В отключке валялся недолго. Меньше минуты. Очнулся от шлепков по щекам.

Он открыл глаза и увидел у своих губ фляжку. Хлебнул живца. Полегчало.

Спросил первым делом у Бабки.

- Ну как?

- Ты его убил!

Все сидели вокруг и молчали, ошарашенные открывшейся возможностью.

Бабка добавила.

- Только ты и себя чуть не убил. Так. Ладно. До вечера ещё долго. Нам важно вывести из игры ихнего сенса. А потом уже пойдём втроём. Я - как радар, Короткий - для отвода глаз, и Скорый - как оружие. Попробуем устранить всех тихо. И не напрягаясь. Отдыхай, голубчик. Отдыхай.

Потом усмехнулась.

- Если мы сможем так работать... На таком расстоянии... Это полный пипец. Полный! Давайте-ка перекусим.

Накрыли поляну, разложили снедь, пожевали.

Татьяна, кстати, подсела поближе к Пашке и заботливо пододвигала ему галеты и баночки с консервами.

Потом Скорый даже немного вздремнул.

Отдохнувшие, с новыми силами и энтузиазмом, Павел и Бабка принялись за своё чёрное дело. Прижались друг к другу и вошли в транс.

Через пару минут всё было "готово". Сенс противников, сидевший в спрятанном в кустарнике седане, потерял сознание. По всей видимости - надолго. Вернее всего - навсегда.

На этот раз Пашка перенёс манипуляцию намного легче. Его организм, и в особенности психика, быстро адаптировались к новым нагрузкам.

Потом группа выждала, пока Скорый восстановится и приступила к операции. Как назвала её Бабка - операция "головоломка".

С полчаса ломились по лесу, обходя группу бойцов с тыла.

Потом, под прикрытием Короткого, уныло и буднично, прошлись по цепочке сидевших в засаде и Пашка оглушил всех.

Шило с Тьмой подъехали на пепелаце и все начали думать - что делать с бессознательными гражданами Улья. И какие это будет иметь последствия.

Боевой отряд состоял явно из муров. Какая-то элитная группа, отлично обмундированная и прекрасно вооружённая. У них не наблюдалось унификации, как у полицейских или армейских отрядов. Экипировка замечательная, но совершенно разномастная.

В результате, волевым решением Бабки, глушённый контингент решили обобрать до последней нитки, конфисковать оружие, испортить автомобили, но людей оставить в живых.

Хоть Пашка был категорически против. Вот пропала бы боевая группа, ну и пропала. Нет человека - нет проблем. Пару километров от этого места, если возвратиться назад, прямо у дороги, пованивало ряской болото. Так что с сокрытием следов проблем бы не возникло.

Но Бабка решила по своему, И Скорый не стал спорить.

Полчаса нелёгкого труда мародёрки, и голенькие бойцы-профессионалы были рассованы от греха подальше в собственные автомобили. А то ещё сожрёт какая-нибудь тварь.

Бензобаки Шило пробил своим тесаком. А колёса проколол армейским ножом.

Трофеи под тентом пришлось увязывать стропами и верёвками, чтобы не рассыпались.

Багги и оба прицепа под завязку заваленные добром тронулись в сторону Полиса. Можно было бы конечно всё выбросить, спрятать в лесу, сжечь, утопить, в конце-концов. Но командир приказал всю добычу везти домой. Нечего, мол, разбрасываться хорошим имуществом. Ну и повезли. Приказ шефа - закон для подчинённых.

Уже на закате подкатили к воротам города. Без проблем и проверки проскочили КПП и без остановок добрались до общежития. Разгружались в гараже до самой темноты.

Следующие восемь дней в рейды не выезжали, для всех нашлись дела в городе.

Скорый целые дни посвящал новому транспортному средству. Вырисовывалась забавная машинка. Изначальная идея шестиместного пепелаца плавно переросла в конструкцию восьмиместного авто, где второй и третий ряд сидений оказались трёхместными.

