– Сорок секунд до выключения двигателей.
Факелы уже снижали мощность, чтобы не уничтожить поверхность Тарелска.
Фам просмотрел рапорты других флотов: посадочные модули уже на планете Намчен, две тысячи кораблей идут на спасение голодающих Мареска. Мареск плавал на экранах, как глубоководный левиафан посреди несущихся к нему прожорливых хищников. Из двух тысяч многие имели возможность приземлиться, остальные летали над луной. Над краем Мареска виднелись последние грузовики извне системы. Эти здоровенные туповатые роботы были запущены несколько мегасекунд назад, когда автоматика самых внешних ферм еще действовала. Грузовики были размером со звездолет, но без издержек на структуры, обеспечивающие полет в глубоком космосе. На борту каждого было десять миллионов тонн зерна – достаточно, чтобы Мареск продержался еще чуть-чуть.
– Двадцать секунд до выключения двигателей.
Фам еще секунды две смотрел на Мареск. Вокруг пришельцев из Кенг Хо клубились облака кораблей поменьше, но они не вели бой. Тамошний народ не попал под власть психов, как на Тарелске.
Вверху экрана побежали серебряные символы, леденящие снежинки. Сообщение от агентов Суры на Мареске: «Обнаружен саботаж на приземлившихся кораблях. Бегите! Бегите! Бегите!» И вид Мареска исчез со скорлупок Фама. Он глядел на мостик «Далекого Привета» и на неприкрашенный вид на Намчен. Свет солнца безмятежно разливался по двум третям его диска. В истинном виде Мареск был скрыт за планетой.
Потом на краю атмосферы Намчена вспыхнул свет солнца, нового солнца, рожденного за его краем. Через две секунды полыхнула еще одна вспышка, потом еще одна.
Секунду назад экипаж на мостике «Далекого Привета» был полностью занят обратным отсчетом до выключения двигателей и готовился встретить опасность, связанную с отключением защитных полей. Теперь вдруг все закипело, и внимание людей сосредоточилось на вспышках у лимба планеты.
– Мультигигатонные детонации в окрестности Мареска. – Аналитик старался говорить ровным голосом. – Наши флоты на его поверхности… Боже мой! Они просто исчезли!
Вместе с миллиардным населением мегаполиса.
Сэмми Парк застыл, завороженно глядя в экран. Фам подумал, что ему придется взять командование на мостике на себя. Но Сэмми наклонился, натянув привязные ремни, и голос его прозвучал громко и резко:
– Тран, Ланг, вернуться на боевые посты! Нашим флотом надо заниматься!
Чей-то еще голос:
– Выключение двигателей… есть выключение!
Фам ощутил привычную легкость, когда главный факел «Далекого Привета» сбросил тягу до нуля. На скорлупках он увидел, что все корабли отключили двигатели в запланированный момент в пределах стамиллисекундной погрешности. Впереди почти в четырех километрах плавал диск Тарелска, так близко, что казался не луной или планетой, а вогнутым ландшафтом вокруг кораблей. До прихода туда человека Тарелск был мертвым спутником, изрытым кратерами, вряд ли большим, чем земная Луна. Как и Луне, процветание ему принесла экономика транспорта. Диск планеты освещал пастельные долины и искусственные горы. В отличие от старой Луны, этот мир не знал катастроф, устроенных руками человека… до сегодняшнего дня.
– Скорость сближения пятьдесят пять метров в секунду. Дистанция три тысячи пятьсот метров.
Торможение намеренно было прекращено настолько близко, что другая сторона не могла атаковать, не нанеся ущерба самой себе. Но это сумасшедшее правительство только что убило миллиард человек.
– Сэмми! Быстро садимся! Где попало, жесткая посадка!
– А… – Сэмми встретился с ним взглядом, и теперь он тоже понял. Но поздно.
Все системы сдохли, скорлупки стали пусты и безмолвны. Впервые в жизни Фам Нювен физически ощутил, как вздрогнул звездолет. Миллионы тонн обшивки и брони поглотили это и смягчили, но что-то сильно стукнуло в корабль. Фам оглядел мостик. Воздух заполнился толпой голосов – доклады без фильтрации или анализа.
– Бог ты мой, контактная ядерная бомба!
Один за другим вразнобой включались дисплеи, фоновые обои. Кадр плавно скользил по ландшафту Тарелска и по небу. «Далекий Привет» поворачивался на несколько градусов в секунду. Кое-кто из младших аналитиков вылезал из привязных ремней.
Сэмми заорал на весь мостик:
– А ну, чему вас учили? Включить аварийные системы!
В единственное функционирующее настенное окно снова вплыл ландшафт Тарелска, дороги, башни, ясные купола ферм. Тарелск был настолько велик, что почти мог выжить без сельского хозяйства за пределами системы. И туда они сейчас падали на скорости – пятнадцать метров в секунду? Без работающих скорлупок Фам не мог определить скорость сближения.
– Скорость, Сэмми?
Флаг-капитан покачал головой:
– Не знаю, сэр. Бомба ударила со стороны Тарелска и почти по центру. Вряд ли мы идем более двадцати метров в секунду.
Но кувыркающийся обломок, которым стал теперь «Далекий Привет», никак не мог эту скорость сбавить.
Экипаж Сэмми отвлекся работой, пытаясь установить контакт с другими отсеками корабля, возобновляя связь с остальными тридцатью кораблями. Фам сидел, слушал и смотрел. Все тридцать кораблей подверглись ядерной атаке, «Далекий Привет» получил повреждения не самые малые, но и не самые большие. Поступали доклады, а вид вертелся и вертелся… и ландшафт вырастал. Фам видел теперь след взрыва. Эти психи при атаке сожгли собственные фермы… Впереди почти мертвая зона… Господи… это же старая башня с офисами, которую они с Сурой купили в первом столетии.
Столкновения кораблей бывают самые разные, от царапины на скорости миллиметр в секунду, которая интересует только портовую полицию, до ярких широченных вспышек, корежащих планетоид и испаряющих корабль. Столкновение «Далекого привета» с Тарелском лежало между этими крайностями. Миллион тонн звездолета тащило вниз сквозь герметичные купола и многоярусные жилые зоны, но не намного быстрее, чем может бежать человек при тяжести в одно g.
Миллион тонн не так-то легко остановить. Столкновение длилось и длилось – яростная буря, корежащая все на своем пути. Городские ярусы легче разрушаются, чем металл корпуса и ядро двигателя, но корабль и город смешивались в общие развалины.
Это не могло длиться больше двадцати секунд, но когда все кончилось, Фам и его люди висели в своих ремнях при двух десятых стандартной гравитации – сила тяжести на Тарелске. По измятым стенам мигали огоньки, но почти все бессмысленные. Фам отстегнулся от кресла и скользнул вниз, к потолку. Возле вентиляторных решеток клубилась пыль, но скафандры полного давления держали. Мостик засасывал вакуум. На командном канале слышался голос Сэмми, пытающегося получить оценку повреждений. На борту «Далекого привета» было пятьсот живых людей… секунду назад.
– Мы потеряли носовой трюм, капитан флота. На извлечение тел уйдут килосекунды. Мы…
Фам взобрался по стене к люку и со скрипом его открыл. Ударило короткой бурей выравнивания давления.
– Группы высадки, Сэмми. Как они?
– Без повреждений, сэр. Но…
– Собери их. Можешь оставить кого-то на спасательных работах, но мы идем.
Идем бить морды.
Следующие несколько килосекунд трудно было вспомнить – столько всего произошло, и все сразу. При всех этих годах планирования никто всерьез не верил, что операция закончится наземной битвой. И даже военные специалисты Кенг Хо не были настоящими бойцами. Фам Нювен видел на средневековой Канберре больше крови и смерти, чем все они за всю свою жизнь.
Но и сражались они тоже не с настоящей военной силой. Психованное правительство Тарелска даже не предупредило наземные городки о падении кораблей. Действуя по своей инициативе, многие сбежали на нижние уровни, но миллионы погибли в долгой, медленной катастрофе. Группы Фама пробивались вниз, к супертрамам второго уровня. Он уже наладил связь с другими группами высадки. Население Тарелска только несколько лет как было изолировано от наивысших технологий и лучшего образования во всем Людском Космосе. Они-то понимали суть катастрофы, они-то понимали, чего не понимало их сумасшедшее правительство. Но они были бессильны против системы, используемой против них последними правителями.
