— Делать это все равно нужно, или искать пути влияния на орден. — ответил я, разминаясь и выводя резонансный генератор на рабочую частоту. Сегодня будет уже третий день, когда вместо камня бомбиста я использую в качестве резонатора Шах. Пока в пассивном режиме. Перед схваткой вошел в медитацию резонанса, слил из «звука» в Шах прану, и потом вставил его в качестве источника питания.

Из плюсов — теперь можно было работать только с одним камнем. Из минусов — если запас кончится посреди боя, восполнить его будет проблематично. Но учитывая колоссальную разницу между Шахом и алмазом-трофеем, у второго и пиковый выход и максимальный запас были в сотни раз меньше. Так что я не особенно беспокоился, да и вообще, если понадобится, я могу как в прошлый раз, вообще без доспеха сражаться.

— Участникам приготовится! — объявил судья, и я вышел на арену, в этот раз оказавшись первым. Яков шел легко, можно даже сказать вальяжно. Сравнить я его мог разве что с княжной Вяземской, та двигалась так же легко. Вот только он все же парень, а значит пластика тут не природная, а выработанная сотнями и тысячами часов тренировок. А это уже может быть опасно.

Сосредоточившись, я отмел всю лишнюю информацию, сосредоточился на ауре противника и чуть не выругался в слух. Уж не знаю, что с ним сделали, но аура Якова пульсировала в такт его сердцебиению. То расширяясь и расходясь в стороны, то сжимаясь и концентрируясь так, что я не мог рассмотреть даже отклик течения правны в меридианах. Такое я встречал впервые.

— Василий, ты меня слышишь? — позвал я в рацию.

— Слышу, как и весь оперативный штаб. — немедля откликнулся Строганов.

— Хм… — я на секунду замялся, одно дело — говорить с доверенным лицом, адьютантом и денщиком, да еще и по совместительству наставником. И совсем другое — по открытому каналу, где может быть море посторонних. И выдавать свои способности перед врагами и шпионами очень не хочется.

— Ну, говори, здесь все наши, Суворовские. — поторопил меня Василий.

— С ним что-то очень серьезно не так. — решившись ответил я. — Его так колбасит, словно он наглотался наркоты. Резонанс волнами ходит, словно сердцебиение.

— Сердцебиение? — удивился Строганов, а через секунду раздался совсем другой голос, преподавательницы Марии Ивановны.

— Александр, уходи оттуда немедля! Мы сейчас свяжемся с судьей… — закончить она не успела, потому как над ареной проревела сирена к старту и Яков молнией кинулся ко мне. Я хоть и смотрел прямо на противника, но едва успел построить встречный пресс, даже не заметив старта движения. Враг словно телепортировался, вот он был в пяти метрах от меня, а вот наши мечи уже скрестились.

Только в отличие от меня, он действительно умел фехтовать. Мое усилие прошло мимо, противник одним финтом отбил лезвие в сторону и тут же рубанул меня поперек туловища, отбросив на пару метров. Я оказался на самом краю арены, но Яков не отставал ни на мгновение и тут же обрушил на меня град ударов, которые я просто не успевал парировать, а щиты и прессы он разбивал, даже не замедляясь.

Это больше всего походило не на дуэль или сражение, а на избиение. Но самое отвратное — что избивали меня! И если бы не броня, я скорее всего уже оказался мертв. Каждый выпад противника оставлял на моем доспехе глубокие царапины, будто этого мало, Яков каким-то чудом умудрялся бить в одно и то же место, в крепление резонатора. Как я еще совсем недавно бил Герба.

Вот только в отличие от одногруппника я все еще оставался в своем уме и успевал думать. Рывок! Противник ловко отскакивает в сторону, походя награждая меня ударом под колено, но я сумел извернуться в полете и принять удар на коленный щиток брони. Попробовал достать мечом сам, но Яков легко заблокировал выпад и отвел его в сторону, не ослабевая натиск.

Мелочиться нельзя. Не та сейчас ситуация, чтобы медлить или экономить силы. Враг не собирался меня щадить и явно нацелился на то, чтобы меня прикончить. И сейчас было не до того, чтобы строить теории или думать — зачем ему моя смерть. В начале — победить, остальное потом.

