– Что она делает в моем пиджаке? Я преподаю историю искусств – за каким дьяволом мне эта штука?!

В его голове промелькнуло прежнее видение – тела в мучительных корчах, а над ними парит чумная маска…

– Не знаю, откуда она взялась, – сказала Сиена, – но это продукт очень высоких технологий. Титановая, освинцованная. Практически непроницаемая, даже для радиации. Думаю, их изготавливают только по особому заказу правительства. – Рядом с эмблемой биологической угрозы был черный квадратик размером с почтовую марку, и Сиена показала на него. – Сюда надо приложить большой палец. Это защита на случай потери или кражи. Такую капсулу может открыть лишь один конкретный человек.

Хотя Лэнгдон чувствовал, что сейчас его мозги работают в обычном темпе, ему было трудно осознать то, что он слышит. Я носил с собой биометрически запечатанный контейнер.

– Когда я обнаружила у вас в пиджаке эту вещь, я хотела незаметно для других показать ее доктору Маркони, но вы пришли в себя раньше, чем мне удалось остаться с ним наедине. Я думала, не приложить ли к капсуле ваш палец, пока вы без сознания, но я не представляла, что там внутри, и…

– Мой палец?! – Лэнгдон покачал головой. – Думаете, она запрограммирована на меня? Но это исключено! Я абсолютно ничего не понимаю в биохимии и никогда в жизни не стал бы связываться ни с чем подобным.

– Вы уверены?

– Еще бы! – Лэнгдон протянул руку и коснулся черного квадратика большим пальцем. Ничего не произошло. – Видите? Я же говорил…

Титановая трубочка громко щелкнула, и Лэнгдон отдернул руку, точно обжегшись. Что за дьявольщина! Он уставился на капсулу так, будто ждал, что она вот-вот развинтится сама и из нее повалит ядовитый газ. Через три секунды она щелкнула снова – очевидно, запорный механизм сработал в обратную сторону.

Не в силах произнести ни слова, Лэнгдон посмотрел на Сиену. Та с взволнованным видом перевела дух.

– Что ж, теперь ясно, что капсула предназначалась для вас.

Вся эта ситуация казалась Лэнгдону до крайности нелепой.

– Чепуха какая-то. Во-первых, как я, по-вашему, пронес эту железку через таможню в аэропорту?

– А если вы прилетели на частном самолете? Или ее дали вам уже здесь, в Италии?

– Сиена, мне надо позвонить в консульство. Срочно.

– А вам не кажется, что сначала лучше ее открыть?

За свою жизнь Лэнгдон совершил немало необдуманных поступков, но открывать контейнер с крайне опасным содержимым на кухне случайной знакомой – это было бы уже чересчур.

– Я передам эту штуку представителям власти. Немедленно.

Сиена поджала губы, обдумывая варианты.

– Хорошо, но как только вы дозвонитесь туда, я выхожу из игры. Мое дело сторона. В любом случае вам нельзя встречаться с ними здесь. Мой иммиграционный статус в Италии… сомнителен.

Лэнгдон посмотрел Сиене прямо в глаза.

– Я знаю одно, Сиена: вы спасли мне жизнь. И я буду выпутываться из этой истории так, как вы считаете нужным.

Она благодарно кивнула, подошла к окну и выглянула на улицу.

– Ладно. Тогда давайте сделаем так…

И она быстро наметила план действий – простой, умный и безопасный.

Лэнгдон ждал, пока она включит на своем мобильнике блокировку распознавания номера и наберет нужные цифры. Ее изящные пальцы двигались легко и целеустремленно.

– Informazioni abbonati?[8] – спросила Сиена с безупречным итальянским произношением. – Per favore, puo darmi il numero del Consolato americano di Firenze?[9]

Она подождала, затем быстро записала телефонный номер.

– Grazie milk[10], – сказала она и дала отбой. Потом протянула Лэнгдону бумажку с номером и свой мобильник. – Ну вот, действуйте. Помните, что надо сказать?

– Моя память в полном порядке, – с улыбкой ответил он и набрал номер. В трубке раздались гудки.

Кажется, никого.

