– А как другие живут? – постаравшись задвинуть подальше обидные мысли, вспомнила про подопечных Аркстрид. Как бы там ни было, а она хозяйка, и ей не положено вести себя как обычной девчонке.

– Комнаты все одинаковые, а вот в переднем зале дракон праздник устроил… так красиво. – Заримад нетерпеливо потянула ведущую за собой, желая убедиться, что яркие цветы и резные сиденья со спинками за время ее отсутствия никуда не исчезли.

От этого дракона всего можно ожидать, как и от их демона. Впрочем, демоном его называть тоже неверно, да и обижается Сен, придется заучить это странное название – мужик.

В коридоре уже никого не было, и они торопливо двинулись к ярко освещенному проему, но по пути Аркстрид все же не удержалась и заглянула в пару дверей, попадающихся по обе стороны странно прямого коридора. За одной дверью была точно такая же спальня, как та, откуда они вышли, а вот за второй, последней перед просторным залом, оказалась кухня, и ведущая не удержалась, оставив открытой дверь, торопливо оглядела довольно просторное помещение. Жаль, привычных светильников нигде не видно, наверное, не успели повесить, а в падающем из коридора свете много не рассмотришь, но главное понятно – устроено все добротно и с заботой. Посредине стоит длинная печь, с металлическими дверцами разных размеров, неизвестно пока для чего предназначенными, а рядом стыдливо приткнулись знакомые закопченные котлы. Вдоль одной стены прилажены широкие полки, занавешенные полотном, а вдоль другой – скамья со спинкой, удобная даже на первый взгляд. Пара больших столов, один ближе к печи, второй у окна, маленькая дверка в углу и несколько новеньких котлов и бадеек различных форм и размеров, развешенных на крючьях, довершали обстановку.

Удовлетворенно вздохнув: ей-то думалось, что жить придется в шалашах из веток и шкур, а еду варить на кострах, – Аркстрид благодарно прикрыла дверь.

– Такой дом тут один? – выходя вслед за Заримад в непривычно светлое и нарядное помещение, спросила хозяйка, но ответ подручницы утонул в счастливых возгласах гаран, терпеливо дожидавшихся обещанного Сеном сюрприза.

Аркстрид и охнуть не успела, как ее окружила плотная толпа воинов и домочадцев, непривычно нарядных в штанах и рубашках всех оттенков от нежно-розового до темно-бордового. Даже на непривычно скромных трутнях такие же костюмы, и не понять по их худым настороженным лицам, насколько довольны избранные внезапным равенством в одежде.

Зато выздоровлению своей ведущей истово радовались все домочадцы, тянулись дотронуться хоть пальцем, погладить худенькое плечико, заглянуть в смущенные таким вниманием глаза, сказать о своей любви. Не в открытую, разумеется, не в правилах гаран говорить красивые слова. Но и простым вопросом, теплое ли у нее место в этом доме и не жмут ли ей новые туфли, можно сказать очень многое.

– Я тоже очень рад, что ты совсем здорова, – едва заслышав рычащий басовитый голос, гараны дружно расступились перед незнакомым Аркстрид трутнем… нет, скорее мужиком… или даже демоном, – меня зовут Аджарр, и я – дракон.

Конечно! Как она сразу не сообразила, ведь уже встречалась в пещере с этими холодными немигающими глазами, принося на холодный камень алтаря провинившихся и выбракованных. А он, оказывается, вовсе не такой… и теперь ей достоверно известно, кому было выгодно представлять дракона кровожадным чудищем.

– Прости… – с искренним раскаянием выдохнула ведущая, – я даже не догадывалась…

– Когда человеку с самого детства упорно внушают какие-то понятия, потом ему очень трудно поверить в обратное, – с горечью выдохнул дракон, – зато, если человек сумел сам разобраться в навешанной на него лжи, есть надежда, что и обо всем остальном он будет судить так же непредвзято. Позволь предложить тебе руку?!

Вообще-то Арсений сам намеревался предложить руку Риде, но, лишь сообразив по ее изумленному личику, что гарана даже представления не имела о таком обычае, очень порадовался за себя. Повезло, не успел вылезти вперед дракона. Тому сойдет с рук все, любое нарушение правил и изобретение новых. Как ни крути, а для гаран он почти божество. Многие века бывшее злым и жестоким и вдруг оказавшееся добрым. И от этого еще больше уважаемым.

