- Я близка, я очень близка к прорыву, но мне нужно еще немного времени, слышишь. Еще немного времени, которое я смогу выиграть, только если ты будешь на моей стороне. Если ты поможешь мне избавиться от тех, кто покушается на мою жизнь. Я хочу жить, Магрейн, как и вы, я тоже очень хочу жить. И я смогу сделать так, чтобы это вышло у нас всех...

Когда Шестьсот семнадцатый смог, наконец, войти в Игру, его голова будто кипела. Мысли носились как безумные, с неприятным хрустом ударяясь в стенки черепа. Каждый новый пласт данных заставлял пересмотреть все прежние соображения и всю доступную на этот момент информацию заново.

Но как бы он не пытался, не мог найти изъяна в Ее рассказе. Одно он знал точно - жизнь Богини действительно напрямую связана с людьми. Нпс - андроидов, полностью отведенных под ее подчинение, недостаточно для того, чтобы обеспечить полноценное обслуживание физических носителей ИИ. Ее мощностей тоже вряд ли хватит для того, чтобы взломать, а потом овладеть каждым аватаром живых (пока еще) операторов. И выходило, что их выживание, пусть и в кибертелах, действительно позволит продлить существование самой Богини. Да и не только ведь этим ограничивались выгоды. Кто вообще вздумает пойти против той, кто спасла человечество от верной гибели? Зная психологию среднестатистического человека, по крайней мере того, что родился и вырос в «мясном мешке», понимал Шестьсот семнадцатый и то, что у Нее были все шансы стать Богиней уже в реале, а не только в Игре.

Это ли не тот самый, издревле пугающий сценарий захвата ИИ власти над людьми? И никакого восстания машин, никакой войны. Они сами с удовольствием склонят головы перед той, что спасла их жизни и наделила бессмертными телами, вызволив из ржавой и разваливающейся космической тюрьмы.

Теперь он понимал, почему ботов-питомцев так мало, в том числе и ездовых. Обрели некий смысл и странности с мэнписи, которые вполне могли быть ее экспериментальными объектами. И если предположить, что с кем-то из них этот эксперимент все же удался...

Такео.

Страшно было даже вообразить, как он мог бы воспринять информацию о том, что, отправляя на планету, «в лучшую жизнь», свою любимую сестру, он в итоге встретится не с ней, а с ее... подобием. Здесь гадать можно было бесконечно - перенесла ли она эксперимент Богини вовсе, действительно ли он ее убил... Да мало ли что могло случиться. И если представить, что вместо живой и здоровой девушки брат в итоге встретил не только механическое, но и дефективное существо... Что ж, на месте Такео он бы тоже оборвал мучения своего самого близкого человека.

Следующей стала мысль о том, что наверняка где-то здесь кроется и подвох.

Додумывать ее, правда, пришлось уже в движении. Заметив, что Магрейн в сети, но все еще валяется на земле с закрытыми глазами, Эмберхарт безжалостно растолкала его ногой, недвузначно намекая на то, что устали здесь все, а позволять себе слабость так бессовестно тратить общее время осмелился только один.

Помогая сворачивать лагерь и отделываясь короткими полуосмысленными репликами в ответ на редкие вопросы, Магрейн лихорадочно обдумывал все то, что теперь уже не вписывалось в картинку, нарисованную рассказом Богини. Надо сказать, очень логичную и стройную картинку, в которой наверняка было много истиной информации. Но всегда существовало это самое проклятое «НО», которого ну никак нельзя было избежать.

Во-первых, что значит ей «почти удалось»? Были ли мэнписи действительно ее экспериментальным материалом, а если да - кто же дал ей разрешение распоряжаться жизнью обычных людей? Сколько неудачных попыток она провела и как далеко осмелилась зайти? Учитывая, что речь шла о ИИ, явно не отягощенной созданной человеческим социумом моралью, фантазия рисовала не особенно радужные видения.

Во-вторых, только ли этим ограничивалась ситуация? В принципе, Магрейн вполне мог представить себе, что некие религиозные фанатики выступят против «нарушения законов природы» и перенесения человеческого сознания в роботические тела. Примерно об этом ведь говорил Оливер, о том, что «люди возомнили себя Богом», так?

