- Не надо. Пусть она спит. Ей завтра ещё рулить. Слушай, Короткий, а как тут со временем. На твоих сейчас сколько?
Короткий глянул на наручные.
- Два, тридцать две. Если ты про длину суток, то совпадают до секунды.
- Понятно, - покивал Пашка и перевёл часы.
- Тоскуешь? Дети снятся?
- Да... Снятся... Дочка...
- Поначалу все тут так. Переживают. Потом ничего... Я когда понял - куда попал, да ещё и без ног... И до меня дошло, что возврата нет... Решил прекратить это дело. Зачем всё? Бабка не дала. Она два раза меня от смерти спасла.
- Так ты, что - на протезах? - Удивился Пашка.
- Почему на протезах. Мы же в Улье. Новые ступни выросли. Через три месяца.
- А как ты в Улей-то без ног попал?
- Сюда я попал с ногами. Вынырнул недалеко от Полиса. Посёлок на перезагрузку пошёл. Может слышал - Светлоозёрский. В Тюменской области... Ярковский район. Нет, не слышал?
Пашка отрицательно помотал головой.
- Хороший поселок. Красивый. Богатый... Я там жил. А работал в Ярково. Два километра до школы... Двадцать минут ходьбы.
Короткий задумался.
- А это тебя из-за ног назвали Коротким? - Спросил Скорый.
- Да. Бабка окрестила... Ну вот... Сбежал от тварей. Ночь по лесам прошарился, а утром вышел к городу. Так обрадовался, что таблички "мины" не увидел. Точнее видел, но прочитать не удосужился. Какие могут быть мины в сибирской глуши. Ну и наступил на пехотную... Одну ногу почти по колено оторвало, а на правой - ступню срезало. А тут Бабка с Шилом возвращались из рейда... Я ей сильно должен. Она из-под меня утки выносила. Я за неё любого убью. И свою жизнь отдам, не задумываясь.
- Да... Бабка у вас... То есть, у нас... Удивительный человек. А она кем была раньше?
- А это ты у неё спроси. Захочет - ответит.
Пашка пошёл вниз. Взял свою Сайгу. Вернулся.
- Короткий, ты иди спать. А я подежурю. Всё равно не усну. Если хочешь - я тебя усыплю.
- Нет. Не надо. - Усмехнулся Короткий. - Я и сам справлюсь.
На следующий день все проснулись ни свет ни заря.
Бабка ворчала как старая бабка.
- Почему не разбудили? Опять Скорый бессонницей маялся? А если ему сегодня снова стрелять?
- Да всё хорошо, - успокоил её Павел, - Я нормально выспался.
Она пошла на кухню, набрала стакан воды и проглотила ещё одну зелёную жемчужину. Передёрнулась, как от стакана водки.
Мария вышла из спальни с опухшими глазами. Пошла умываться.
Босс распорядилась.
- Давайте мужики всё обмундирование и оружие сюда. Кроме тяжёлого. До завтрака распределим. А я тут муки нашла немного и яичный порошок. Сухое молоко у нас с собой. Блинов настряпаю. Где у нас Беда. Что-то она долго умывается. Пойду, подгоню.
Бабка поднялась по лестнице.
Мужики пошли подвезти прицеп к самому дому, чтобы далеко не таскать. Тут Бабка сверху закричала.
- Скорый! Быстро сюда! Быстро, мать твою!
Пашка взлетел по лестнице за пару секунд и влетел в ванную. Машка сидела на закрытом унитазе без сознания, откинувшись на бачок, опустив руки. На полу валялся канцелярский ножик. Из перерезанной вены хлестала кровища.
Он схватил её запястье и включил дар. Матерясь, срастил вены и артерии, затянул рану. Вышел из режима лечения.
Наклонился поднять Беду, но Бабка не дала.
- Я сама. Ещё уронишь.
Легко подняла и понесла девочку в спальню. Положила на кровать, испачкав белые простыни.
- Ну, - посмотрела на Дугина, - и что будем делать? Может уж пусть уйдёт?
- Куда? - Не понял Павел.
- Ну, куда... На тот свет.
Скорый взбеленился.
- Я уйду, пожалуй! Ишь ты! Как вы всё просто решаете, бля! Ушла и всё, да?! И никаких проблем, да?! Вот хрен она куда уйдёт! Я не позволю! Не-поз-во-лю! Ясно!
- Может, это лучше ей самой решить? - Спокойно предложила Бабка.
- Бабка, что ты мелешь?! Её всего двадцать два! Она ещё толком не жила. Она думает, что раз такое произошло, то всё! Конец света!
