— Слышал, слышал о твоих приключениях. И тем более удивительно встретить тебя тут в компании с богомерзкими язычниками. Садись, рассказывай мне все.

— Да, рассказывать особо нечего — покраснел Диего — Не успели высадиться в Пусане, как на порт напали японцы. На стороне язычников были ружья, пушки и страшные скорострельные машины. Погиб цвет дворянства, лучшие идальго португальской Индии, Новой Испании..

Диего всхлипнул.

— Эти желтые макаки захватили нас с братом в плен, отвезли на острова. Меня поставили перед выбором — или я плыву с посольством в Новую Испанию и договариваюсь с отцом насчет…

— Предательства Родина и короля — закончил за Диего Бенедикт — Или?

— Или японцы убьют моего брата — Диего опустил голову — У меня не было выбора

Архиепископ заложил руки за спину и стал прогуливаться по комнате. Внезапно он остановился и наставил на парня палец:

— Что стоит твоя жизнь и жизнь твоего брата по сравнению с судьбой христианства в одной из самых густонаселённых стран мира?! Я тебе скажу. Ничего. Ноль! Господь вручил нам эту страну дабы мы привели народ Ямато в католическую церковь, но благодаря таким трусам как ты, твой брат, да и твой отец, мы потеряли не только острова, но и Корею. Под угрозой Китай!

— Да, как вы смеете! — вскинулся Диего — Я верный сын церкви, мой отец столько лет потратил на то, чтобы здешние еретики стали католиками

— Ну, допустим не столько твой отец, сколько Кортес — хмыкнул Бенедикт — Он кстати, в Мехико. С отрядом в три тысячи кабальерос

— Но король запретил Кортесу появляться в Мехико — Диего вскочил на ноги и сжал кулаки

— Твой отец арестован и будет предан суду — пожал плечами архиепископ — И никто! Заметь, никто за него не вступился. Гарнизон в две тысячи мушкетеров, еще столько же вспомогательных войск…

— Я должен быть в Мехико с отцом — Диего решительно направился к двери

— Стоять. Стоять я сказал! — в голосе Бенедикта появилась сталь.

— Там ты отцу ничем не поможешь, тебя самого арестуют

— Именно поэтому вы уехали из столицы — Диего резко развернулся и пошел на священника — Хотите остаться беленьким. Удержит власть Кортес — вы станете на его сторону! А если нет, то вы не при делах. Будь вы прокляты!!

— Церковь вне политики — Бенедикт пожал плечами и перекрестился на распятие на стене

— Бедный брат! — Диего схватился за голову — Боже! За что нам такие испытания

— Твой отец и брат уже мертвы — кивнул архиепископ — Но ты, ты еще нет. Есть способ выкрутиться. Ты должен привезти в Мехико голову Текали. И ново крещеных японцев. Тогда кто-бы ни стал вице-королем, ты в его глазах будешь героем!

— Нихондзин аримасен

Мужчины резко обернулись и увидели, что в окно заглядывает небольшого роста японец в черной одежде. За стену он цеплялся специальными железными когтями. Его лицо было скрыто повязкой.

— Нихондзин аримасен — еще раз повторил человек в черном

— Что он говорит?? — Бенедикт схватил из ящика кинжал и выставил перед собой

Диего закрыл рот и перевел — "Говорит, не надо японцев"

— Он понимает испанский?

— Понимаю, но не говорю — по-японски произнес синоби — Подслушивал уроки помощников посла на корабле. Вы переведете господину верховному бонзе мои слова?

Диего послушно перевел.

— И чего он хочет? — поинтересовался архиепископ

Японец перелез через подоконник и уселся в позу лотоса.

— Переводите. Первое. Мой орден послал меня с тайной миссией к властям Новой Испании. Но как я понял из вашего разговора, господство вашего отца прошло — синоби учтиво кивнул Диего — Однако вы все еще надеетесь спасти своего брата. Наш орден может освободить его. И тут мы подходим ко второму вопросу. Кланы синоби готовы оказать конкистадорам помощь. Как в Ко Рё, так и на островах. В Ямато остались христиане, которые прячутся от властей. Они готовы поднять восстание, если им будет оказана поддержка.

