— Вот они! — раздался за их спинами негромкий глухой рык Гета.

Наруга с Бинкой подскочили, поймав направление его руки и задрав головы. В той стороне, где предрассветное небо уже посерело на горизонте, на землю опускались три грозди парашютов.

— Сколько их? — спросила Шатхия у всех сразу.

— Минимум шесть десятков, — ответил Анабер. — Если капсулы не перегружены.

— Лишний десяток роли не играет, — пренебрежительно отозвался Риг. — Капитан, может, всё-таки пробежимся навстречу? Проредим численность.

— На день пути, не дальше, — подумав, дал добро командир.

Наруга просто восхитилась, поймав одновременно два взгляда, удовлетворённых предстоящим смертоубийством: хутамки и собственного супруга. Два сапога пара. Лично она с места не сдвинется, пока выжившие смертники не припрутся сюда своими ногами.

Глава 18

Первым результатом десантирования кандидатов в оборотни оказалось почти полное одиночество Наруги. Лишь она да Дитмар сидели у костра — остальных одолевал нечеловеческий зуд. Они переполнили собой всё пространство, не переполненное возбудившимися тварями. Зубастый, обливающийся слюнями шлейф притащили к прогалине четырнадцать диверсантов — всё, что за три дня осталось от пяти с половиной десятков.

— Ну? — поинтересовалась Наруга, когда супруг заскочил на минутку проверить состояние здоровья жены.

Дитмар сразу пропал, словно не желая портить им скоростное свидание.

— Странно, но это перерождение не вызвало ажиотажа, что устроили вы с девчонками, — задумчиво поведал Гет. — Понятно, что южней зверья больше. Но, не сказал бы, что значительно.

— Ещё скажи, что вы нарочно сгоняли их в кучу, — недоверчиво сощурилась Наруга.

— Сгоняли, — удивляясь собственным словам, подтвердил он. — Весь первый день десант шёл почти беспрепятственно. А вот ночью, когда подошли мы, его обнаружили шайтаны.

— Половину?

— Почти четверть. Четырнадцать мужиков не пережили эту встречу.

— Сам считал?

— Зачем? У военных существует перекличка. И доклад командиру.

Нет, Наруга не ожидала, что этим вторженцам повезёт больше, чем первым. Но, нарваться на шестерых молодых холостяков, которых выгоняют из семей за сволочную привычку поднимать лапу на собственного папашу — редкое везение. Во-первых, такие большие стихийные группы все представители вида медвежьих создают крайне редко. Почти никогда. Во-вторых, они предпочитают держаться подальше от треугольника преобразователей, а два дня пути — это близко.

В принципе, шестёрка молодых супостатов была сыта до отрыжки. Будь это шайтаны постарше или семейные, наткнувшись на жуткий грохот и просверки непонятного огня в воздухе, они бы сдали назад. Даже — по утверждению Гета — потеряв кого-то из семьи. Но предсмертная визгливая воркотня товарища, подорванного сразу несколькими гранатами, включила в остальной пятёрке юнцов безумную ярость. Шайтаны низверглись на окопавшийся лагерь людей натуральной лавиной сразу с двух сторон — особенности атаки между гигантскими деревьями, где конной лавы не добиться, хоть ты тресни.

Основательно подбить успели двоих. Вот только мужики никак не ожидали, что подбитые твари внезапно вырастут втрое. И упадут не рядом с лагерем, а прямиком на него, попутно завалив несколько деревьев помоложе. По сути, основная часть потерь пришлась на тех, кого придавило насмерть. Или настолько основательно, что ничего не оставалось, как добить. Кое-кого успели порвать, прежде чем троица оставшихся в живых шайтанов чуток остыла и ретировалась.

Но выключать свою злобную пакостную мстительность их природа не научила. Обиженные на трёпку молодцы вернулись ещё до обеда следующего дня. Дождались, пока десант не выберется к ровному безлесому подножию так себе горки — с полкилометра, не больше. И вот там-то на просторе злопамятные говнюки дали обидчикам просраться. Прежде чем их завалили, десант потерял двадцать четыре человека. Понятно, что не всех можно записать на счёт юных мстителей. Планета уже включила свою шарманку, сгоняя зверьё, хотя на тот момент его было жидковато. Но хватило.

