С тех пор господин Дион еще сильнее отдалился от леди Лурии, пропуская даже совместные трапезы, несмотря на все ее попытки выловить его хоть ненадолго. Он прикрывался работой и занятостью… и ведь почти не врал.

До Азефа уже дошел слух, что господин, не зная покоя, как одержимый, рассылал запросы во все информационные гильдии. И запросом его была вся информация о парных метках.

Отчего-то Азеф даже не сомневался в причинах его интереса: господин Дион желал знать, как избавиться от метки. Пусть и ненавязчиво, издалека, но он подходил с этой целью даже к самому Азефу, помня о его родстве с благословленной парой и связях в храме.

Сначала дворецкий считал это кощунством, хоь и не смел открыто критиковать… но сейчас… сейчас он уже ни в чем не был уверен. Однако, его преданность дому Краун была неизменной.

– Азеф… я думаю, госпожа Беатрис меня ненавидит, – нарушив его мысли, вновь напомнила о себе леди Лурия. – Я думаю… она нарочно подговаривает Диона, чтобы тот отдалился от меня…

– Это невозможно, – категорично покачал головой мужчина, нисколько не сомневаясь в собственных словах.

– Почему ты так уверен? Раве это не объясняет такую холодность Диона ко мне и отчужденность остальных. Я здесь точно чужая, меня все игнорируют. Вдруг, она шантажирует Диона, который вынужден так поступать?

– Позвольте заверить, что это не так. Госпожа никогда бы так не поступила, – заявил он, поражаясь своей уверенности. Однако, понаблюдав за своей госпожой, дворецкий подметил, что леди Беатрис, напротив, как будто только и ждет, когда сможет покинуть этот дом. Неожиданно, но сама мысль была ему неприятной.

– Откуда такая уверенность?

– Вы сейчас всерьез собираетесь злословить о женщине, что добровольно привезла мужа в храм, а после покорно приняла другую женщину с собственном доме, предоставив плацдарм для начала ваших отношений, и до сих пор проявляющей к вам уважение несмотря на все ваши уколы в ее сторону? – произнес он резко, удивившись неприятному чувству, вызванному тем, что леди Беатрис пытались несправедливо обвинить. Обычно Азеф был очень сдержанным и терял над собой контроль, только когда дело касалось чести семьи Краун. И отреагировал он на рефлексе, заступившись за леди Бию так же, как если бы речь шла о Дионе или Арсиане…

Кажется, леди Лурия потеряла дар речи от его резкого тона. Мужчина застыдился и напомнил себе, что суженая его господина еще слишком юная и импульсивная, потому он должен быть терпеливым и смиренным.

– Прошу прощения за мою дерзость. Однако, если у вас нет для меня поручений, я прошу меня простить. У меня скопилось несколько неотлагательных дел, касающихся поместья. Надеюсь, вы войдете в положение, – поклонился он, стараясь сильно не морщиться. Лечение с легкой руки леди Беатрис помогало, но Азеф был уже в том возрасте, когда сильные нагрузки, вне зависимости от состояния здоровья, были чреваты дискомфортом и последствиями.

На месте суженой, леди Биа бы поторопила его завершить поклон поскорее. Еще и пожурила бы за то, что он своим этикетом только замедляет лечение, шутливо ругая и угрожая отсутствием компенсации больничных расходов в его трудовом договоре. И леди Лурия была введена в курс дела о его состоянии здоровья… но оказалась менее чуткой.

Для девушки, которая, казалось, была очень увлеченной жизнью внутри поместья и его жителями, проявляя сострадание и внимание даже там, где не нужно, ей не хватило чуткости к старику, который был самым приближенным к ней. В это же время не прекращая спрашивать про Клару, не оставив мысль вытащить ее из прачечной.

– Уходи, ты тоже против меня, как и ожидалось! – обиженно отвернулась она, не торопясь отпускать согнувшегося старика. – Но прежде… где сегодня, говоришь, леди Беатрис?

