— Если проблема только в этом, то это решаемо. — улыбнулся Мирослав. — Ты уже окончил училище, и хоть формально перед дворянским собранием не предстал, и, по сути, и по бумагам — ты мой полноправный внук. Князь и граф Суворов. А значит и личные слуги у тебя должны быть. Васька! А ну иди сюда.

— Здесь, ваше сиятельство! — тут же отозвался Строганов, появившись в дверях опочивальни.

— С этого дня, освобождаю тебя от служения роду Суворовых и моему личному. — просто сказал Мирослав, и Василий на мгновение нахмурился, не понимая в чем дело, так что старый граф, с усмешкой показал на меня. Наставник тут же просиял, и встав на одно колено передо мной склонил голову.

— Клянусь честью и жизнью служить Александру Брониславовичу Суворову и ему одному. Не роняя ни его, ни своего достоинства, и храня верность как дар господень. — проговорил Василий. — Не отступать от господина, ни в бедах, ни в трудностях. Не бросать даже в преисподней. И не пожалев живота своего всегда стоять на его стороне, в делах и в боях.

— Клянусь хранить заветы праотцов и не уронить достоинства собственные и служителя моего. Ни в чем не обижать интересов его и быть ему верным главой, как он становится верной дланью моей. — ответил я ритуальной фразой, и Василий прикоснулся лбом к моей ладони.

— Поздравляю тебя, внучок. — усмехнулся Мирослав. — С первым верным и преданным служителем. Теперь осталось чтобы твои «верные» люди оказались не хуже.

— Уверен, окажутся. — ответил я, чувствуя странную теплоту внутри.

День турнира…

Летний императорский дворец поражал с первого взгляда, хотя еще задолго до прибытия ко двору я с недоумением понял, что впереди меня ждут настоящие чудеса. Из серии — такого не бывает. Первое что бросалось в глаза, здоровенная дыра в тучах, которая прочно расположилась над большой территорией. Второе, когда мы вышли из машин — тут было значительно теплее, градусов на пять.

Словно кто-то повесил в небесах гигантскую линзу, собирающую тепло в одном месте. Мне даже стало жарко, так что пришлось расстегнуть китель. При этом судя по поведению Строгонова и остальных сопровождающих, они от происходящего были чуть ли не в большем шоке чем я.

— Это что? — спросил я, взглядом указав на небо.

— Его величество развлекается. — пробормотал, поежившись Василий. — Красиво жить не запретишь, особенно тому, кто вне категорий по использованию резонанса.

— Хочешь сказать, что он вот это в одиночку исполнил? — еще больше удивился я. — Тут же километров, не знаю, пять в диаметре! Да и в высоту облака некоторые по сотне метров, как он такую массу удерживает?

— Силой мысли, тренировками и мастерством. — ответил не слишком довольно Строганов, тоже ощущая давление гигантского конструкта. — Будешь стараться, может и у тебя что-то подобное получится… лет через двадцать.

Да-да, так и поверил. Но всё-таки, как? Даже жаль, что никто из моих товарищей и команды такое не увидит вживую. По телевизору то скорее всего покажут. Даже не скорее всего а точно. Но сейчас у ребят времени на то, чтобы пялиться в экраны телефонов не осталось. Мы начали готовиться заранее, и все равно в последнюю минуту выяснилось, что мы совершенно готовы… хорошо хоть заём удалось получить и торги выиграть без проблем, а долг мы отдадим уже после финала, на котором я просто вынужден победить.

Были у меня определенный надежды что план экстренной эвакуации задействовать не придется, и тогда у меня на руках просто появится два ценных приза. Но готовился я к худшему, а потому еще вчера вечером Таран с Жегловым собрали штурмовой отряд, загрузили «списанные» резонансные доспехи, доставшиеся нам после военных игр, и отправились ждать меня в условном месте.

Ангелина и Леха, независимо друг от друга но в строгом соответствии с планом, занимались припасами, а Максим убыл сразу после окончания аукциона. С Марией Ивановной и Симеоном Шиловским я попрощался, хоть и не объясняя в чем дело. И единственный кто был не в курсе происходящего — Строганов.