— В чем ваш интерес? — задумчиво погладил бороду Бенедикт

— Ваше преосвященство — тихонько сказал Диего — Эти ниндзя — шпионы и убийцы, им нельзя верить.

— А кто первым вошел в рай вместе с Христом?

— Гестас

— Именно! Разбойник, распятый рядом с Искупителем. Так почему же японские убийцы не могут помочь благому делу?

— Может быть потому, что они не раскаялись и не собираются?

— Замолчи — отмахнулся Бенедикт — Мне нужно подумать.

Синоби с интересом прислушивался к разговору Диего и архиепископа. В его руке быстро вращались два металлических шарика. Архиепископ смотрел на шарики и его взгляд все больше и больше стекленел. Потом он встряхнулся и сказал:

— Не вижу причин, почему бы нам не найти новых друзей на островах. Особенно если они помогут вернуть туда католиков и мать-церковь

— Помогут, помогут — согласно улыбнулся японец

— Но пока нам надо решить более насущные вопросы — Бенедикт взял четки и стал их перебирать — Завтра я устрою аутодафе всем диким ацтекам, за исключением вождя Текали. Его Диего с охраной повезет в Мехико. Но что делать с посольством? С язычниками Кортес договариваться не будет. Его вообще мало волнует Ямато.

— Хорошо бы их… — Диего провел рукой по горлу — Ну, конечно тех, кто откажется креститься

— Я слышал, что самураи входящие в него — отличные воины. А в Пуэбло такой маленький гарнизон солдат — Бенедикт задумчиво посмотрел на японца

— Разрешите эту задачу решить мне — японец кивнул Диего и тот принялся переводить — Наверняка после вашего ау-та-да-фе будет пир?

Архиепископ пожал плечами, но потом кивнул — Можно устроить, раз часть посольских решила креститься — это важный праздник

— И наверняка можно подать к столу хорошее красное вино? — поинтересовался синоби

Тут уже кивнули оба — и Диего, и Бенедикт

— Остается только в него добавить яд — синоби вытащил из-за пазухи небольшой пакет с серым порошком и показал его мужчинам

Как же это омерзительно! Всего полдня прошло, а Катсу искренне возненавидел Новую Испанию, католических священников, слащавого Диего, глупого Акияму…

С самого утра посол собрал всех в храме на крещение семерых японцев. Посмотреть на таинство обращения язычников собрались сотни горожан. Семеро мужчин, переодетых в белые крестильные рубища стали на колени перед алтарем. Навстречу им вышли священник с серебряным сосудом и епископ.

Ярко-красные губы епископа зашевелились, он о чем-то спрашивал японцев. Диего быстро перевел вопрос на японский и прошептал, чтобы они ответили: "Верую".

— Веруете ли вы в Господа нашего Иисуса Христа? — спросил епископ.

— Верую.

— Веруете ли вы в Воскресение Господа нашего Иисуса Христа и в жизнь вечную?

— Верую.

Каждый раз, когда по указанию Диего японцы хором, точно попугаи, повторяли "верую" — сердце Катсу болело от стыда. Хотя он и уговаривал себя, что крещение — это не всерьез, а ради выполнения миссии, его не оставляло горькое чувство, что сейчас, в эту самую минуту, они предают своих богов и предков. Это чувство было похоже на отвращение, испытываемое женщиной, лежащей в объятиях нелюбимого мужа, которому она к тому же не верит.

Все семеро склонили головы, и епископ, приняв у священника серебряный сосуд, окропил их святой водой. Это и было крещение. В ту же минуту под сводами собора послышались тихие голоса, похожие на легкий шелест. Это молились верующие, возносившие хвалу Господу. Епископ протянул японцам по зажженной свече и они вернулись на свои места.

— Это только для виду, — как заведенный повторял Катсу — В конце концов, я забуду, что произошло в этот день. Что произошло в этот день…

Обряд крещения закончился литургией — епископ распростер руки над алтарем и, прочитав из Евангелия, склонился над хлебом и чашей. Это был обряд превращения хлеба в Тело Господне, а вина — в Кровь Господню, но для трех японцев, не понимавших смысла этого таинства, действия епископа казались странными и загадочными.