Глава 9

– Творится какая-то дичь… – пробормотала я и вздрогнула, когда меня окликнула Пени:

– Трисс! – с тревогой посмотрела на меня младшенькая. – О чем ты так думаешь? Весь день в облаках витаешь! – укорила она меня, отчего я устыдилась: и впрямь, с моей стороны очень невежливо отвлекаться, учитывая, что сама позвала младшую сестру в город на прогулку. Мачеха присоединиться не могла, так как в последнее время среди дворян нарастало напряжение и ходили «некие» слухи. По этой причине в поместье Харт отбоя от гостей не было, из желающих прояснить ситуацию. Что за слухи – я догадывалась, шило, как говорится, в мешке не утаишь. Даже удивительно, что удалось замалчивать это так долго.

Но не только это беспокоило. Да, находиться в одном доме с девушкой, которая, казалось, только и делала, что наводила суету – то еще счастье. Потому я и старалась сбегать, как только подвернется возможность. Пусть я и говорила, что мне все равно, но все оказалось несколько иначе, и общество Лурии реально выматывало, как физически, так и морально. Было в ней что-то… неприятное, неестественное и фальшивое. Однако внешне она была ровно такой, какой и описывалась, поведение тоже соответствовало сценарию… казалось бы. Но что-то было не так.

Это «не так» тревожило, точно неприметная заноза, невидимая даже глазу: вроде не сильно беспокоит, но отвратительно зудит при малейшем прикосновении.

Однако, и это еще не все: Лурия хотя бы следовала по сценарию, за исключением некоторых моментов из-за моих вмешательств, таких, как вербовка Нади. Но и это она пыталась исправить: по словам Нади, Лурия несколько раз подходила и навязчиво предлагала перейти под ее покровительство, а когда получала отказ, сильно негодовала… чтобы на следующий день подойти снова с новыми условиями сотрудничества. Надя от меня это не скрывала, как и свое недовольство появлением суженой. Теперь в доме было двое человек, которые Наде откровенно не нравились: Дион и Лурия.

Впрочем, не это важно. Важно как раз то, что, если Лурия действовала соответственно ожиданиям, то с Дионом все обстояло иначе. Он категорически отказывался следовать своему нейтральному поведению, описанному в книге. Напротив, судя по всему, он был всерьез одержим идеей отделаться от метки, как можно скорее, а сама суженая его… раздражала. Это было видно невооруженным глазом, что для такого подчеркнуто вежливого и хладнокровного человека, как Дион Краун, было крайне странно. Он даже не пытался изображать нейтралитет и реагировал излишне резко на все, что касалось девушки.

Вначале мне казался это отхождение от оригинала забавным, как и мелкие пакости Лурии, которые я с легкостью переигрывала. Но со временем смешно быть перестало. Стало тревожно и нервозно так как чем больше девушка терпела неудачи в своих интригах. Тем менее сдержанной становилась. В итоге находиться под одной крышей становилось банально невыносимо: Дион возвращался, как и прежде, лишь переночевать, Арсиан следовал примеру сына, пару раз приглашая меня поесть вне дома, лишь бы избежать общества Лурии, к которой в оригинале относился благосклонно.

Если уже на этом этапе расхождения с оригиналом настолько серьезные, то, что может произойти дальше? Прежде я примерно представляла, чего ожидать, то сейчас будущее виделось все более туманным.

Меркантильная часть моего нутра ощущала подвох угрозу будущему финансовому благополучию…

Неожиданно оказалось, что все действующие персонажи перестали соответствовать своим прописным поведениям, а где-то и поменялись с изначальными: чем больше наблюдала, тем больше общих черт находила в Лурии с…

Черт, я же обещала себе не вмешиваться!

– Прости, – попыталась я выкинуть ненужные мысли из головы. В первую очередь понимая, что, если продолжу думать о том, о чем не стоит, то не смогу оставаться нейтральной. А когда такое происходит, подключается мой юридический опыт и профессиональная гордость: не остановлюсь, пока не докопаюсь до правды. А ведь я пообещала себе санаторный отдых в ожидании развода и не более! – Просто в последнее время много мыслей в голове. Потому и захотелось развеяться, но, кажется, вновь излишне забылась… – виновато улыбнулась я девушке.