– Вы ее еще и похитили? – опешил Дион.

– Похищение? – переспросил мужчина в священных одеждах. – Нет, это не так. Просто мои люди заметили, что графине нездоровиться и отвели ее в уединенное место, где она могла бы передохнуть вдали от толпы. И только им одним известно, где эта комната находится. Но, не переживайте, заверяю, что леди Краун не покинула территории поместья.

– Удержание человека против ее воли – все равно, что похищение.

– Ну, это только в случае, если у нее останется какая-нибудь воля, чтобы ее проявить. А забота о больном человеке без сознания – это не может считаться удержанием, – откровенно забавлялся и упивался своей властью жрец, отчего на его старческих и бледных щеках заиграл румянец. Вид настолько сломленного и беспомощного человека, который прежде казался неприступной крепостью, как Дион, приводил жреца в настоящий восторг. – Но, даже если вы ее все же отыщите, боюсь, не добьетесь успеха. Ведь его содержимое не для кого иного, как для вас, милорд, – решил он продолжить давить, пока в карих глазах гнев и отрицание не сменится отчаянием. Не зря говорят, что влюбленный волк – уже не хищник. Жрец правильно рассудил, что вместо всеми известной любви и гордости Краунов к своей чести, решил бить по другой цели: любимой женщине. – Дело в том, что в этом сосуде, своего рода, промежуточное звено, с помощью которого мы с вами заключим соглашение, как гарант сотрудничества. Только тогда, когда вы сами выпьете содержимое, я отдам своим людям приказ, и совершенно здоровую и невредимую леди приведут прямо сюда, чтобы вы могли в этом сами убедиться.

– Что это такое?

– Всего лишь скромный аналог вина, который, разумеется, не сравнится с коллекцией вин графства Краун, но, по-своему, замечательное, – преувеличенно скромно потупился жрец. – Кажется, у бизнесменов есть традиция закреплять сделки взаимным тостом. Почему бы вам не поступить так вновь.

– Мошенничество, фальсификация, откровенная измена, коррупция, похищение, шантаж, отравление, а теперь еще и наркотики? Не слишком ли много грехов для одного священнослужителя? – мрачно уточнил Дион, но жрец не проникся. Он понимал, что эти обвинения и угрозы, всего лишь жалкая попытка проявить последнее упрямство и способ потянуть время.

– А тем временем время молодой госпожи Краун неминуемо истекает… – поторопил жрец, демонстративно посмотрев на напольные часы с маятников, что гордо стояли у одной из стен кабинета с откровенным безразличием.

– Вы выглядите весьма самоуверенным. Не забыли, кого смеете шантажировать? – с угрозой понизил Дион голос, цепко следя за каждым движением жреца. – У меня достаточно денег и влияния, чтобы разнести ваш храм по кирпичику и никто, даже король мне не помешает, если я поставлю себе такую цель.

– Ваше право, – покорно согласился жрец, не показав и тени волнения. – Однако, боюсь, мое влияние куда более обширное, нежели у вас. Многое вы сможете без весомых доказательств. На одних беспочвенных обвинениях вы сделать многое не сможете и, в конечном итоге, аристократы, которые поддерживают меня, подавят ваше буйство. У меня есть покровители даже во дворце. В конечном итоге, все хотят себе в качестве «суженого» любимого человека. Что мне ваше буйство? В конечном итоге, вы своим неразумными действиями только сделаете хуже для себя самого. Если бы я боялся вашего гнева, то не затевал всего этого изначально. А! – весомо поднял жрец палец, чтобы добавить вещь, о которой, казалось, только сейчас вспомнил: – И не стоит забывать, что для леди Беатрис, в таком случае, будет слишком поздно. Готовы вы, пожертвовав жизнью жены, держаться за свою гордость? Если да, то я не могу ничего поделать с вашим решением, – равнодушно развел он руками. – Продолжите медлить, и посмотрим, чем все это закончится. Вот только, боюсь, леди Беатрис, понаблюдать вместе с нами уже не сможет, – елейно улыбнулся мужчина, видя, как Диона буквально затрясло от бешенства и беспомощной ярости. – Так, что вы выберете, уважаемый граф? – проницательно, с открытой издевкой и чувством превосходства, посмотрел жрец в карие глаза и, с торжеством увидел то, чего так долго ждал: мрачное смирение и отчаяние. – Правильное решение, господин, – прокомментировал жрец действия Диона, когда тот нехотя потянулся к бутылочке. – В конечном итоге, человеческая жизнь куда более ценная, чем все остальное. По крайней мере, вы спасете жизнь своей жене. Уверен, она оценит это.

