За проплешиной земля обрывалась крутым склоном. С высоты, на которой они сейчас находились, открывался бы замечательный вид... если бы они соизволили посмотреть при свете дня. Сейчас же отлично выглядели лишь бесконечные звезды над головой, все остальное терялось во тьме и густых мрачных тенях.
Здесь было еще холоднее, чем в деревне.
Эмберхарт, идущая во главе пати, спокойно подошла к краю обрыва и вдруг сиганула вниз. Рефлекторно, даже не задумавшись над тем, что она, видимо, знает, что делает, Магрейн кинулся вперед, но не успел. Его рука схватила лишь воздух.
- Слышь, нервный, не дергайся, - мрачно посоветовала ему все та же Зара, явно невзлюбившая не только его, но и весь мужской род в целом.
- Сейчас транспорт подадут, - миролюбиво добавила темноволосая светлоглазая травница, Таяна Лер, семнадцатого уровня. Ее волосы, подстриженные в длинное каре, трепыхались на ветру, как и довольно длинный подол темного кафтана, расшитого мягко мерцающей в темноте серебряной нитью. До этого момента она молчала, но когда заговорила, ее тон и манера поведения подсказали парню, что как минимум у этой девушки можно будет что-либо спрашивать, не боясь нарваться на очередную порцию критики или оскорблений.
Прежде, чем Магрейн успел хоть как-то отреагировать или что-либо произнести, из-под земли послышался гул. Камешки под ногами стали подскакивать на месте, добавляя к гулу еще и странный шорох, не очень-то приятный слуху. От греха подальше Магрейн отошел от края обрыва. Как раз в этот момент с той стороны показалась сначала голова, а затем, с раздражающей неторопливостью, и плечи Эмберхарт.
Выглядела охотница совершенно спокойно, и абсолютно не походила на человека, который вынужден карабкаться по скале. Скорее это напоминало движение на подъемнике. Желая подтвердить свою теорию, Магрейн осторожно выглянул за край обрыва.
Так и было.
Подъемник представлял собой широкий металлический ковш, выполненный в виде двух огромных человеческих рук, сложенных лодочкой. Когда его верхний край поравнялся с краем обрыва, Магрейну удалось рассмотреть устройство чуть ближе, хотя и недостаточно хорошо. Все же здесь было слишком темно, а просить Сайи накастовать «Духовное зрение», имеющее ограниченный срок действия и долгий откат, только ради того, чтобы полюбоваться творением человеческого гения, казалось сейчас верхом безрассудности.
Пока он разглядывал подъемник, девушки по очереди начали в него спускаться. Помогая друг другу, действуя уверенно, но очень осторожно, они, казалось, опасались, что одно неловкое движение способно разрушить механизм. Парень спохватился, понимая, что должен бы помочь, однако его искренний порыв не был оценен по достоинству. Лишь двое - Таяна Лер и вторая травница, Ивенна, приняли помощь, хоть и выглядело это так, будто они оказывают ему услугу, позволяя выглядеть не настолько бесполезным, насколько он себя сейчас чувствовал. Когда последняя из них спустилась, и пришла их с Сайи очередь, Эмберхарт громко предупредила:
- Слезать осторожно! Кто спрыгнет - выкину в пропасть к чертям. Эта штука древнее, чем сопли мамонта, и ей только двух неотесанных мужланов не хватало, чтобы окончательно почить в бозе.
Магрейн вздохнул. Похоже, как минимум в ближайшие пару часов с ними точно будут обходиться, как с идиотами. Но протестовать сейчас - себе дороже. С этой станется. Выкинет.
- Что это вообще? - с искренним недоумением поинтересовался Сайи, когда Магрейн уже почти спустился вниз, стараясь двигаться максимально медленно и осторожно. При этом он, правда, испачкался в пыли, как черт, и в очередной раз радостно мысленно поблагодарил всех богов за свою покалеченную руку.
«Подъемник», - хотел было сказать он, но вдруг ощутил тычок под ребра, ощутимо смягченный плотной кожей поддоспешника.
- Молчи, дурень, это ж нпс! - прошептала ему на ухо Эмберхарт и повернулась к жрецу. - Длань Богини, не видишь, что ли?
Она прочистила горло и вдруг заговорила пафосным голосом.
