Калеб переглянулся с Ариэлем и медленно кивнул. Слишком разительный контраст — девчушка излучала искреннюю доброту, в сравнении с другими жителями деревни это было, мягко говоря, подозрительно.

Они последовали за юной староверкой, между ближайших домов, на соседнюю улицу. Девчонка шустро подбежала к добротному одноэтажному домику, потянула за дверь, с порога крикнула:

— Мам, пап! Глядите, кто к нам в гости пришел!

Родители селянки были упитанными, румяными людьми, в чистой аккуратной одежде, с такими же добродушными улыбками. Они как раз готовили на стол и, всплеснув руками, хозяйка помчалась за дополнительными приборами, несмотря на все уверения Калеба, что путники не голодны.

За столом их бодро расспрашивали обо всем: какие новости в столице, кто сейчас самый популярный рыцарь, что по налогам и прочее.

— Ложитесь на сеновале, — со смешком предложил Краус, хозяин дома. — Уже стемнело, чего зря ноги топтать? А утром, после хорошего завтрака, отправимся в путь, у меня как раз свежие скакуны в конюшне имеются. Подлечим вашу лошадушку, пуще прежнего бегать будет!

Попытки отказаться от ночлега не принимались — семейство так насело на бедного гнома, что он довольно быстро сдался, поймав на себе насмешливый взгляд Ариэля.

— А вообще, своего коня вы можете оставить в деревне, я вам выделю лучшего скакуна! — воскликнул глава семейства. — На обратном пути сможете забрать вашу лошадку, сытой и здоровой.

— Пожалуй, так будет лучше всего, — неуверенно кивнул гном.

Чуть позже, лежа на пахучем сене, Калеб с наслаждением вздохнул.

— Кто бы мог подумать, что в этой суровой деревеньке найдется такая приятная семья, верно? — он ткнул эльфа локтем в бок. Феоктист Двенадцатый недовольно заворочался, похоже, успел придремать.

— Угу. Но на твоем месте я бы не был столь наивен, староверы не зря живут уединенно и не любят чужаков. Кто-то рассказывал мне не так давно один слушок…

Он прервался на полуслове, протяжно засопел. Калеб фыркнул, заложил руки за голову и прикрыл глаза.

Через несколько часов, когда стояла уже глубокая ночь, он услышал шорохи снизу, а затем над лестницей показалась голова Марки — девчушки, что привела их сюда. Калеб сделал вид, что крепко спит. Ему показалось, что девчонка пристально поглядела на него, а затем скользнула к Ариэлю. Зашуршало платьице, затем зашелестели штаны эльфа. Спустя некоторое время, Калеб изумленно осознал, что Марка оседлала его приятеля.

— Что ты делаешь? — невозмутимо полюбопытствовал Ариэль.

— Я слышала…ах… — задыхаясь, воскликнула девица. — Что у эльфов огромные «копья». Слухи не врали, он действительно большой!

— И довольно умелый, — фыркнул Феоктист Двенадцатый.

Калеб ощутил, как подкатывает волна беспокойства, мурашками пробегает по телу.

— На твоем месте я бы остановился, — негромко заметил он. Марка скакала на эльфе, потому не услышала его слов, но у Ариэля слух был отменный.

— Пожалуй, как ни жаль мне это говорить, — со вздохом он отпихнул девушку, та с визгом упала в сено. Эльф натянул штаны, прислушался.

Снаружи, у стен сарая, было шумно. Лязгала сталь, кто-то ругался, голоса злые, жаждущие крови. Эта же жажда витала в воздухе, грозила вот-вот лопнуть, словно мыльный пузырь.

— Там не одна семейка, — заметил Калеб. — Куда же мы, цырга подери, сунулись…

— Поздняк метаться, — весело выдал эльф. — Собирайся, похоже, будет жарко!

В этот момент девчонка, выхватив откуда-то кухонный нож, бросилась на Ариэля. Эльф вытянул руки, удерживая ее на расстоянии, а Калеб неслышно переместился за спину. Марка была на коленях, потому даже для гнома не составило труда обхватить ее сзади за шею и надавить. Спустя некоторое время Калеб отпустил бессознательное тело.

— Вот же мелкая дрянь! — выругался Ариэль. — А начиналось все более чем чудесно!

