- Прости Таня. Я тебе всё объясню, и ты поймёшь. Ты у меня такая умница. Ты вообще удивительная девушка.

Он завладел второй рукой.

- Ты красивая, добрая, чистая. У тебя такая фигура... У тебя такие титечки... У тебя такая попа... Мне трудно найти слова, чтобы описать всё это.

Пашка целовал уже Танины плечи и подбирался к шее.

- Ты, когда открываешь холодильник и достаёшь что-то с нижней полки, всегда присаживаешься... Но один раз ты наклонилась... О-о-о! Я чуть не умер. Это шедевр. Это надо фотографировать и делать настенный календарь.

Пашка уже трогал губами Танины ушки.

- Я могу бесконечно смотреть на твои губы, когда ты что-то говоришь. Они так красиво двигаются.

Павел касался губами Таниных губ.

Танечка тяжело дышала и вздрагивала. Она со всхлипом укорила Пашку.

- Врёшь ты всё. Я тебе совсем не нравлюсь.

- Танюша, ты посмотри на себя в зеркало. Как может такая девушка не нравиться? Я когда на тебя гляжу, такое удовольствие получаю... Ты - само совершенство. У тебя всё совершенно. Лицо, ручки, ножки, талия, грудь... Я так сильно хочу посмотреть на твою грудь. Сними маечку, солнышко моё. Давай я тебе немного помогу.

Таня, как под гипнозом, послушно стянула футболку и закрыла глаза...

Уже часа в три ночи, Таня, мокрая от пота, тяжело дышащая, остановила Пашку.

- Паша, что ты делаешь?... Что ты со мной делаешь?... Ты меня всю вымотал, сил не осталось. Кобелина ты этакий.

Она слегка шлёпнула Скорого по физиономии. Зашипела, сморщилась.

- Ч-чёрт! Руку отбила.

И Пашка поцелуями лечил Танечкину руку, добавляя своей энергии, обезболивая ушибленное место.

Она вдруг снова всхлипнула.

- Завтра ведь опять к Бабке пойдёшь...

Он целовал её глаза и щеки.

- Таня, солнышко моё... Я тебе не стану врать. Если ей понадобится - пойду. У Бабки выхода нет. Ей не к кому обратиться за помощью. Она глава серьёзной группы. Для неё, любая связь на стороне - риск. Можно нарваться на шантаж, на попытку повлиять на всю группу, на попытку выманить побольше местной валюты. Вот чем это опасно. Её связь на стороне ставит под удар всю команду. Ну, вот скажи мне, ради Бога, - как ей поступить?

- Я не знаю. Я хочу, чтобы ты был со мной...

- Я и так буду с тобой. Меня у тебя никто не отнимает. И уже не отнимет. Ты же была в рейде. Ты сама видела как там всё. Смерть за каждым поворотом. Сегодня живём, завтра уже нет. И Бабка всегда на острие опасности. А если она в плохом настроении, рассеянная, не выспавшаяся, злая... Может банально погибнуть вся команда. То, что у нас с Милой, это банальный вопрос выживания в этом долбанном мире. И я, думаешь, могу ей отказать в такой малости. Да я и не хочу отказывать. Скажу честно - я её люблю. И как товарища, и как женщину.

- А я?! А со мной что?! Просто поигрался?! Так выходит?!

- Золотая моя, ничего я не "поигрался". Ты дорогой для меня человек. Я тебя люблю и как друга, и как девушку. Мне с тобой хорошо.

- Нельзя любить двоих. Так не бывает.

- Это Улей, радость моя. Тут вечная война. Тут мораль и нравственность другие. Ну, вот люблю я двух женщин... Даже трёх. У меня ведь вот тут, - он приложил руку к сердцу, - моя Лариса... И что мне теперь делать? Скажи мне, умная моя девочка, что мне делать?

- А ты точно меня любишь?

- Танечка, ты же этот... Эмоционатор. Просто прощупай меня. Или завтра подойди к Марие. Она - ментат. Пусть она меня просканирует и скажет - как я к тебе отношусь.

Танечка откинулась на подушку, полежала, помолчала, прислушиваясь к чему-то, и сделала вывод.

- Нет. Не обманываешь... Да. Наверно тут всё по другому. Паша, ты ведь меня не бросишь?

- Я за тебя, птенчик мой, жизнь отдам...

