громче всех кричали те, кто, как и Конь, находились ближе к дальней стене. Вернуться назад означало, что нужно пройти мимо страшной твари. К этому моменту она уже обзавелась не одной, а тремя головами, и каждый понимал, как трудно будет проскочить мимо нее.

Все три головы имели желтые змеиные глаза, рассеченные черным ромбическим зрачком. Ниже, на шеях, виднелись щели, из них торчали красные мясистые пластинки, похожие на крылья насекомых. Возможно, это были жабры или же уши. Выше злобно нахмуренных глаз начинались два ряда небольших рожек. Зелено-коричневое туловище покрывали радужные чешуйки. Их не было только снизу на шеях и на брюхе, покрытом большими жесткими пластинами.

Чудовище, увеличившиеся до размеров лошади, поднялось на четыре мощные лапы и стало мотать из стороны в сторону коротким хвостом. Его лапы заканчивались четырьмя пальцами с острыми кривыми когтями. Сразу было видно, если оно сцапает, то уже не отпустит.

Конь вскочил, понимая, что все отвлеклись и сейчас в него никто стрелять не станет. Его враги стояли и со страхом смотрели на мифологическое страшилище.

Рейнхарт, как и Конь, догадался, кто это.

— Гидра, — оторопело проговорил он.

Чудище стояло на четырех лапах и вытягивало к потолку шеи, продолжавшие удлиняться. Неожиданно оно издало влажный, хрипловатый, булькающий звук. Наверное, голосовые связки у Гидры еще не сформировались окончательно. Но в следующий момент страшилище снова подало голос. Он был похож на сочетание пароходного гудка с петушиным кукареканьем, пронзительный и басовитый одновременно. При этом каждая голова производила особенный, неповторимый звук. К ним присоединялся резкий треск, издаваемый ушами, похожими на крылышки. Они бешено вибрировали и бились о толстые шеи.

От голоса Гидры у Коня волосы встали дыбом, а Рейнхарт наконец опомнился.

Начальник охраны выхватил трехствольный «метал сторм», крикнул:

— Убейте ее! — и потянул спусковой крючок.

Шин Дэ-Чжунь предпочел снова спрятаться за столом, чтобы выждать и посмотреть, как его враги будут сражаться с Гидрой. Если больше повезет охранникам, то он начнет стрелять в них. Если верх возьмет чудовище, то оперативник постарается тихо и быстро улизнуть.

Стреляя быстрыми очередями по три патрона, охранники покрыли кожу Гидры большими ранами. В стены, на пол полетели куски мяса. Вода, все еще текущая по полу, стала красной. Чудище взревело, дернулось и махнуло хвостом. Столы зашатались и треснули. С них упали на пол системные блоки компьютеров. По лаборатории разлетелись ошметки приборов.

Одному из охранников, стоявшему неподалеку от стола, за которым прятался Конь, угодил в лицо генный секвенсор. Тяжелым металлическим аппаратом ему размозжило череп. Он выронил пистолет, а Шин Дэ-Чжунь схватил его.

Пули продолжали непрерывно сыпаться на Гидру, но вскоре у охранников начали заканчиваться патроны. По чудовищу было выпущено несколько сотен пуль, и почти все они попали в него. Цель была крупная, трудно промахнуться. Во внезапно наступившей тишине стрелки начали судорожно перезаряжать оружие.

Конь выглянул из-за гранитной крышки стола. Гидра скрючилась, опустила все головы к полу. Она сильно дрожала. Из сотен маленьких ранок и нескольких больших хлестала кровь. Невзирая на повреждения, чудовище продолжало увеличиваться в размерах.

Оперативник заметил, что раны на теле Гидры начали затягиваться. Маленькие исчезли за несколько секунд. Большие стали зарастать от краев к середине.