Выставив перед собой меч, я попытался разорвать дистанцию, но Яков играючи воравался в ближний круг, не собираясь давать мне и секунды продыху. Наверное, он почувствовал вкус победы, и решил закончить все одним ударом, но я знал куда он будет нанесен, противник пусть и всего на секунду, но стал предсказуем, и на этом погорел.

Лезвие противника ударило меня прямо в центр груди, углубляя пробоину еще больше, но в ту же секунду я перехватил его стальной перчаткой и сжал. Из динамиков брони противника раздался едкий смешок, его меч вспыхнул, но что-то пошло не по плану, ведь я одновременно я влил в шило всю имеющуюся правну и с силой ударил по рукам противника собственным клинком.

Тренировочный меч Якова не выдержал такого напора и со звоном разбился на несколько кусков, оставляя самый кончик у меня в броне. А противник, внезапно лишившийся оружия, отскочил, с недоумением крутя в руках обломок рукояти.

— Все кончено, ты обезоружен. Сдавайся. — произнес я, не собираясь расслабляться. Чувство опасности взвыло, заставив меня отступить, и только после этого я увидел, что из обломка меча торчит невидимое обычному глазу лезвие, приобретающее оттенок при движении.

Резонансный клинок! Объемный силовой конструкт шестого взрослого ранга, который многие получают только после окончания высшей военной академии, а большинство и вовсе, не получают никогда, просто не дорастая до таких высот.

— Сегодня ты умрешь, Суворов. А после за тобой отправятся все псы империи! — крикнул Яков, бросаясь вперед с новыми силами.

Превосходный навык фехтования, владение собственным телом и броней. Даже конструкты — казалось все было на его стороне. И все же я не собирался просто так опускать руки и сдаваться. Да и противник, мягко скажем, мне такого варианта не оставлял. Похоже с арены уйдет только один из нас.

Рывок! Я ушел в сторону, и своим коронным прессом ударил снизу, стараясь сбить противника с ног или вывести его из равновесия. Но конструкт, попавший в участившееся сердцебиение противника, просто рассыпался, соприкоснувшись с его пульсирующей аурой. Как и щит, который я выставил чтобы замедлить врага.

Резонансный меч, колючая броня, скорость — раз за разом враг показывал мне новые грани резонанса, которым нас еще даже не учили. Да что там, я из всего арсенала противника знал только о мече, да и то, потому что он являлся обязательным к освоению конструктом для высоких титулов и рангов.

А в следующее мгновение я на себе ощутил, что резонансный клинок — вполне реален. В последнее мгновение я сумел повернуться и прозрачное лезвие, вместо того чтобы вновь ударить меня в грудь, рубануло со всей силы по плечу. Да так, что сняло со стальной брони стружку, оттяпав существенный кусок.

Я вообще не мог больше двигаться нормально, только рывками, в противном случае враг просто не давал мне ни шанса, постоянно оказываясь рядом. Его движения напоминали вспышки молний, он просто исчезал на одном месте и тут же появлялся на другом. Но хуже всего — мои атаки не достигали цели.

Прессы, щиты, даже несколько взмахов когтей — все тонуло в пульсации его ауры. А удары меча он легко парировал или контратаковал, словно издеваясь и показывая, что мне больше нечего ему противопоставить, а в этом он куда лучше меня. И главное, больше глупых ошибок он не совершал. Бил в разные места, не давая предугадать траекторию и цель замаха.

И когда я уже начал отчаиваться — понял, он не бьет конструктами. Только меч и защита, больше ничего. А раз так…

Рывок назад. Он снова рядом, но в моей правой руке ужа зажат гранатомет. Еще рывок, в сторону, у меня только один шанс и я не могу его упустить. Сердце колотиться как бешенное. Не мое — его. Я же наоборот, стал холоден и спокоен, отбросив только мешающие сейчас эмоции. Раз-два… раз-два… Рывок! Раз!

Я выстрелил наугад, еще не видя куда переместится противник, но расчет оказался верен, Аура Якова сжалась, втянувшись внутрь брони, и в то же мгновение граната ударила ему в забрало, закрасив все объективы камер. Миг, и аура вновь расширилась, да только краска уже стала частью брони.