- Ладно. Мне надо всё это переварить. Давай спать.

И они уснули.

Утром следующего дня и Ванесса, и Мария, как-то странно смотрели на Скорого. Ментаты, что с них возьмёшь. Видимо проснулись во время Пашкиных упражнений. Там же, такие эмоции излучались, что о-го-го.

Пашка в первые минуты такого отношения засмущался. А потом махнул рукой и повёл себя как обычно.

Бабка вообще держала себя так, как будто ничего особенного не произошло.

Таня, увидев внимательные взгляды Беды и Иглы, покраснела как рак. Потом о чём-то пошепталась с Бедой.

Чего уж они там насекретничали, какие проблемы решили, - неизвестно. Но Таня после разговора с Марией прямо засияла. И весь день старалась держаться поближе к Пашке. И разок, когда никого рядом не было, прижалась к нему всем телом, обняла за шею и поцеловала Скорого в губы. Он спросил.

- Ну, что, Тьма ты моя светлая? Обдумала ситуацию? Успокоилась? Что-то решила?

- Ничерта не решила. Мозги набекрень. Не хочу ничего решать. Пусть всё как есть.

Пашка взял её лицо в руки, посмотрел внимательно в глаза, чмокнул в нос.

- Всё у нас будет хорошо. Ты только глупости не делай. И всё у нас будет хорошо.

В гараж вошел Короткий, Таня отпустила Дугина и продолжала негромко.

- Я ведь ничего особенного у жизни не прошу. Мне не нужен принц, дворец и богатство. Просто - любимый муж, дети, дом, достаток. Я что - недостойна этого?

- Таня, ты сможешь потерпеть с годик?

Тьма удивилась.

- Чего потерпеть?

- Дом я смогу построить, или купить, только через год. Примерно. А может даже через два.

Таня снова обняла Дугина, чмокнула его в щёку. Поиронизировала.

- Да потерплю уж. Чего там...

И упрыгала торговать с Бедой картами.

Следующие дни бойцы посвятили конструированию прицепа.

Всё та же сетчатая, жёсткая конструкция. Моторный отсек впереди, двигатель в поперёчном положении. Четыре независимые подвески, четыре гидродвигателя. Передняя пара тянет вперёд. Задняя, при необходимости - назад. Система клапанов и перепускных контуров. Управление двигателем, предполагали запараллелить с системой управления двигателем тягача. А сам прицеп сделать несбрасываемым. Бригада, после всех успехов на дорогах Стикса, уверовала в свою силу и непобедимость.

На дышло приварили узел передачи управления.

Неваляшку собрали за четыре дня.

Прицепили к пепелацу ещё не обшитый прицеп, этакую сетчатую конструкцию, покатались по просторной ограде. Понравилось.

На обкатку собралась вся бригада. Облачились, взяли оружие, расселись по местам и выехали за город. Поначалу покатались по дорогам.

Бабка тоже села за руль. Тронулась, прибавила газку.

- Ух ты!

Багги легко, как пустая, набрала скорость. Бабка отпустила педаль и снова придавила.

- Ух ты! Как мне это нравится!

Снова сбросила скорость и даванула до полика. Пассажиров прижало к спинкам сидений.

- Ух ты!

Потом свернула с грунтовки в чисто-поле и куролесила минут десять по распутью. Пока вся бригада в один голос не потребовала.

- Дай я!!

И полдня катались по очереди и по дорогам и по бездорожью.

Короче, тандем получился на славу. Всем понравилось. Всем не терпелось - в поход.

Даже Ванессе. Той надо было провести разведку. Она попросила помощи.

- Если мы всей боевой бригадой проведём регонсценировку...

Пашка удивлённо поднял брови. Ванесса поиронизировала.

- Да, Павел Дмитриевич, я знаю и такое слово. Так вот, если вы мне поможете, то я вам буду очень благодарна. Если вы не сможете оказать мне помощь, я пойду сама.

Короткий внимательно оглядел бригаду и отрезал.

- Я, в любом случае, пойду с Ванессой Витольдовной.

Бабка скомандовала.

- Так. Ладно. Поехали домой. Там обмозгуем это дело. Но я думаю съездить куда-нибудь... ну, так, незатейливо - надо. Проверить работу нашего лунохода в деле.

Потом спросила.

- Ванка, когда тебе надо в разведку?

- В течение пяти-семи дней.