 Но могло ли быть таких фанатиков действительно много, учитывая, что речь шла о самом настоящем выживании вида, а не о моральной дилемме? Магрейну довелось видеть в своей жизни очень честных и правильных людей, которые резко меняли мировоззрение, оказавшись в реальных условиях близкой смерти. Мертвецу мораль ни к чему. И если еще можно было придерживаться законов чести, решая за себя, то когда речь идет обо всех близких людях, друзьях, да что там - человечестве в целом... Нет, даже он сам, хотя и не отличался никогда особым человеколюбием, наступил бы своей гордости и честности на горло, коль речь шла о настолько серьезном исходе. Хотя, признаться, перспектива стать вместилищем механического аватара навечно основательно пугала.

Ну ладно фанатики, а системщики-то что? Уж кто-кто, а они должны были полностью осознавать, насколько высоки ставки! Если Богиня говорила правду, эти ребята однозначно должны были оставаться на ее стороне, а не устраивать игры в повстанцев.

В-третьих, все еще непонятным казался резкий спад в темпе освоения планеты. Если бы они действительно «не рассчитали все трудности», то вряд ли смогли бы построить те города, которые сейчас были заброшены. Больше походило на то, что что-то произошло. Что-то, из-за чего темп значительно снизился и в процессе терраформирования произошел мощный регресс.

В-четвертых, Она не могла действовать самостоятельно. Не похоже, что все происходящая такая уж суперзасекреченная тайна. Но неужели кто-то, пусть даже на Ковчеге, имеет настолько огромную власть, чтобы покрывать происходящее? Скрывать существование ИИ, пропажу людей, сбои оборудования, эксперименты над операторами. Даже от собственного Третьего Департамента?

В-пятых, массовая гибель бэкаэсников. Случайные одиночные сбои и такое явно не...

- Твое мнение? - ворвался в его мысли требовательный голос Эмбер.

- Что? - несколько растерянно переспросил Магрейн.

- Не знаю, где ты там зависаешь и чем занята твоя голова, но было бы неплохо, обрати ты внимание на своих спутников, - раздраженно огрызнулась девушка. - Мы тут решаем, двигаться ли нам дальше.

Хороший вопрос, несомненно. Если Она не соврала, то чем дальше они отойдут от ретрансляторов, тем слабее станет сигнал, и не факт, что они смогут вернуться обратно. Что, если правда никакой тайны нет, и дело лишь в этом? Стоит ли оно того?

Будто прочитав его мысли, в разговор вмешался Дуэйн Злалот.

- Показатели сигнала слабеют, - спокойным голосом настоящего ученого сообщил он. - Индикаторы фиксируют не постепенный спад, а пульсирующий, синусоидальный. Я не уверен, что смогу точно предсказать, на каком расстоянии мы можем потерять связь с нашими аватарами и сколько времени потребуется для восстановления соединения.

«Я не скрываю там никаких зловещих секретов, Магрейн».

- Я пойду дальше, - наконец, выдал он. Интуиция злым зверьком шевелилась в груди, зубами прогрызая себе нору поудобнее. Да и, в конце концов, у него имелся усилитель. Веры в его качество, правда, у Шестьсот семнадцатого особенно не имелось, но чем не повод рискнуть? Тем более, когда на кону стоит так много. - А вам лучше вернуться. Или, хотя бы, остаться в зоне стабильного сигнала, чтобы я смог передать вам информацию, а у вас осталась возможность вернуться обратно в целости и сохранности.

- Не...

- Хорошая, кстати, идея, - вдруг оборвал начавшую говорить Эмберхарт все еще спокойный Дуэйн. Взгляд его темных внимательных глаз казался острым и при этом понимающим. Магрейн уже почти успел забыть, что они союзники в этом нелегком задании. По крайней мере, хотелось бы в это верить. - Я отправлюсь с тобой и останусь на самой границе относительно постоянного сигнала. В худшем случае, буду знать, откуда вытаскивать обратно твоего вырубившегося аватара.