***

Хоть граф и взял в руки флакон, опустошать его не торопился, все еще медля, что вновь заставило жреца ощутить укол раздражения. Он не привык тратить столько усилий на кого бы то ни было. Его указания выполнялись беспрекословно.

– Что произойдет, когда я выпью это? – хрипло потребовал ответа Дион.

– Я тут же прикажу привести к вам леди Беатрис, – отозвался жрец, с видом, словно это само собой разумеется.

– Как я могу вам верить? Думаете, я не знаю, что вам нужны мои деньги, потому вам невыгодно оставлять Бию в живых?

– Вы преувеличиваете мою корысть, милорд, – добродушно улыбнулся мужчина. – На самом деле, леди Беатрис куда ценнее живой и невредимой. По крайней мере до тех пор, пока у вас все еще будут чувства к ней, – добавил он со значением, которое просто невозможно было понять превратно: ее собирались использовать как рычаг давления на Диона, как в свое время делали с Франческой.

Это было жестоко, но в то же время, обнадеживающе. Жрец знал, что граф поверит ему только в случае достаточно правдоподобного мотива, наполненного выгодой.

И это сработало. Граф гулко сглотнул, открыл флакон, а после залпом опрокинул жидкость себе в рот и поморщился, точно пил настоящий яд.

– Довольны? – прижав кулак к лицу, точно сдерживал рвоту, сдавленно прохрипел Дион, а после убрал руки и уперся ими в диван, требовательно посмотрев на жреца, который расплылся в удовлетворенной улыбке. Улыбка стала еще более выраженной, когда жрец заметил, как цепкий взгляд карих глаз слегка затуманился, а сам граф мотнул головой, словно прогонял сонливость и тяжело задышал.

– Теперь, как я и обещал, вы встретитесь со своей женщиной, – ласково согласился пожилой мужчина в священных одеждах и подошел к двери, которую открыл и впустил внутрь женщину, которая точно только этого и ждала.

В комнату вошла красивая молодая леди в летящем, струящемся платье довольно провокационного фасона. Ее длинные темные волосы свободно спадали на точеные плечи и прикрывали изящную спину. Яркий макияж хоть и был красивым, но как будто смазывал истинные черты лица.

Дион с трудом держащий голову поднятой, вскинул на нее подслеповатый взгляд и попытался сфокусироваться, но все перед его глазами плыло. Он смог уловить только знакомую фигуру, темные волосы и сильно накрашенные глаза.

– Биа? – спросил он невнятно. Его язык словно онемел и плохо слушался, точно мужчина тут же опьянел. Сознание мутнело, а взгляд замылился. Он из последних сил держался, чтобы бороться с сонливостью. – Биа, ты в порядке? Ты… цела? – бормотал он, раскачиваясь на месте, пока не ощутил нежное прикосновение к своему плечу. Нежно, но уверенно эти маленькие ручки направляли его и вот, он уже практически лежал на груди женщины, которая успокаивающе, словно баюкая, гладила его по плечам и волосам.

– Ну, раз я сдержал обещание, мне следует удалиться, – довольно хмыкнул жрец, наблюдая за этой идиллией, и уже хотел оставить женщину с мужчиной наедине в кабинете, как Дион внезапно стал вырываться:

– Нет… не трогай. Ты не Биа. Ты не моя жена, убери от меня свои руки! – слепо отмахивался он от попыток женщины вернуть его обратно. Но мужчина категорично отказывался поддаваться, размахивая руками и по возможности довольно грубо отталкивать от себя женское тело из последних сил.

– О чем вы? Это ваша жена, – попытался успокоить жрец, который с недоумением размышлял, почему тот еще в сознании и в состоянии сопротивляться. Доза должна была наверняка свалить его за минуту.