— Валялось в снегу. Больше ничего и никого.

— Мэтр, что это? — спросил Босхет, приближаясь.

— «Сеть Аида», — ответил колдун, задумчиво рассматривая устройство. — Великолепная вещь для защиты от таких, как мы, придуманная в древние времена. Не смертельно, хотя весьма неприятно.

Бетайлас ухмыльнулся, довольный, что его приравняли к кадаверциан.

По периметру шестигранника пробежала белая молния. Он стал плавиться, потек между пальцами Кристофа… Снег с шипением таял, когда на него падали раскаленные капли. Сеть исчерпала магический заряд и разрушилась. Теперь чтобы создать нечто подобное снова, нужна была смесь нескольких весьма редких ингредиентов и формула, которая давно считалась утраченной. Так же, как рецепт создания «Могильной гнили».

Ветер стих. Небо заволокло жемчужной пеленой, с нее срывались редкие снежинки… Потревоженное кладбище снова застывало в величественном покое.

«„Сеть Аида“, „Могильная гниль“, „Лунная бездна“. Заклинания, для осуществления которых нужны материальные объекты. Кто кроме кровных братьев может знать о них? Кто действовал за спинами людей? Я не могу допросить нападавших. Духи-убийцы вселенные в мертвые тела уничтожили память прежних „владельцев“, — думал колдун, следуя за бетайласами, быстро идущими к выходу. — Если бы Босхет не принял на себя удар, я бы сейчас валялся парализованный в каком-нибудь подвале, или на столе прозектора… А что, если Вольфгер попал в такую же ловушку?..»

У ограды стояли два джипа. Шэд предупредительно распахнул перед Кристофом дверь.

— Прошу, мэтр.

Кадаверциан сел на заднее сиденье. Босхет устроился впереди. Вилхос забрался за руль второго внедорожника. Машины, проехав по узкой, пустой улице, выползли на шоссе и понеслись по дороге, в этот час почти пустой.

Кажется, меня подняли и понесли куда-то. Вниз. Вниз… вниз… Над головой плыли фосфорные лампы. Звучали знакомые голоса…

— Что с ним? Крис, что с ним?!

— Не волнуйся, он в трансе. Это пройдет.

— Ему больно!

— Не ему, Вивиану… Не боишься крови?

— Нет.

— Поможешь мне.

— Хорошо. Конечно.

Тонкие нити, вплетенные в мое сознание, лопались. Кто-то настойчиво обрывал их, извлекая хрупкий комочек сохраненного чужого разума из моей души. Как это, оказывается, мучительно. Один слой за другим снимались тонкие пленочки чужой личности, на которые я бережно скопировал все, что прочитал…

А красивое у него сознание — темная раковина с малахитовыми вкраплениями. Я глубоко вздохнул и выпустил теплый клубок, так отчаянно цепляющийся за мою душу…

Последний волосок, соединяющий нас, оборвался, но я продолжал поддерживать непрочную материальную оболочку, а потом ее подхватил Кристоф.

Я увидел зеленые отсветы его магии, оживляющей мертвую плоть. Забилось сердце, подгоняя кровь. Заработали легкие. Холодная кожа потеплела. И в это оттаивающее тело я осторожно опустил дрожащий, мерцающий огонек…

Рядом тихо выдохнул Лориан. Я почувствовал его беспокойство за меня, но оно тут же растворилось в безграничном доверии к мастерству колдуна. В моей голове поплыл туман, и я понял, что проваливаюсь в темноту, слушая напевный голос Кристофа, читающий древние заклинания.

…Сон мой был долгим и спокойным. Я слышал чей-то шепот, но не мог разобрать слова. Видел размытые образы, но они слишком медленно приобретали резкость. Мир вокруг становился реальным постепенно. Ярким, ощутимым, наполненным чужими эмоциями и мыслями. Связанный раньше сознанием Вивиана, обделенного способностями эмпата, сейчас я ощущал себя так, словно вышел из душной, пыльной комнаты в зимний парк. Чужие эмоции и мысли окатывали меня со всех сторон потоками чистого морозного воздуха.