Шестиколёсная формула оставляла много свободного пространства, поэтому проектировали и комфорт. Нет, не так, конечно, как в авиасалоне бизнес класса, но на прежний аскетизм решили не ориентироваться. Поэтому объехали некоторые деревни вокруг Полиса и навыковыривали автомобильных водительских и передних пассажирских кресел из разных жигулей.

Рама, уже не на трёх, а на четырёх продольных несущих фермах и двух поперечных, сваренных из мощных труб, обросла соединительными элементами из трубок от велосипедных каркасов. Получилась прочно, но тяжеловато. По сравнению со старым пепелацем. Но всё равно, один край рамы, спереди или сзади, Пашка поднимал в одиночку.

На ширину не скупились, поэтому получилась раскоряка, на метр семьдесят по колее. Как правительственный лимузин. Но это же - Улей. Тут на дорогах не надо разъезжаться со встречными. Тут всё больше по азимуту ходят, блин.

На четвёртый день, когда закончили варить основу, пригласили бригаду полюбоваться на результат. Таня-Тьма охарактеризовала эту конструкцию как "улей в Улье". И действительно, сетчатая рама, состоящая их множества треугольников и треугольничков, напоминала пчелиные соты.

Потом, целый божий день, с утра до вечера, присобачивали подвески. Короткий предлагал новую ходовую сделать по принципу пантографа, но Скорый не хотел утяжелять и без того нелёгкий каркас и настоял на обычных двойных рычагах, как на старом.

Двигатель оставили тот же - мерсовский.

Система гидравлической передачи на колёса осталась прежней. Увеличилось только количество гидродвигателей.

Долго размышляли над тем, как придумать задний ход. Ну не пихать же новое авто по старинке - вручную. Мороковали долго, пока однажды за ужином Шило не спросил.

- А у нас прицеп же двухосный будет.

- Ну да, - ответил Короткий, - ты же видел схему.

- А если одна пара тянет вперёд, а одна назад?

Короткий аж вскочил.

- А что раньше-то молчал?!

Шило пожал плечами, скорчил невинную физиономию.

- Так только щас в башку пришло.

- Ты башку-то почаще напрягай. Может и летать пепелац научим.

Короткий и Скорый смеялись над простотой решения. А остальная бригада вылупилась на них, ничего не понимая.

Скорый ткнул пальцем в Шило.

- Гений, блин! Мы головы ломаем, ночей не спим, а он в секунду решил вопрос.

На пятый день засунули в салон три кресла. Не прикрепляя их, залезли в новую конструкцию и покатались по ограде Фукса. Двигатель работал чуть громче, чем на первом пепелаце, - нагрузка увеличилась. Но не критично. С расстояния пяти метров его уже не услышишь.

То есть за пять дней сделали несущий каркас и полностью ходовую.

А ещё Пашка, как ответственный за оружие, купил у Гоги коллиматорные прицелы на все калаши, присобачил их на пикатинни и пристрелял в тире на сто метров.

А через два дня съездил в лавку еще, и купил два РПГ седьмых. Гоги предлагал "муху", упорно убеждая, что РПГ-18 намного, прямо намного, лучше. Но Пашка никогда не стрелял из "мухи", а из семёрки - приходилось. Вот и взял. И десяток камулятивных снарядов.

Короткий, почти каждый день, на два-три часа уходил в переулки Полиса с Ванессой.

Что они там делали - никто не знал. Короткий молчал. Ванесса, профессиональный конспиратор - тем более. Но все понимали, что Мазур готовит какой-то грандиозный переворот в системе внешников. Поскольку Ванесса никогда не разменивалась на мелочи и всегда доводила дело до конца, предполагать можно было многое. От банального побега доноров с фермы, до полного уничтожения структуры торговли органами.

Потом, до вечера, Короткий работал аргонной сваркой.

В отличие от Пашки, сухого, академичного конструктора, Короткий занимался вопросами комфорта. Защёлки для крепления автоматов, места для рюкзаков, упоры под оружие для стрельбы, кармашки для запасных магазинов.

Он всё выдумывал и выдумывал всякие мелкие удобства. Забронировал спинки в два слоя полицейскими пулезащитными щитами, которые взял у Фукса в полицейском управлении. Выгреб все, до одного, обещая, в течение месяца найти в Улье новые.