Не все «восточные» ушли разгружать ящики с патронами. И вскоре бегущая по оврагу парочка была замечена. После чего заговорил ручной пулемет, и Кальтер был вынужден задержаться, так как двигаться под обстрелом стало опасно.

Пули впивались в железобетонную плиту, за которой спрятались Куприянов и Медея, и взрывали землю вокруг. Не иначе, пулеметчик взялся за них серьезно. Но едва он открыл огонь, как по окну, откуда он стрелял, тотчас ударили выстрелы «западных». А затем туда же пальнули из «подствольника», но не попали. Рванув ниже, граната пробила в непрочной стене дыру и выбросила фонтан кирпичного крошева. После чего очереди все-таки умолкли, потому что взметнувшееся вверх облако пыли застило пулеметчику глаза.

Наблюдая за ним через трещину в плите, Кальтер не упустил момент. И пока пулемет вновь не загрохотал, они с «серой» продвинулись еще ближе к водостоку и залегли за грудой битого кирпича.

По всем признакам, у пулемета вот-вот должна была закончится лента. Так и случилось. Но стрелок поступил хитро. Вместо того, чтобы перезарядить это оружие, он схватил другое - автоматическую винтовку. И взялся нервировать Кальтера короткими очередями - видимо, желал придержать его на месте до возвращения товарищей. Которые, объединившись, обрушат на головы «миротворцев» столько свинца, что кирпичная преграда их уже не защитит.

Безликого такая перспектива не устраивала. Особенно, когда до цели оставалось всего ничего. Поэтому, едва отгремела еще одна очередь, он высунулся из-за укрытия, навел коллиматорный прицел «хеклер-коха» на нужное окно, но не выстрелил, а замер в ожидании. И спустил курок лишь тогда, когда заметил в окне движение.

Выглянувший из-за простенка враг нарвался на ответные пули, выпущенные более опытным стрелком, чем он. Кальтер заметил, как тот взмахнул руками и, выронив автомат, повалился назад. Был он убит или только ранен, неведомо, но новых выстрелов из окна не раздалось.

Зато громыхнуло в другом месте.

Откуда стреляли на сей раз, Куприянов засек лишь краем глаза. Но из чего стреляли, определил мгновенно - «подствольник»! И юркнул в укрытие за миг до того, как неподалеку взорвалась граната.

Она не долетела до груды кирпича и не причинила никому вреда. Зато следующая грозила упасть за грудой, если, конечно, гранатометчик был не идиот и умел корректировать прицел. Лично Безликий в его умственных способностях не сомневался. И едва прогремел взрыв, крикнул «серой»:

- Бежи-и-им!

Сей же миг Медея сорвалась с места и помчалась к водостоку. Кальтер - сразу за нею. И расслышал бабахнувший сзади выстрел, когда до уходящей под землю трубы оставались считанные шаги. Как раз столько, чтобы домчаться до нее, пока летела граната.

Гранатометчик навел прицел на кирпичную груду, и стрелять по убегающей парочке ему пришлось навскидку. Взяв неверное упреждение, он угодил гранатой в бетонный козырек над водостоком. И когда Безликий с Мастерицей ввалились в трубу, шарахнувший рядом взрыв учинил обвал и запечатал выход. Не полностью, но продраться наружу через обломки и арматуру так легко не удалось бы.

Впрочем, это было последнее, что волновало Куприянова, поскольку он не собирался возвращаться в овраг. Теперь его куда больше тревожило то, что ожидало впереди.

Тоннель водостока проходил под дорожной насыпью. И свет в его конце был отсюда виден, несмотря на затянувшую трубу пыль. Вот только это ни на йоту не прибавило Кальтеру оптимизма. Наоборот, чем дольше он приглядывался, тем отчетливее видел на выходе из тоннеля какое-то движение.

И оно ему сильно не нравилось...

Кальтеру хотелось поскорее выбраться из тоннеля, где было невозможно укрыться от пуль. Но спешка могла стать фатальной ошибкой, ведь мрак и поднятая обвалом пыль давали преимущество. Если беглецам повезет, враг не сунется в трубу, ну а если сунется, скрывающийся в тени Безликий увидит его первым.