За окном особняка скрипел снег под шагами одинокого прохожего. Он старался быстрее пройти мимо темного дома, от которого веет чем-то «зловещим». Чуть дальше гудели машины. На тротуаре стояла девушка-вриколакос и задумчиво смотрела, как вокруг фонаря носятся стаи колючих снежинок.

Мне казалось, я могу почувствовать всю Столицу. Дом за домом, двор за двором. Могу узнать, что происходит в каждом клане, почувствую каждого… Но моего плеча коснулась легкая рука, и прозвучал голос Лориана:

— Дарэл! Очнись. Тебе нужно поесть.

Я открыл глаза. Сияющий мальчишка стоял рядом с кроватью и держал поднос, на который был водружен большой серебряный кубок.

— Привет. Рад, что ты снова с нами.

Он, действительно, был безмерно рад. Его распирало от желания поскорее поделиться новостями, но подросток понимал, что мне нужно придти в себя.

Приподняться удалось с некоторым трудом. Я понял, что лежу на кровати в комнате, которую Кристоф всегда любезно выделял мне для дневного сна.

— А это что? — я кивнул на поднос.

— Завтрак.

— Как ты любезен.

Я взял кубок, сделал глоток и чуть не захлебнулся. Нет ничего гаже холодной крови. А эта была просто ледяной. Видимо, только что из холодильника.

Заметив выражение моего лица, Лориан смутился.

— Невкусно, да? Я не знал, как ее подогреть. А Кристоф сказал, что тебе нужно поесть сразу, как только проснешься.

— Ладно, и так сойдет. Где Крис?

— Он… В общем, у вас все получилось… Он с Вивианом.

— С Вивианом?! — Я вскочил. — Точно! Вивиан! Как же я мог забыть. Идем скорее!

Они были в кабинете.

Я осторожно приоткрыл дверь и тут же услышал… голос Флоры.

Это было невозможно! Через столько лет слышать ее голос!

Наверное, я мог бы простоять долго, не решаясь поверить в реальность, но Лориан, который никогда не видел даханаварскую леди и воспринимал все на уровне волшебной игры, первым проскользнул в комнату. Я вошел следом.

Кристоф сидел в кресле, и я никогда не видел такого выражения на его лице — легкая растерянность, глубокая скрытая радость, удовольствие, с которым художник смотрит на только что завершенный шедевр, гордость… Много еще чего можно было прочитать в его душе, но у меня разом отключились все «сенсоры», когда я увидел Флору. Никаких сомнений — это была она, правда… немного другая. На ее лице не было косметики, а я никогда не видел ее без краски на щеках и ресницах. Длинные каштановые волосы стянуты в простой хвост, джинсы и рубашка скрывают женственные формы.

Она стояла перед Кристофом… то есть, он стоял — Вивиан, и кричал звенящим, срывающимся от ярости, голосом:

— Ты понимаешь, что ты сделал?!

— По-моему, ты жив и неплохо выглядишь, — осторожно заметил кадаверциан.

— Ты издеваешься? Я выгляжу, как… как… я чуть с ума не сошел, увидев свое отражение в зеркале!

— Вив, не преувеличивай. Ты просто еще не привык к новому телу.

— И не привыкну никогда! Как тебе в голову пришло?! Ты — безумен!

Сильно сказано. Кто бы мог подумать, что воспитанный, корректный Вивиан будет так орать на своего учителя, перед которым молча благоговел. И, самое главное, что Кристоф будет терпеть оскорбления, едва сдерживая довольную улыбку.

— Вив, ты умирал…

— Лучше бы я умер! А ты!.. — он, наконец, обратил внимание на меня. — Это была твоя дурацкая идея?! Без тебя не обошлось?

Я не мог ничего сказать и только смотрел на нее… на него.

— Ну? Что ты на меня уставился?! Как ты теперь представляешь мою жизнь? Кто я теперь, по-твоему?!

— Вивиан, не надо так переживать, — пробормотал я, заметив, что он жестом Флоры схватился за свое левое запястье, на котором она всегда носила браслет и крутила его, когда начинала нервничать. Моторная память тела…

— Не переживать?! Скажи мне, пожалуйста, Дарэл, а согласился бы ты поменять свое тело на женское?