Эх, придётся всё исполнить. Потом ведь всё выплывет наружу. Может, и даст время крючочек, что позволит эти узелки непонятные распутать. А там видно будет, использовать эти знания против "Петруши" или для того, чтобы в долю войти. А вот медлить с исполнением "просьбиц" этого аспида точно не стоит. 

В далёком уже 1602 году Генеральные Штаты Республики Семи Объединённых Провинций (иначе именуемые Голландской Республикой) учредили Вест-Индскую Компанию и поставили перед ней задачу найти Северо-западный путь в Азию и присоединить к Нидерландам вновь открытые территории. Одна из экспедиций компании в 1609 году под началом английского мореплавателя Генри Хадсона (Гудзона) открыла, основательно исследовала и составила подробную карту залива и дельты реки (позднее получившие имя Гудзона) на месте будущего города. Первое поселение провинции появилось на Губернаторском острове по соседству с Манхэттеном в 1624 году, и вот теперь, в 1625 году, поселенцами строился Форт Амстердам на южной оконечности острова Манхэттен.

 Основателем города стал второй директор Вест-Индской компании Виллем Верхюлст, который вместе со своими помощниками выбрал остров Манхэттен в качестве оптимального места закладки постоянного поселения. Сейчас военный инженер Крейн Фредериксзон ван Лоббрехт начал строить здесь крепость с фортом Амстердам в центральной её части. Чтобы защитить собственность поселенцев, согласно голландскому закону, губернатор Новой Голландии Петер Минуит выкупил остров Манхэттен у индейского племени Манахатта за вещи, оценённые в 60 гульденов.

Хорошо укреплённый город на южной оконечности Манхэттена в дельте реки призван был обеспечить безопасность речного прохода судам Вест-Индской компании, которые будут торговать в верховьях реки пушниной с местными индейскими племенами. Кроме того, он должен был охранять от других судов доступ компании к устьям рек Делавэр и Коннектикут.

Не получилось.

- Паруса, много, - к Виллему Верхюлсту подбежал матрос и махнул рукой в сторону моря.

- Наши? - второй директор Вест-Индской компании накинул кафтан и вышел из одного из трёх построенных уже домиков.

- Ван Лоббрехт говорит, что флаг на мачте переднего судна ему не знаком, - пояснил матрос, еле поспевая за широким шагом директора.

Что это не корабли Семи Объединённых Провинций стало ясно через час, когда целый флот стал заходить в бухту.

- Есть датские флаги и есть непонятные, белые с синим косым крестом, - губернатор Новой Голландии Петер Минуит передал подзорную трубу военному инженеру и вопросительно посмотрел на стоящего рядом капитана стоящего в бухте корабля "Принц", что привёз недавно новую партию переселенцев.

- Я, таких, не видел, - капитан неуверенно переступил с ноги на ногу, - Датчане ведь нам не враги?

Виллем Верхюлст уныло кивнул. Нет, с датчанами они не воюют и даже более того, ходили слухи, что король Кристиан собирается вступить в войну на стороне Протестантской Лиги. Только вот война там, в немецких землях и в Голландии, а не здесь. Зачем же присылать сюда десяток судов, из которых семь явно военные. На визит вежливости очень не похоже.

А ещё через час все плохие предчувствия материализовались. Озвучил печальные для голландцев новости молодой ещё человек с неплохим знанием языков. С датчанами он, правда, общался по-немецки, зато голландский знал почти в совершенстве. А вот акцент был Верхюлсту совершенно незнаком. Вскоре выяснилось, что и представляет он не страну, а всего лишь герцога. Только если это считать положительной новостью, то на этом все они и закончились.

- Считайте господа голландцы, что вы подверглись нападению пиратов, - даже не представившись в отличие от датчанина, который оказался адмиралом Ове Гедде, молодой человек уверенно сел на стул и предложил собравшимся последовать его примеру.

- На берегу нас больше, и мы можем взять вас в заложники! - ворохнулся губернатор Новой Голландии Петер Минуит.

