Второе, пусть и не срочное: моя личная самозащита. Точнее, оружие для таковой. Огнестрельное, потому что ничего лучшего придумать не могу. Пистолет почти нереален, остается револьвер… нет, не так. Первоочередная задача – патроны. Правильно сказано у Звягинцева: «…без патронов самую шикарную машинку спокойно выбрасывай». А какие патроны? Порох бездымный, допустим, сделать можно на основе нитроклетчатки. Пули свинцовые, все равно стрелять буду мало, а чистить можно и часто. Гремучая ртуть – не проблема. А главный вопрос – делать гильзу рантовой или с проточкой, потому что гильзы будут массовым продуктом. С точки зрения перспективы перехода на пистолеты гильза с проточкой лучше, а вот если ориентироваться на револьвер, то лучше рантовая. Стоп. А нужно ли думать о перспективе? Кому нужно классическое огнестрельное оружие? Мне самому, понятно, а еще? Разве что тем, кто рядом со мной – Ире, к примеру. Два револьвера минимум, причем патроны взаимозаменяемые. Один длинноствольный, один совсем уж для ближнего боя и полегче, под ее руку. Так, уже что-то вырисовывается…

Третий вопрос: чем прикажете укоротить Рухим-ага? И тут пришлось отбрасывать варианты один за другим. Ничего не проходило, поскольку с самого начала было условие: нас не должны подозревать. Поэтому я забраковал все варианты с телепортацией чего-то этакого в пару килограмм тротилового эквивалента, отбросил изыски с использованием снайперской винтовки, в том числе и совсем уж экзотические, типа аналога крупнокалиберной барретовской. Все они вызывали ненужные вопросы. А требовалось, чтобы самих этих вопросов не возникало. Что-то этакое совсем обычное… но на стандартные заклинания у академика наверняка имеются стандартные (и очень хорошие) щиты.

Вплоть до самого Субарака я ощущал себя героем Филатова, тем самым, который «думал-думал, ничаво не надумал». А в самом порту начались неожиданности.

– Доброго тебе дня, друг.

– И тебе, Дофет. Как понимаю, имеются новости?

– Есть интересное дело. Последние дни я мотаюсь до Хатегата и обратно. И знаешь что? Вполне выгодные фрахты. У нас преимущество перед обычными речными судами: скорость. Мы можем позволить себе пассажирские перевозки, а также срочные грузы. И даже больше скажу: у меня предложений о фрахте больше, чем могу выполнить…

Кажется, я понял, к чему он клонит.

– …вот я и подумал: а не сделать ли второе судно класса «Ласточки», но для речной торговли?

– Без парусного вооружения, быстрое, то есть на наших кристаллах…

– Именно, а что касается денег на это, то я уже скопил кое-что, ты тоже можешь добавить, а главное: я теперь могу получить кредит.

Предложение было заманчивым. «Ласточку» при этом можно высвободить для морских перевозок (если будет нужно), и лишние деньги не повредят.

– Допустим, местные судостроители могут такое. Как насчет экипажа?

Дофет чуть посмурнел лицом:

– Думаю, можно набрать, но не с ходу. Учить придется, корабль необычный все же. Впрочем, полагаю, что с этим справлюсь.

– Отлично, друг, тогда осталось расписать наши потребности: материалы, деньги, все такое. Ты где остановился?

– Нигде, ночую в капитанской каюте.

– Знаю я твою каюту, там одному только-только разместиться. Я собирался в «Синего петуха», швартуйся там.

Швартовка состоялась уже довольно поздно. Мы довольно быстро сошлись на конструкции этого кораблика. Единственное, что было внове для капитана, – ряд иллюминаторов в пассажирском «салоне». После долгих споров мне удалось убедить, что для пассажиров слежение за пейзажем – вполне интересное занятие, а стекло я брался поставить.

– Еще одна проблема есть, но не прямо сейчас, а позже. Наш большой корабль – а он уже начал строиться – будет нуждаться в экипаже. Пока что для него есть лишь капитан…

Дофет всеми силами пытался сделать вид, что лесть на него совершенно не действует. Вышло неубедительно.

