- Верно, - подтвердил Могута, - лежал, как дохлый. Не мог он до ставровой землянки добраться и зерна украсть.

- Какие зерна? - не понял Хрол.

- Наши зерна украли, что у Ставра на полке лежали.

- Чего?! - личико у Хрола вытянулось, правый глаз от удивления сталь круглым. - Не может того быть!

Бурята отметил, что притворяется леший очень умело.

- А ты, выходит, не знаешь? - ехидно спросил он. - Все в Лесу знают, один ты не знаешь.

- Вправду украли?!! - Хрол посмотрел на Ставра, на остальных и встретил суровые осуждающие взгляды.

Только сейчас до лешего дошло, в чем его обвиняют и чего от него допытываются.

- И вы про меня такое подумали!? - простонал Хрол. Он застыл, разинул рот. Глаза у него сразу стали мокрыми и по грязным щекам, оставляя следы, покатились крупные как горошины слезы. - Да я жизнь за наши зерна положу. Ни покоя, ни отдыха, днем и ночью за деревом смотрю, дневников целую кучу исписал. Зернышки каждый раз в ладонях своих пестовал, теплым дыханием согревал, - он опустился на колени и ударил лбом о твердую землю, потом лег лицом вниз. - Все, кончился Хрол! Пропойца Хрол! Вор Хрол! Позор Хролу! Топчите меня, рвите на куски, живым в землю закапывайте! Помру я сейчас, на ваших глазах. Не хочу больше жить, раз вы так про меня думаете. Ой-ой-ой-ой-ой-ой-ой... - затянул он.

Лешие с сочувствием смотрели на Хрола. Хоть и непутевый, но леший все же. Да и не мог он в таком состоянии зерна воровать. Ночью, когда он в дупло пьяным был, мог бы и зерна украсть и чего хочешь сделать. Но ночью зерна на месте лежали. А украли их тогда, когда Хрол, полудохлый, в своей землянке в великои бодуне валялся.

- Я Хрол на, совсем, мелкий кусок finger не верить, - поднял мизинец Клямке и отмерял на нем не больше четвертой части. - Он глушить сок и врать, - усы лешего топорщились грозными пиками, как будто он собирался пронзить ими пьяницу.

- А чего я вру!? А чего я вру!? - неожиданно вскинулся Хрол, передумавший умирать. - Ты докажи, что я вру!

- Но я верить Могута, - не обращая внимания на выкрики ожившего Хрола продолжал Клямке, - что этот Хрол, - Клямке брезгливо посмотрел на лешего, - после гулянка с Филипп, бить совсем дохлий, как плохой чучель. Дохлий Хрол не может идти к землянка Ставр, и красть зерна.

- Верно, - согласился с ним Гонта. - После такого перепоя не мог он пойти за зернами. Он же хилый, гнилой весь. Валялся полуживой.

- И я так считаю, поддержал Клямке и Гонту Колотей.

Гудим тоже подумал, что возможно и не Хрол уронил очки возле кустов орешника. У Гонты весы унесли, садовый нож пропал. У Селия - лопата. И у Хрола, выходит, очки украли. А возле орешника их воры подбросили сыщикам, чтобы увести расследование в сторону.

- Да, конечно, - вынужден он был согласиться. - Теперь совершенно ясно, не мог Хрол участвовать в грабеже. Но проверить следовало. Непременно. Поведение его было, сами видели, довольно подозрительным. И очки... Воры оказались гораздо хитрей, чем мы думали: подбросили нам очки, чтобы мы заподозрили Хрола. И это вначале сработало. Но мы тоже кое-что умеем. Быстро во всем разобрались.

- Это, надо понимать, полная реабилитация подозреваемого, - не удержался Еропка.

- Совершенно верно, - подтвердил Гудим. - Отдай ему очки, Бурята.

Хрол с радостью схватил очки, снял с носа разваливающуюся конструкцию и сунул ее Еропке.

- На, держи, мне не жалко.

- Чего их жалеть, барахло, оно и есть - барахло. Его выбрасывать надо. - Еропка повертел старые хроловы очки и небрежно сунул их в карман.

- Понятно, почему они выбрали Хрола, - продолжил Гудим.- Пьяница, неустойчивый элемент. Они надеялись, что пока мы будем заниматься Хролом, успеют вынести зерна из Леса. Ничего у них не получилось. Но сейчас, если вы не возражаете, я все-таки хотел бы задать Хролу еще несколько вопросов.

- Чего тут возражать, - отозвался Ставр, довольный, что леший не оказался вором.