- Это будет как раз самым желаемым для нас вариантом, - усмехнулся русоволосый "переговорщик" со светло-серыми глазами, - Но давайте я озвучу все варианты. Итак, самый желаемый. Вы оказываете вооружённое сопротивление, и мы вас всех убиваем. Не стройте ложных надежд, эти пять десятков человек, что высадились на берег, легко перебьют и тысячу опытных воинов, а у вас тут в основном просто переселенцы. Второй вариант. Самый дорогостоящий. Вы все подписываете договор с князем Пожарским. Это хозяин небезызвестной Пурецкой волости. Я понимаю, что сейчас многие из вас находятся на службе в Вест-Индской Компании. Ваше жалование удвоится и посты, что вы занимали, останутся прежними. Просто с этого дня вы будете на службе у князя Пожарского Петра Дмитриевича, и все эти земли будут включены в состав Российской империи. Сюда будут приплывать поселенцы из России и других стран, но к Голландской республике эта земля не будет иметь ни какого отношения. Есть третий вариант. Те из вас, что откажутся подписывать договор с князем будут посажены на корабли и увезены в Ригу, потом вас под конвоем довезут в Пурецкую волость, снабдят оружием, орудиями труда, запасами провианта, скотом и всем прочим и отправят на поселение в города, что основал Пётр Дмитриевич за Уралом. Это в нескольких тысячах милях вглубь материка.

- А что будет, когда сюда прибудут следующие суда Вест-Индской Компании, а потом и военные из Семи Объединённых Провинций? - попытался припугнуть молодого человека военный инженер ван Лоббрехт.

- Мы их захватим, если они предпримут враждебные действия. Или потопим. Объявит ли ваше государство войну Российской империи. Нет. Во-первых, это просто пиратское нападение, а во-вторых, у вас сейчас война с Испанией. Воевать же с двумя странами ваше правительство из-за маленького островка не захочет. Но даже если вдруг решится, то Амстердам постигнет, та же участь, что и Стокгольм. Мы вывезем все ценности до последнего гульдена, в том числе и из храмов и соборов. Не надейтесь, на то, что мы не католики. Мы православные, а значит, ваша конфессия так же враждебна нам, как и католицизм. Даже ещё хуже. Там есть Папа Римский и с ним можно договориться, а у вас нет единого центра власти, а значит, невозможен и договор.

- Но зачем вам этот маленький островок, постройте колонию в другом месте, - попробовал договориться Виллем Верхюлст.

- Остров прикрывает дельту реки и находится именно там, где и указал князь Пожарский. Ни каких переговоров не будет. Выбирайте одно из трёх условий. И чтобы вы оценили наши возможности, сейчас по вон тому недостроенному дому выстрелят с корабля. И вот деньги, в которых вы будете получать жалованье, если согласитесь перейти на службу к Петру Дмитриевичу, - русоволосый достал из непонятной прорези в штанах несколько монет и положил их на стол.

Губернатор Новой Голландии Петер Минуит протянул руку и взял одну из монет. Это была очень большая золотая монета, но не размер поражал. В глаза человеку на реверсе монеты были вставлены необычно огранённые сапфиры. Виллем Верхюлст взял другую монету. Тоже из золота, но чуть меньше, чёткий оттиск женщины в короне и цифра десять.

- Это императрица Российской империи Дарья Иоанновна, - перевёл надпись русский.

Что можно сказать? Монеты были великолепны. Как впрочем, и любое изделие из Пурецкой волости. Есть люди, которых нельзя купить? Вряд ли. Есть религиозные фанатики. Есть люди, готовые умереть за свободу. Но ведь никто не покушался на свободу и религию. Только смена того кто платит.

- Сколько бы вы не получали от Вест-Индской компании удвойте сумму, - вбил последний гвоздь в гроб надеждам голландцев так и не представившийся слуга "Сатаны".

Только десяток солдат отказались подписать договор и даже попытались во главе с офицером, оказать сопротивление. И были обезоружены и связаны всего тремя такими же молодыми русскими. Такого второму директору Вест-Индской компании Виллему Верхюлсту видеть, ещё не доводилось. Выстрел из пушки по недостроенному дому разрушил как дом, так и последние крохи надежд. Одно такое попадание и самый большой корабль разлетится в щепки. Не только вазы и шоколад умеют делать в Пурецкой волости. Не только.