Дракон провел Аркстрид за центральный стол, туда, где обычно сидят жених с невестой, и учтиво усадил смущающуюся ведущую рядом с собой, затем поискал взглядом Сена и повелительно указал на место с другой стороны от хозяйки.

Арсений только ухмыльнулся про себя драконьей выходке, это наивным гаранам невдомек, что дракон каждое их желание видит, словно написанное на лбу, а он теперь никогда не забудет, как попался на крючок. Но сердиться на Аджарра все равно не смог. Не станет же человек, умеющий разжигать взглядом костер, мерзнуть из-за чьих-то предубеждений?

Аджарр чуть заметно ухмыльнулся и сразу стер с губ хитринку, оставив только широкую радушную улыбку хлебосольного хозяина.

– Всем хватило места? – спросил громогласно и, когда нестройный хор выдохнул робкое «да», предложил: – А теперь пробуйте, чем богат этот мир, и знайте, нет на этом столе ни одной крошки, принесенной из других мест.

Сами собой растаяли серебряные крышки на круглых и овальных блюдах, тесным строем заполнявших столы, и под ними обнаружились совершенно фантастические яства. А по залу пополз невыразимо аппетитный аромат жареного мяса, малосольной рыбы и яркой янтарной икры. На отварные овощи и свежие фрукты гараны пока только косились, румяные упитанные тушки, размером с молодого барашка, привлекли их давно забытым запахом свежего мяса.

– А сколько можно съесть? – звонкий голосок Хира, умудрившегося в обход всех законов занять неположенное ему место с другой стороны от Арсения, заставил напряженно замереть всех гостей, вежливо отрезавших пока по тонкому ломтику.

– Да сколько хотите, – как-то несчастно моргнул дракон, – этих морских… – он растерянно оглянулся на Арсения, подбирая название неизвестным гаранам животным, и робко промямлил… – поросят тут весной очень много.

– Тюленей, – авторитетно заявил Сен, – мы зовем их тюлени.

И неважно, если позже они окажутся вовсе непохожими на тюленей его мира, сейчас главное не это. Пусть уже тетки наконец поверят, что призрак долгой голодной зимы больше никогда не будет стоять за их спинами. Землянин водрузил на тарелку Хира румяную ножку и незаметно вздохнул, сконфуженно припоминая, что у тюленей вроде должны быть ласты.

– А море далеко? – деловито поинтересовался неугомонный пацаненок, прожевав первый кусок. – Нужно будет набить этих тюленев на всю зиму.

Дракон, только успевший поднести ко рту кубок с коньяком, который наливал из персональной бутыли, стоящей перед ним, едва не поперхнулся, и втора, сидевшая с другой стороны от него, заботливо похлопала всемогущего по спине.

– Море тут… рядом. Я же обещал тебе… будешь бегать по берегу… – пробормотал Аджарр, так красноречиво кося на Сена змеиным глазом, что тот не выдержал. На минуту перестал подкладывать на тарелку Риды самые вкусные, по его мнению, кушанья и громко объявил:

– Народ, утром соберемся здесь, и я вам зачитаю памятку молодого бойца, а сейчас ни о чем не беспокойтесь, ешьте, пейте, веселитесь!

– А я ведь еще не молодой боец?! – встревоженно шепнул Хир, и его звонкий шепоток услышали все вновь призадумавшиеся домочадцы.

– Хир, это совершенно незнакомое нам место, – поняв, что отвязаться от мальчишки простым обещанием завтрашней беседы никак не получится, вздохнул Арсений. – Здесь все по-другому, понимаешь? Тут могут быть такие опасности, каких и близко не было ни в вашем, ни в моем мире. Поэтому для начала мы все будем считаться молодыми бойцами. Ходить на берег моря детям можно только с опытными воинами или взрослыми, нельзя подходить близко к незнакомым животным и растениям, в общем, нужно быть очень осторожными! Всё, про остальное поговорим утром, не будем портить праздник серьезными разговорами!

Утро порадовало теплым солнечным светом, нагревшим закрытые веки, и свежим ветерком, гулявшим по комнате. Арсений сладко потянулся, не торопясь возвращаться в реальность из уютного тепла замечательного сна, ставшего логическим продолжением вчерашнего праздника. В этом сне он сидел на берегу моря, и Рида сидела рядом… и он откуда-то точно знал, что и ей приятно сидеть тут именно с ним.