Нет, я не питал иллюзий, денщик и адъютант безусловно отслеживал мои передвижения, да и команда охраны не спала. Но, к счастью, следили они только за мной, почти не обращая внимания на «не важных» по их мнению людей. Я же вел себя словно лапочка и старался все время держаться на виду.

— Его сиятельство, князь Александр Брониславович Суворов. — провозгласил глашатай, когда мы входили в главный зал гостевого дома. На мне тут же скрестилось множество заинтересованных взглядов. И надо сказать, что далеко не все из них были радушными, или даже нейтральными. Большинство смотревших на меня глаз оказались колючими, прощупывающими, а то и откровенно враждебными.

Хотя я к такому был готов. Собравшиеся в этом гостевом зале люди — приближенные императора, или просто вхожие ко двору. Не просто гости, чиновники, военные, высокородные бояре… все те, кто за власть готов убивать, грабить, травить и если нужно — похищать детей.

— Дружище, ты выглядишь просто потрясающе! — раздался во внезапно образовавшейся тишине громкий голос принца Грузинского, нисколько не отошедшего от своего обычного амплуа. Довольно улыбающийся кучерявый парень снова сменил цвет волос, на ярко желтые с не прокрашенной черной полоской, словно флаг российской империи, так что в этот раз мы оказались на одной волне.

— Да, красный тебе однозначно идет. — усмехнулся Костя, подойдя ближе.

— Согласился на этот эксперимент только из-за твоей настойчивости и хорошего настроение. — усмехнувшись пожал я протянутую ладонь. — К слову, как я вижу мода на смену цвета волос и правда есть, хотя и не повальная.

— А ты думал, что один такой будешь? — довольно фыркнул Багратион. — Даже если бы я захотел так подшутить нал тобой, вряд ли у меня что-то вышло. Слишком популярна сегодня партия Морозовых.

— Ого, и с чего такая… скученность? — удивленно спросил я, увидев в дальнем конце зала довольно большую, человек в сорок, толпу девушек и юношей, чьи волосы были выкрашены в белый и голубой цвета.

— Говорят его императорское величество с минуты на минуту произнесет речь. Там и узнаем. — пожав плечами ответил Константин. — А пока, идем, познакомлю тебя с нашими будущими одногруппниками.

— Нашими? — удивленно спросил я.

— Конечно, или ты уже передумал поступать в высшую военную академию империи? — подняв бровь ответил Багратион. — Отец настоял, чтобы я тоже получил достойное образование, так что придется мне с осени подвинуть график тренировок. Хотя от спорта я отказываться тоже не собираюсь. Буду регулярно выезжать на сборы и турниры, но там такое в порядке вещей.

— С каждым словом ты меняешь мое представление об академии все сильней. — пробормотал я, махнув Василию, держащемуся чуть позади, чтобы он спокойно мог отойти к другим адьютантам и слугам, допущенным на это мероприятие. — Я-то по наивности своей считал, что в академии учатся, и делают это усердно, чтобы потом в бою было проще. А ты про турниры и соревнования.

— Друг мой, куда же без этого? Учеба, конечно, там не сахар, но ты не забыл, что уже дал присягу? — усмехнувшись покачал головой Багратион. — И родина может в любую секунду выдернуть тебя, меня… да любого из учеников, если они нужны на деловом, дипломатическом или вполне реальном боевом фронте. Так что двадцать процентов учебы, и восемьдесят процентов командировок и практики. Примерно на такое соотношение можешь рассчитывать.

— Если я вообще туда попаду. — пробормотал я, глядя на парней и девушек, к которым мы приближались. Буйства красок, как на наших с Константином головах, у них не наблюдалось, и все же почти все оказались крашенными. В основном меняли оттенки, получив черные волосы с вороным отливом или розовые в случае блондинок.

— Дамы и господа, разрешите вам представить моего дорогого друга, соратника, прикрывшего мне спину, которому я обязан жизнью, его сиятельство Александра Суворова. — торжественно заявил Багратион. — Познакомься, это мои товарищи по учебе и юношеской сборной.