Да, моста не было. Его благоразумно разрушили. Но викингам в сложившейся ситуации это оказалось не помехой. Они просто забирались в воду и плыли.

Тем более, что на берегу хватало строительных материалов вроде бревен. Из-за чего и те, кто имел доспехи, сумели перебраться на правый берег Темзы. Причем быстро. Настолько, что подоспевшие через пятнадцать минут саксы с англами не успели довершить начатое. Викинги были уже на той стороне реки и продолжали улепетывать. А плавательных средств, в том числе подручных, более на этой стороне не оставалось…

Вечерело.

Вдохновленные победой англы и саксы устроили лагерь у реки и праздновали свой успех. Благо что лодки, в которых они держали провизию и выпивку, находились недалеко и подошли своевременно.

– Славная битва! – Радостно воскликнул Этельред, пнув ногой воткнутое в землю копье, на которое была насажена отрубленная голова Харальда.

– Теперь отобьем Винтар! – Воскликнул воодушевленный Бургред, риг Мерсии. – Если Ивар сам не сбежит оттуда, поджав хвост.

– Мою невесту это не вернет, – мрачно заметил Альфред.

– Архиепископ, без всякого сомнения, признает их брак недействительным. Он ведь язычник. – Уверенно произнес Этельред.

– А что если она уже носит под сердцем его ребенка?

– Вытравим! – Рявкнул Бургред. – А если опасно, то пускай рожает, и я лично возьму его за ногу и разобью о ближайший косяк. Не бывать этой мерзкой скверне в нашем доме!

– Не бывать! – Подхватил Этельред.

Но тут Альфред, явно недовольный поднятым вопросом, отвернулся от них и заметил несколько всадников, что спешили со стороны Люденвика.

– Это еще кто, – хлопнув по плечу брата, спросил он.

– Действительно…

Минут через пять всадники запыхавшись добрались до костра, у которого сидели старшие командиры. И, спрыгнув с лошади, поклонились. Все они были покрыты пылью и вспотели. Да и вообще – едва стояли на ногах. Лошади их были под стать. Одна даже пала, не выдержав скачки.

– Что случилось? – Нахмурился Этельред.

– Люденвик. Туда подошли эти странные большие корабли.

– Ярослав?

– На них знаменах с красным жалом скорпиона на черном фоне, а рядом – золотые орлы на красном фоне развиваются.

– Ярослав, – уверенно произнес Альфред.

– Что с городом? – Подался вперед Этельред.

– Не ведаю. Нас отправили за вами сразу, как только мы их заметили.

– Если это Ярослав, – произнес Альфред, – то город уже пал.

– Типун тебе на язык! – Воскликнул Бургред. – Чего ради Люденвик так быстро падет?

– Ярослав и более серьезные крепости брал.

– Сказки! – Твердо произнес Этельред. – Ты и насчет викингов переживал.

– Я и сейчас переживаю. Ивар пока в Винтаре. И с ним несколько сотен закованных в кольчуги воинов. А теперь еще и эти, сбежавшие присоединятся. А сколько войск у нас? Потерь-то не мало.

– Мы их победили!

– Победа в битве – не победа в войне.

– Ты опять не веришь в наш успех.

– У Ярослава восемь сотен крепких воинов.

– А у нас три тысячи!

– И что? Каждый воин Ярослава стоит нескольких наших. Ты погляди на них! Щит да копье. Вот и все, что у большинства есть.

– После разгрома норманн они лучше смогут вооружиться.

– Лучше, – грустно усмехнулся Альфред. – Мои люди видели воинов Ярослава. И лучше бы они их не видели. Все они закованы в такие доспехи, что мы рядом с ними потеряемся. У всех шлемы. И отличное оружие.

– Ничего, – усмехнулся Этельред. – После штурма Людевика их должно было у него поуменьшиться. Вряд ли Эдмунд сдался без боя или сбежал. А пятеро на одного – такое преимущество, при котором никто не устоит. Особенно в поле.

– А почему ты считаешь, что битва будет в поле? – Удивился Альфред.

– Людевик наверняка будет им разграблен и сожжен к нашему приходу. А какой смысл сидеть на пепелище? Да и в наших силах его обложить и осадой изнурять. К нам еду подвозят, а к нему – нет. Долго ли он так просидит? Рано или поздно выйдет в поле. Тут-то мы его и прихлопнем. Как назойливую муху.