— Одевайся, — бросил через плечо гном, поспешно натягивая вещи. Теплая куртка надежно прикрыла защищенное лишь рубахой тело, пояс с молотом привычно обхватил талию, а на ноге защелкнулся ремень с ножом. Обернувшись, Калеб увидел готового к бою Феоктиста Двенадцатого.

— Заднее окно, — напомнил он. Эльф кивнул. Оконная рама была узковата, но поделать нечего — с этой стороны хотя бы нет угрозы получить вилами в брюхо.

Спрыгнув на землю, Калеб глянул направо и увидел высокого сухопарого мужика неопределенного возраста: изборожденное морщинами лицо с ярко-синими глазами, крючковатым носом и узким, змеящимся в ухмылке ртом могло принадлежать как сорокалетнему, так и шестидесятилетнему.

— Господа, рад видеть вас живыми и невредимыми, — чуть склонив голову, заговорил он. Голос незнакомца был хрипловатым, на шее Калеб заметил старый шрам. — Предлагаю последовать за мной, иначе эта толпа с другой стороны, довольно скоро, между прочим, явится сюда и тогда вам не поздоровится — многие из них каннибалы. Не побрезгуют даже нелюдями.

— Ц-цырга, — процедил гном, сплюнув на землю. Мужчина усмехнулся.

— Решайте, но времени у вас мало.

Калеб взглянул ему в глаза, различил там лишь спокойствие и уверенность, неохотно кивнул. Причин доверять незнакомцу не было, но любое изменение ситуации — на пользу.

— Веди, — произнес гном, поймав на себе удивленный взгляд Ариэля.

Незнакомец развернулся, быстрым шагом направился к щели меж домами.

— И вновь ты слишком наивен, — буркнул эльф, топая сразу за Калебом.

— А ты предложи дельный выход из ситуации, — огрызнулся тот. Ариэль обиженно засопел, но смолчал.

Выбравшись с другой стороны, все трое направились задами мимо домов, держась ближе к полю, в сторону холма. Забравшись наверх, Калеб увидел три коня, привязанных к старому дереву.

— Что это значит?

Незнакомец обернулся.

— Все просто — я местный конюх. Но поговорить мы можем и по пути в ваш лагерь, не так ли?

— Пожалуй, — согласился гном. Конь оказался для него высоковат, но седло на нем было модифицированным — созданным специально для коротышек.

«Интересно, откуда у сельского конюшего такая роскошь?», — подумал Калеб, с трудом забираясь наверх и устраиваясь поудобнее.

Через пару минут они уже миновали деревню окольной дорогой и выбрались на тракт, оставив жестокое и неприветливое селение позади.

— Как вас зовут? — обратился он к конюху.

— Скай, — представился тот.

— Я Калеб, а это Ариэль, — кивнул гном. — Откуда вы узнали про нашу проблему?

— Это далеко не первый случай подобного «гостеприимства», — поморщился Скай. — И мне редко удается помочь несчастным, попавшимся в лапы этих тварей.

— Почему? — вмешался эльф. Конюший покосился на него, кашлянул.

— Большую часть года я провожу на пастбищах и зимовках, изредка приезжаю в деревню. Вам повезло, что намедни я решил вернуться на пару дней.

— Выходит, те староверы предпочитают есть человечину? — Калеба затошнило, едва он вспомнил сытный мясной ужин. Скай мрачно кивнул.

— По большей части. Нелюди к нам не забредают, потому как знают, что соваться к староверам не стоит. А вот люди — существа доверчивые, и многие закончили жизненный путь в желудках этих…выродков.

— Почему вы там живете, раз не любите их? — удивился Ариэль. Конюх вздохнул.

— Все сложно. Раньше я проживал далеко отсюда, в нормальном староверческом поселке, мы собирали ягоды, коренья, готовили медовуху, торговали с внешним миром и с удовольствием принимали всех в гости. Я был там охотником и звероловом, если вам интересно. Но однажды на нашу деревню напали, обычные тати, стариков вырезали, мужчин убили, уцелевших и детей отправили в Меон, где, полагаю, продали на рынке рабов. Женщин…женщин насиловали долго и всем скопом.

— Но ты ведь выжил, каким образом? — Калеб стиснул пальцы в кулак, представив жестокую картину. Люди порой хуже любых хищников.

— Был на охоте, настрелял целую кучу зайцев, нес домой, похвастаться перед сестрой и отцом. Но увидел лишь, как старику размозжили голову дубиной, а сестру поимел десяток, после чего перерезали ей глотку.