Гет признался, что после первой стычки с шайтанами, ему стало жаль мужиков, попавших под раздачу. Ойберу, Гуго и Эйберу с Патом тоже. Вполне естественно пришла мысль завербовать смертников в аборигены. Даже Шатхия с Ракной не отметились в подобной слабости, ратуя за войну до победного конца. Но на той площадке все благие намерения рассыпались прахом. Лезть в кровавую баню, что устроили десанту шайтаны при поддержке рогачей и липунов, смысла не было.

Это происшествие задержало диверсантов почти на сутки, хотя вперёд выжившие рванули на пределе сил. Отбивались грамотно и умудрились оторваться. Ночёвку не устраивали — отдыхали в пути. Но к исходу ночи три десантника влипли в паутину бубновой. Бросить их не посчитали нужным — опасность не произвела впечатления чего-то необоримого. Прибывшую по сигналу паутины бубновую сообща завалили, но потеряли двоих. Снова попёрли вперёд, поскольку загонщики уже работали на полную катушку — понукали, как обычно, поминутно действуя на нервы. Последнего погибшего поймал сугроб — ну, подобной затейливой дряни мужики и вовсе не ожидали. Так что к котловине только что выбрались четырнадцать.

Галя с Хансом встретили их у прогоревших костров и без пересадки повели к перевалу. Эйбер Дит, Риг и сам Гет сейчас чешут туда же. Перебираются в котловину первыми и садятся в засаду у преобразователя. Акери с ними, ибо часть плана без неё может провалиться, утянув за собой и весь план. Остальные под командой Анабера на время блокируют перевал. Присмотрят, чтобы разогнавшиеся за добычей участники эксперимента не испоганили его, сожрав лабораторных мышей раньше времени.

Майор приказал любой ценой довести до преобразователя хотя бы несколько человек. Нужно, в конце концов, поставить точку хотя бы в одном неясном моменте: по какому принципу планета рожает берров? Четверо местных энтузиастов, отдавших себя на съедение во имя науки, так и не стали оборотнями. Трое были рождены на планете, четвёртый явился на неё добровольно с торговцами. А вот свалившиеся с неба девчонки, обрели вторую жизнь. И троица диверсантов тоже. Правда, эти прихватили за компанию ещё троих добровольцев, но это, судя по всему, уже не играло роли: механизм травли был запущен. Как и сейчас с очередной порцией вторженцев.

Может, планета, как зажравшийся котяра, не желает лопать то, что суют под нос. Ей нравится ловить свою добычу, то отпуская, то снова прихлопывая её когтистой лапой. Или она умничает, искусственно создавая естественный отбор на миллисекундном промежутке эволюции: кто выжил, тот и годится в оборотни. Наруга понимала и приветствовала решение Нутбера разобраться с этим вопросом, дабы грамотно выстроить линию защиты. Но что-то в ней самой, какое-то недоброе предчувствие её смущало.

— Ты со мной? — поинтересовался муж, подходя к нетерпеливо похрюкивающему Дубль-Гету.

Мирно дремавший Нар тоже возбудился и теперь пританцовывал рядом с дружком, укоризненно скалясь на своего обленившегося пилота.

— Не думаю, что у нас получится, — раздражённо поморщилась Наруга. — Им не подняться на перевал. Нам это удалось лишь благодаря Акери. Она задержала свору. А этот перевал выше. Они не дойдут до преобразователя даже с помощью силы Ису.

— Своры нет.

— Как нет? — изумилась Наруга.

— Свора гнала вас. А этих гонит жалкая шайка. К тому же у них есть грамотные проводники. Шанс добраться до преобразователя есть почти у всех. Анабер придержит тварей у перевала. Акери на перевале.

— Я с тобой, — мигом подскочила Наруга.

Нар чуть не налетел на неё, разогнавшись в ажиотаже. Она юркнула в кабину, и машина резко взяла с места. Дубль-Гет вёл их к реке — иначе придётся обходить кострища с другой стороны, а это втрое больший крюк. Переправившись, они сбросили массу и углубились в лес на сотню метров. Расцветка мандарина не та штука, которая даёт расслабляться: на какую-то вшивую секунду промелькнёт меж стволов, а глаз зацепит. А на таком расстоянии они безо всякой опаски шпарили в сторону перевала. Вскоре к ним присоединился Дубль-Эй, вынырнув не понять откуда. Нар поприветствовал знакомца коротким бульканьем, получив в ответ замысловатую фигуру, сооружённую кончиком хвоста — Наруге показалось, что кукиш. Когда медведи не стеснялись ужиматься до карликовых для себя размеров, их утончённые хвостики выделывали чёрте что.