Пашка немного успокоился.
- Она не понимает, что ещё и любовь тут найдёт, и детей нарожает, и...
Машка застонала. Дугин встал у кровати на колени, лицом к её лицу.
- Маша, ты как?
- Паша, ну зачем ты? Ну, зачем?
Пашка, глядя прямо в глаза девушке, попросил.
- Маша. Пожалуйста. Не бросай меня. Я тебя очень прошу.
- Ладно... Я на кухню. - Сказала Бабка.
- Жить незачем, - прошептала Беда. - Что мне тут делать? Я для всех только обуза. Мне плохо. Я по маме скучаю. Я домой хочу.
- Маша, - шептал в ответ Дугин, - ты посмотри, как о тебе все беспокоятся. Короткий тебе в машине прямо королевское кресло установил. Забронировали его... Я тебя стрелять научу... Не надо так, Машенька. Ты мне нужна. Да и остальные тоже... Дай-ка я ещё тебе здоровья добавлю.
Положил ей на живот руки, вбросил силы, успокоил голову, добавил энергии и желания жить.
В дверь заглянул Шило. Сзади стоял Короткий.
- Ну как?
Пашка повернулся к Беде, шепнул.
- Маша, успокой народ.
Та села, кисло улыбнулась.
- Я уже нормально.
Короткий покачал головой осудительно. Вздохнул. Пошёл к лестнице.
Шило протиснулся в спальню.
- Слышь, Беда, ты это... Короче, херню не городи. Я ведь тебя... Я тебе всё, что хочешь... Только не надо так. Хорошо?
Повернулся резко и вышел. Пашка оборотился к Беде.
- Поняла? А ты говоришь - "обуза". Ну что, пошли вниз. Снимай свитер и джинсы, бросай в стирку. Отмой кровь. Будем одевать тебя по-военному. Ехать надо. Пошли, деточка. Или мне у двери ванны тебя караулить, на всякий случай.
- Нет, Паша, не надо. Я уже всё. Я успокоилась. Больше не повторится.
- Слово?
- Слово.
- Давай я тебе сил добавлю.
Пашка плеснул Беде хорошую порцию энергии. Так, что у той щёки порозовели.
Мария пошла снова в ванную, а Павел спустился вниз. Бабка выглянула из кухни.
- Ну? Что?
- Обещала не дурить.
- Тут самая высокая смертность, Скорый... вот именно от этого. От суицида. Половина иммунных вот так и кончают. Я лично ждала чего-то подобного. От неё... От тебя-то - нет. Ты быстрее какого-нибудь сукина сына шлёпнешь, чем сам... Да, день начался плохо.
- Да ладно... Они тут все начинаются плохо.
Все собрались внизу у куч оружия, одежды, бронежилетов. Бабка стала выдавать обмундирование.
Пашка сказал.
- У меня есть. В рюкзаке.
- Лишним не будет, - отрезала Бабка и продолжила раздачу.
Первым делом все взялись за Беду. Раздели её до футболки и трусов. Мария, скучная и вялая, безропотно разоблачилась. Причём Бабка одобрила.
- Вот молодец. Настоящее женское бельё. Не то, что некоторые. Напялят три ниточки...
Одели на неё штаны-камуфляж. Подтянули обхватывающие шнуры, завязали на щиколотках. Отошли, поглядели оценивающе.
- Ну как? Не жмёт?
- Нет... Всё нормально.
Шило схохмил.
- Вишь как Скорый подсуетился, да? Какого хлопчика для тебя подстелил. Прямо тютелька в тютельку твой размер.
Никто не возмутился на пошлую шутку, даже Беда улыбнулась.
Бабка наклонилась, пощупала Машкины носки. Подала берцы.
- Тридцать седьмой размер. Должны подойти. Примеряй.
Мария натянула обувь. Встала. Потопала.
- Ну? - Все в один голос. - Нигде ни давит, ни трёт? Пройдись... Попрыгай... Ну?
Мария пожала плечами.
- Вроде всё нормально. Только у меня в рюкзаке кроссовки. Может я их...
Бабка развела руки.
- Хе! Отлично! Обувай. Но ботинки - в рюкзак.
Мария переобулась. Бабка подала камуфлированную футболку.
- Мужики отвернитесь... Всё, поворачивайтесь. В брючки заправь... Вот. Подними руки. Нормально! Одень вот этот жилетик.
Мужики ветераны пришли прямо в восторг.
- О-о-о!
Мария облачилась в чёрный, неказистый жилет. Бабка снова поколдовала с липучками.