Он нажал кнопку громкой связи и положил телефон на стол, чтобы Сиене тоже было слышно. Включился автоответчик с общей информацией об услугах консульства и режиме его работы – оказывается, оно открывалось только в половине девятого.

Лэнгдон посмотрел, какое время высвечено на мобильнике. Шесть утра.

– В экстренном случае, – произнес автоматический голос, – наберите две семерки, чтобы связаться с ночным дежурным администратором.

Лэнгдон мгновенно последовал этому совету. На линии вновь послышались гудки. Затем кто-то устало проговорил:

– Consolato americano. Sono il funzionario di turno[11].

– Lei parla inglese?[12] – спросил Лэнгдон.

– Конечно, – ответил дежурный с американским акцентом. Похоже, он был не слишком рад, что его разбудили. – Чем могу помочь?

– Я американский гражданин. Приехал во Флоренцию, и на меня напали. Мое имя Роберт Лэнгдон.

– Номер паспорта, пожалуйста. – В трубке раздался отчетливый зевок.

– Мой паспорт пропал. Думаю, его украли. Меня ранили выстрелом в голову. Я был в больнице. Мне нужна помощь.

Вдруг дежурный очнулся.

– Сэр! Вы сказали, выстрелом? Еще раз ваше полное имя, пожалуйста!

– Роберт Лэнгдон.

На линии раздалось шуршание, а потом Лэнгдон услышал стук клавиш. Пискнул компьютер. Пауза, потом снова стук – и новый сигнал компьютера, а за ним еще три коротеньких, повыше.

Наступила более долгая пауза.

– Сэр? – повторил дежурный. – Вас зовут Роберт Лэнгдон?

– Да, именно так. И я попал в беду.

– Понял, сэр. Ваше имя помечено специальным флажком – это означает, что я должен немедленно соединить вас с главным администратором генерального консула. – Чиновник помедлил, будто не веря собственным глазам. – Пожалуйста, не вешайте трубку.

– Погодите! Вы можете сказать мне…

Но линию уже переключили. После четырех гудков в трубке раздался хриплый голос:

– Коллинз слушает.

Лэнгдон глубоко вздохнул и произнес, стараясь выговаривать все как можно спокойнее и яснее:

– Мистер Коллинз, меня зовут Роберт Лэнгдон. Я американский гражданин, приехал во Флоренцию по делам. В меня стреляли. Мне нужна помощь. Я хочу сейчас же попасть в консульство Соединенных Штатов. Вы можете мне помочь?

Низкий голос откликнулся без промедления:

– Слава Богу, что вы живы, мистер Лэнгдон! Мы уже с ног сбились.

В консульстве знают, что я здесь?

Эта новость сразу принесла Лэнгдону огромное облегчение. Мистер Коллинз – он представился как главный администратор генерального консула – говорил уверенно, с профессиональным спокойствием, однако в его голосе слышалась нотка настойчивости.

– Мистер Лэнгдон, нам с вами нужно срочно побеседовать. Сами понимаете, не по телефону.

Лэнгдон сейчас вообще мало что понимал, но решил не перебивать.

– Я сию же минуту отправлю за вами кого-нибудь из наших, – продолжал Коллинз. – Где вы находитесь?

Сиена, следившая за их разговором по громкой связи, заметно насторожилась. Лэнгдон ободряюще кивнул ей – он был намерен строго придерживаться ее плана.

– Я в маленьком отеле. Он называется «Пенсионе ла Фиорентина», – ответил Лэнгдон, взглянув в окно на захудалый отель напротив, который только что показала ему Сиена. Затем он продиктовал Коллинзу адрес.

– Понял, – откликнулся тот. – Никуда не уходите. Оставайтесь в своей комнате. Скоро за вами приедут. Какой у вас номер?

Лэнгдон сказал первое, что пришло в голову:

– Тридцать девять.

– Хорошо. Дайте нам двадцать минут. – Коллинз понизил голос. – И еще, мистер Лэнгдон… я понимаю, что вы ранены и, наверное, сбиты с толку, но мне надо знать… это все еще у вас?

Это. Хотя вопрос прозвучал загадочно, Лэнгдон в то же мгновение сообразил, о чем идет речь. Его взгляд скользнул к биокапсуле на кухонном столе.