- Когда-то давным-давно, когда люди-человеки начали осваивать мир Таркит, они расселились по всем сторонам света. И чтобы путь от поселения к поселению не занимал слишком много времени, ведь от этого зависело множество жизней, Богиня подарила миру чудесные устройства, движимые ее волей. Но прошло время, и многие из устройств вышли из строя, оставив нам лишь сотую часть прежних даров Богини. С тех самых пор она велит всем мужчинам не задавать лишние вопросы и молча тащить свой зад сюда, пока кто-то милосердный не вытащил им кишки наружу.
Последняя часть ее рассказа была произнесена в том же тоне, с той же скоростью, и Магрейн даже не сразу сообразил, что девушка перешла от пересказа легенды к личным угрозам. И от этого стало даже как-то не по себе.
Сайи, впрочем, оценил. Кивнув, он неожиданно ловко скользнул вниз, боком, извиваясь, будто змея. Его длинный балахон при этом совершенно ему не мешал и даже не задрался. Кто вообще мог бы подумать, что он настолько ловкий?
Эмберхарт удовлетворенно кивнула, развернулась спиной к деревне и лицом к кончикам огромных металлических пальцев, нахмурилась и со все той же серьезностью продекларировала:
- Именем Богини, повелеваю тебе тащить мой гаремчик прямиком к Западному лесу, и да будет так!
И топнула ногой.
Именно в этот момент подъемник едва заметно дернулся. Затем еще раз и еще, натужно заскрипел, колыхнулся под порывом особенно сильного ветра, и резко ухнул вниз.
Магрейн довольно ощутимо получил фальшионом по ноге и зашипел. Затем вцепился здоровой рукой в металлический палец, прижался к нему грудью, стараясь сохранить равновесие. Однако уже парой секунд спустя он понял, что они перестали падать вниз и спускаются по диагональной дуге, набирая скорость на ходу. Преклонившись через край, сцепив зубы и прищурив глаза, в которые сейчас ударял резкий ветер, парень разглядел две темные полоски рельсов, зависших в воздухе, казалось, без единой опоры. Подъемник скользил по ним с пугающей быстротой, покачиваясь и угрожающе скрипя.
Обретя хоть какое-то равновесие, Магрейн обернулся. Девушки стояли, тесно прижавшись друг к другу и накрывшись какой-то плотной тканью, одним отрезом на всех. Сайи прижался к задней части подъемника и восторженно блевал. И только Эмберхарт чувствовала себя явно в своей тарелке. Упершись ногой в подъем, где металлические пальцы сходились друг с другом, она раскинула руки в стороны, отдаваясь во власть ветра, и издавала что-то подозрительно похожее на «уиии!». Длинный рыжий хвост трепыхался позади, будто воинственное знамя.
Не испытывая к ней как теплых, так и особо неприязненных чувств, Магрейн вдруг ощутил странное желание, чтобы к ней в рот сейчас залетел какой-нибудь жук. Пусть сотрет улыбку с этого довольно лица.
Прошли минуты - хотя казалось, что часы, - и спуск стал ощутимо мягче и плавнее. Далеко внизу показались темные очертания земли, стремительно приближавшейся к ним. Такой же пустынной, голой и каменистой, как и у города, наверху. Затем, наконец, рельсы приникли к почве, уклон кончился, и подъемник стал постепенно замедляться.
В тот момент, когда Длань Богини коснулась земли, по обе стороны от рельсов возникли темные мрачные силуэты. Видимо, механизм каким-то образом заставил активироваться систему освещения, потому что вскоре начал загораться редкий свет.
Скорость замедлилась настолько, что Магрейн, наконец, получил возможность нормально оглядеться.
Темные силуэты принадлежали двухметровой высоты статуям, выполненным в виде укутанного в плащ человека. Все они лицами, скрытыми под капюшонами, были повернуты к рельсам, а в руках держали фонари. Загорелась лишь редкая часть из них, причем не симметрично. То по два слева, то по три-четыре справа, а затем следовали участки, где подъемник снова погружался в темноту, еще более плотную за счет того, что глаза уже успевали привыкнуть хоть к какому-то освещению.
Чем дальше от скалы они отдалялись, тем меньше статуи походили на людей. Отбитые руки и головы, бесформенные туловища - сложно было понять, кто-то так изуродовал фонари специально, или они просто разрушились под действием естественных, природных причин. Когда-то, наверное, это выглядело впечатляюще, особенно с учетом того, что данж, видимо, должен был быть именно ночным. Но даже сейчас глазам открывалось воистину завораживающее зрелище.