Теперь, когда один конец тоннеля был закупорен, в нем стало еще темнее. Подкравшись к самой границе мрака, Куприянов замер неподалеку от выхода и вскоре определил, что за помеха возникла на пути.

Это был помятый армейский внедорожник с 12,7-миллиметровым пулеметом Браунинга на турели. Вот только надежда, что «миротворцы» наткнулись на военный патруль, быстро испарилась. Нынешние владельцы автомобиля носили не форму, а гражданскую одежду, и на рукавах у них были повязки с эмблемой красного молота.

Все ясно: повстанцы. Или бандиты - для Кальтера это не имело значения. Он не желал вступить с ними в переговоры, так как шанс, что «миротворцев» отпустят восвояси, был слишком мал. Безликий засек четверых противников. Двух он заметил из трубы, а голоса еще двух расслышал, когда они перекрикивались между собой. Правда, он мог обсчитаться. Но ненамного, так как от большой компании было бы больше шуму.

Стрельба по ту сторону насыпи продолжалась, но шальные пули через нее не перелетали. Поэтому «красные молоты» не особо тревожились. И все-таки зачем-то им понадобился тоннель, ведь не зря же они здесь околачивались.

Куприянов окончательно убедился, что знакомства с повстанцами не избежать, когда они заглушили автомобильный двигатель. Желание поберечь горючее - верный признак того, что ты съехал с дороги не просто справить нужду, а намерен задержаться на какое-то время.

Кальтер сменил полупустой магазин «хеклер-коха» на полный и приготовил гранату. Противники вели себя осторожно. Ни один из них не мельтешил напротив выхода дольше, чем пару секунд. И машину они поставили так, чтобы при вероятной атаке из трубы пулеметчик сразу же вычистил ее шквалом крупнокалиберных пуль.

Походило на то, что они отрезали кому-то путь к отступлению. Возможно, даже Кальтеру, если они принадлежали к одной из воюющих за насыпью банд и их предупредили по рации о двух беглецах. Но взрыв и обвал сбили «красных молотов» с толку. И они выжидали, когда осядет пыль, чтобы узнать наверняка, надо им тратить патроны, или же беглецы погибли при взрыве.

Делать было нечего: либо Безликий ударит первым, пока враги мешкают, или они осветят тоннель фонарем, заметят его и пустят в ход пулемет. И он, выдернув у гранаты чеку, метнул ее так, чтобы она упала рядом с автомобилем.

«Молоты» пребывали настороже, и кто-то из них увидел вылетевшую из трубы гранату. А, увидев, заорал во всю глотку, предупреждая остальных. Кальтер не заметил, бросились они врассыпную или нет, но предположил, что реакция у них хорошая. И приготовился выскочить наружу сразу, как только граната взорвется.

С этой стороны насыпи был уже не овраг, а забетонированный канал, по дну которого могли разъезжать не только внедорожники, но и грузовики. А вот с укрытиями здесь было плохо. Поэтому Куприянов решил воспользоваться тем, которое заметил из тоннеля - вражеским автомобилем. И очутился у его левого борта через считанные секунды после того, как прогремел взрыв.

Он угадал: «красные молоты» разбежались и попадали ниц, поэтому осколки их не посекли. Но от пуль, которые летели дальше и метче, этот способ не помогал. Едва Безликий очутился у внедорожника, как тут же дал две короткие очереди по врагам, что угодили в поле его зрения.

Один из них, схлопотав три пули в спину, остался валяться там, где упал. Второй оказался проворнее. Когда Кальтер спустил курок, он ушел из-под огня, отпрыгнув так, что его заслонил внедорожник.

Куприянов хотел прищучить его второй очередью, но опоздал - он начал стрелять в ответ из «узи», не давая высунуться. Пришлось оставить пока этого мерзавца в покое и заняться пулеметчиком, достать которого было проще.

Пулеметчик не стал убегать от взрыва. Упав на дно кузова, он укрылся за бронированными бортами, которые, однако, не дали ему увидеть начало перестрелки. А когда он встал на колени и выглянул, чтобы осмотреться, метнувший гранату враг находится от него на расстоянии вытянутой руки. Или, если быть точным, еще ближе.