– Думаешь получится повторить этот прием?

– А почему нет? – Улыбнулся Этельред. А вместе с ним расплылись в улыбке и остальные вожди этой армии, предвкушая уже богатую добычу. Очень богатую…

868 год, 12 июля, Люденвик

О подходе объединенной армии англов и саксов Ярослав узнал заранее. Благо, что драгуны недурно справлялись с задачами разведывательных разъездов, патрулей и общей рекогносцировки местности. Поэтому сюрпризом эта новость не стала. Да и стать не могла. Государь был убежден, что после битвы с войском, что увяжется за Харальдом, правители Мерсии и Уэссекса отправятся к Люденвику, дабы ликвидировать важную угрозу. А именно легион Ярослава.

Но развитие событий пошли куда интереснее.

Оказалось, что, не успевший на соединение риг Нордхамбрии Элла II таки дошел. И сумел присоединится к войскам Бургреда и Этельреда. Что довели численность объединенной армии до четырех с половиной тысяч.

Ярослав же, узнав об этом, благоразумно засел за земляным валом Люденвика. А его корабли отошли от берега и встали на якоря. Понятно, что его комитаты, собранные в этом легионе, были сильны. Но при таком соотношении сил он осторожничал. Нет, не боялся. Просто осторожничал.

– И что, мы будем с такой армией сидеть под стенами этой крепостицы?! – Возмутился Элла, когда узнал план союзников.

– Вы не знаете, каковы воины Ярослава, – осторожно заметил Альфред.

– Ты – наследник. Ты решения не принимаешь! – Прорычал Элла. – Или твой риг потерял дар речи?

– Это мой брат! – Возмутился Этельред.

– Но риг – ты. Почему же говорит он?

– Потому что его люди лучше всего осведомлены о Ярославе. И он больше всех знает о нем.

– Сколько людей у Ярослава? – С легким раздражением спросил Элла у Альфреда.

– Восемь сотен воинов. Из них половины стрелки. Было столько до битвы за Люденвик.

– В Люденвике были воины?

– Там стоял риг Восточной Англии со своим войском.

– И чего мы ждем?! Этот ромеец должен был потерять на штурме почти всех своих людей. А мы ждем?

– А если не потерял? – Поинтересовался Альфред.

– Что за вздор?!

– Все его люди в хороших доспехах. Все. Даже стрелки.

– И что? Штурм – опасное дело. Штурм – это кровопролитье! Никакие доспехи не защитят от потерь при штурме. Я знаю, сколько войска было у Эдмунда. И уверен – он дрался крепко. Кстати, где он? Остатки его войска не отступили?

– Вон то кострище говорит о их судьбе, – произнес Этельред, указывая на большую черную проплешину, оставшуюся от костра, недалеко от Люденвика.

– Только об их судьбе?

– Ярослав христианин и он не хоронит своих людей так.

– Я слышал, что он язычник.

– Это наветы, – возразил Альфред. – Он позволяет священникам добрым словом их склонить на свою сторону. Но он носит крест и посещает службы. Я слышал, что Ярослав последовательно борется с тем, чтобы силой оружия насаждать веру. Он говорит, будто это путь в Преисподнюю.

– Скоро он сможет в этом убедится, – раздраженно произнес Элла, после долгой паузы. – Вы знаете, что он предсказал Рагнару его пленение мною? И тот, благодаря этому совету избежал гибели! Вряд ли тот, кто гадает – истинной веры держится.

– Это все слухи.

– Поговаривают, что он чернокнижник, служащей силам тьмы. И мой духовник особенно ратовал за его гибель.

Наступила тишина.

Все вожди думали.

– Я предлагаю обойти это поселение с трех сторон и атаковать, навалившись разом. – Нарушил эту тишину Элла. – У нас много войск. Вал невысок – через него можно без всяких лестниц перебраться. Хочешь не хочешь – он окажется в окружении.

– Может быть просто предложим ему уйти? – Спросил Бургред, войско которого в минувшем сражении понесло основные потери.

– А трофеи? – Удивился Этельред. – Альфред говорит, что у его воинов прекрасные доспехи. Настолько хорошие, что они одни только стоят войны с ним.