- Чужих ты в Лесу встречал? - спросил у Хрола Гудим.

- Откуда у нас чужие!? - Хрол осмелел. Он почувствовал, что все беды прошли. Лешие уже не смотрели на него волками, а Гудим, так тот разговаривал с ним просто по-дружески. - У нас, чужие не ходят.

- Говорят, что вчера, когда вы дрались с полевиком, в эту вашу драку и водяной ввязался и еще кто-то.

- Такое было, согласился Хрол. - Этому длинному тоже досталось. Ему Филька по уху влепил. А рука у Фильки сами знаете, тяжелая, - Хрол довольно хихикнул. - У длинного ухо, сейчас, как тот лопух, что растет у меня за землянкой, не меньше.

- Длинный, которому Филька влепил, он что, чужой какой-то, или тоже из своих? - стал помогать брату Бурята.

Хрол посмотрел на молодого лешего с превосходством.

- Да откуда у нас чужой возьмется. У нас все свои. Он за кустом стоял, смотрел, не вмешивался. А Филька, когда нас с полевиком разнял, он на того длинного, лохматого и набежал. Так Филька же заводной. Он под горячую руку, длинному плюху и залепил, - Хрол снова довольно хихикнул. - От Филькиной оплеухи тот мигом скопытился. Но настырный оказался, упрямый как годовалый бычок. Вскочил, дрын ухватил и Фильку этим дрыном поперек спины перетянул. Филька, конечно, обиделся от такого непочтения: водяной все-таки, хозяин реки и вообще. Он со всего маха и врезал лохматому, прямо в зубы. Оно, аж брызнуло. Непонятно, откуда у того длинного и лохматого столько зубов оказалось. Под тем кустом теперь зубы горстями собирать можно. Длинный, после этого Филькиного богатырского удара в кусты слинял, и больше не показывался.

- Знаешь его? - спросил Гудим.

- Кого?

- Длинного. Если он не чужой, то ты знать его должен.

- Нет, не знаю. Ты не думай, я в своем околотке всех знаю. А этот не из моего околотка.

- Какой он из себя?

- Кто? - опять не понял туго соображавший в это тяжелое утро Хрол.

- Которому водяной врезал, длинный.

- Так я и говорю, - лохматый он.

- Это понятно. Выглядел он как? Лицо какое, во что одет, особые приметы?

- Это я не помню, - Хрол потер ладонью лоб. Он искренне хотел помочь. - Я же поддатый был тогда, - потом подумал и добавил, - Хорошо поддатый. А все Филька, - пожаловался он. - Сам без передыха пьет и других заставляет. Ну, нельзя же так...

Гудим и Бурята переглянулись.

- Ты все-таки подумай, может быть, вспомнишь, - попросил Гудим. - Лицо у него какое?

- Так я же сказал: лохматый он. Черная борода во все стороны топорщится.

- Понятно, чернобородый. А глаза какого цвета?

- Чего я его разглядывать стану, - Хрол с удивлением смотрел на Гудима. - Нужны мне его глаза!

- Но хоть что-нибудь? Ведь рядом он был, совсем близко! Хоть какую-нибудь особую примету?

- А! Есть у него приметы! - обрадовался Хрол. - У него половины зубов нет. Они так на поляне и остались. И правое ухо лопухом. У Фильки же сила не мерянная. От его удара ухо всегда огромадным становится.

- Понятно... - протянул Гудим. - Берем зубы и ухо на заметку. Еще что?

- А больше ничего, - Хрол преданно смотрел на Гудима, готовый выполнить любой его приказ. - Больше ничего не помню.

- Чего ты к нему пристал. Ничего это чучело не вспомнит, - заступился за Хрола Гонта. - Он так березового сока нажрался, что ничего не соображал. В зубы дать, это он мог, и барсука красить мог. А соображать не мог. Пустое дело с ним разговаривать.

- Верно, - согласился Колотей. - Пустое дело его допытывать. Что дальше делать будем, молодцы? - спросил он, у Буряты и Гудима.

- Кого следующего хватать станем? - поинтересовался и Еропка.

Молодцы чувствовали себя не особенно приятно. Все, казалось бы сошлось: нашли очки, опознали их, хозяина выявили и можно было торжествовать победу. А потом все сразу провалилось. И преступник оказался вовсе не преступником, а обычным алкоголиком. Вот такая неприятная история произошла.

- Будем работать, - как можно более спокойно и убедительно ответил Гудим. - С ложным следом, который подбросили нам преступники, мы разобрались быстро. Это позволяет нам сузить круг поисков, что несомненно пойдет на пользу делу.