– …а нужны два помощника на ходовые вахты, вахтенные рулевые, штурман… ну, магов я обеспечу и стрелков тоже… матросов, полагаю, найти будет нетрудно.

– Ладно, пущу в ход связи. Между прочим, в Грандире можно кое-кого найти. И вообще все побережье в нашем распоряжении.

– Вот кстати. Ты с магами-погодниками плавал?

Здесь применительно к кораблям был принят именно этот глагол.

– Было один раз. С «Ласточкой» такой маг не особо нужен.

– Объясни.

– Ну как же, это просто…

Капитан был уверен, что я знаю о них столько же, сколько он сам. Если бы так!

– …погодник, он нужен в длительном рейсе. Во-первых, он дает прогноз погоды; во-вторых, может дать указания, где собирается шторм, чтобы в тот район не лезть. Кратковременный прогноз я и сам могу дать, к тому же бесплатно, а уйти от шторма на «Ласточке» – плевое дело.

– Ну да, если речь идет о каботажном плавании. Юркнул в близлежащий порт – и лады. А если в открытом океане? Значит, надо будет озаботиться и погодником.

Мы обсудили номенклатуру товаров, которые можно доставлять с помощью нового корабля, выпили по стаканчику за морскую удачу, еще по одному за речную удачу (а это, как меня уверили, суть разные вещи), после чего фляга опустела.

Сцена, которую я видеть никак не мог

Академик Рухим-аг пребывал в некоторой растерянности. Причиной тому была не тривиальная нерешительность обычного человека, столкнувшегося с чем-то из ряда вон выходящим. Нерешительным нечего делать в боевой магии. Нет, у него просто не было крайне нужной информации, на основании которой можно было бы составить план действий.

Высланная им группа пропала. По истечении разумных сроков возвращения академик попробовал проследить метки. Все шесть исчезли без следа. Правда, поставлены они были не лично Рухим-агом (до таких дел он не снисходил), а всего лишь магистром, но любому понятно, что в горячке боя никто не утруждается снятием чужих меток. Это делается после боя, и делает это обычно победитель. В данном случае – Моана-ра.

На этом месте мысль академика прочно остановилась, ибо он, при всем своем немалом опыте, не мог себе представить, как доктор магии жизни могла успешно противостоять настоящей боевой группе из шести человек, в том числе двух арбалетчиков. Ладно, пусть из пяти, потому что наблюдатель получил прямой приказ не вмешиваться. Кстати, он тоже исчез, хотя должен был следить за боем, не выдавая своего присутствия. Выходит, и его заметили… или вычислили, что в данном случае одно и то же.

Итак, Моана-ра никак не могла оказать существенного сопротивления. Выходит, она была не одна. Но в этом случае группа не стала бы ввязываться в бой с сомнительным исходом. Причин нападать самой у Моаны-ра не было. То есть группе захвата показалось, что противница одна, они начали первыми… и тут к этой стерве подоспела подмога. Как ее удалось вызвать? И откуда? Из поместья невозможно, амулеты связи на такое расстояние не добивают. Группа поддержки следовала за ней из города? На каком основании? И почему тайно? Если такая группа была, то достаточно было бы ехать вместе с Моаной – тогда ее и пальцем никто не посмел тронуть.

Хуже всего было то, что даже прикормленный человек среди дознавателей не мог сказать ничего определенного: через него никакие документы о нападении на доктора магии жизни не проходили. Густой туман, да и только.

Но кое-что академик все же сделал. Он приказал докладывать в любое время, если придет какая-то новость от дознавателей. И послал докладную записку академику Тофар-уну о выявлении потенциальной угрозы стабильности общества, рассудив, что такой документ в любом случае не повредит.

Рухим-аг ничуть не удивился, когда получил послание от Тофар-уна, извещающее о настоятельной необходимости в беседе. Это приглашение он объяснил действием докладной записки. И, разумеется, не откладывая, поспешил в приемную главы группы анализа стратегических угроз. Удивиться пришлось, когда после взаимных приветствий Тофар-ун повел речь на совершенно неожиданную тему: