— А второй? — не удержался от вопроса Анфим.

— А второго там не было. Я потом, когда там опять оказался, пару месяцев спустя, узнал, что его на утро где-то далеко в степи, бессознательном состоянии, поймали. Тоже про ведьму что-то бормотал. И как вы это объясните?

Усатый с торжественным лицом посмотрел на толстячка. Тот только ухмыльнулся.

— Элементарно, сударь! Это же пьяницы. Вот, допустим, лезли они из пустыря через стену и тот бедолага свалился и шею себе свернул.

— Так в том то и дело! — торжественно выкрикнул усатый. — Он лежал на отдалении от стены. Там все говорили, что не похоже, что он сам себе шею свернул!

— А почему нет? Вот послушайте. Он свалился. Второй его дружок кинулся к нему, подхватил и потащил. А потом, видно, ужаснулся, бросил его и деру дал.

— А пальцы? На шее следы пальцев были!

— А что пальцы? — опять ухмыльнулся толстячок. — Тот второй, он же пьяный был. Видит, шея свернута, и давай выпрямлять. Вот вам и следы. А потом может ему в голову шибануло, что это он его задушил, вот он испугался и рванул прочь.

— Ну, допустим, — с неохотой согласился усатый. — Такое может быть. Но все-таки этот "Ведьмин пустырь"… Там ведь таких историй куча.

— Друг мой! Им ведь это выгодно.

— Кому?

— Да владельцам "Треугольника". Это ведь реклама. Вот мы тут все, о сегодняшнем случае наверняка расскажем своим знакомым. А из них кто-то наверняка решит поглядеть и на пустырь этот страшный и в сам трактир заглянуть. А цены там сами знаете какие…

Толстяк ухмыльнулся и почесал рукой подбородок.

— Вот, кстати, вспомнил один случай. Работал я как-то на строительстве пристани в Верхних Шлюзах, это знаете, наверное, ниже по реке это.

Он посмотрел на Анфима и тот согласно кивнул, хотя понятия не имел, где это.

— Там был один делец по имени Мясник. Он за всякие дела брался и везде прогорал. И вот в то время, он прикупил старую плавучую пристань и сделал из нее трактир под названием "Лунная запруда". Говорил: "теперь-то я в лепешку разобьюсь, но успеха добьюсь". Окрестный люд к нему мало туда шел, так он что придумал! Объявил, что у него там, в воде, русалки водятся! А как он это сделал?

— Я, конечно, извиняюсь за пошлость, — толстячок посмотрел на спутниц. — Но из песни, сами знаете, слов не выкинуть. Нанял он, значит, шлюшку из Аргенира и заставил ее по вечерам голышом в камышах там плескаться.

— И, представьте, после этого, народ к нему валом повалил. Конечно, потом все выяснилось. Были там и недовольные. Грозились и побить Мясника и заведение ему подпалить. Но он выкрутился. Я опять извиняюсь, но в итоге переделал он свой трактир в бордель. Выписал девок из города, и дела у него пошли очень даже хорошо. Конечно, ему далеко до "Треугольника", но Мясник в тех краях, за озером, сейчас важная персона. И заведение у него, кстати, называется "Водяная ведьма".

— "Водяная ведьма"? — удивился усатый. — Так я же слышал про это место.

Он хотел еще что-то сказать, но заметив, что матрона смотрит на него с недовольным видом, замолчал.

— Но всё равно, — немного погодя сказал усатый. — Все-таки тот "Ведьмин пустырь" уже сколько лет худой славой пользуется.

— Ну и "Треугольник" не вчера появился, — парировал толстячок.

В подобных разговорах время летело очень быстро. Дилижанс лихо бежал по тракту, делая остановки каждые два часа. В полдень, во время очередной остановки у очередного трактира, Анфим легко перекусил, не решаясь хорошо поесть и опасаясь, что его растрясет в поездке.

Остаток дня, почти не спавший ночью парень продремал, убаюканный мягким покачиванием кареты. Солнце уже низко склонилось над горизонтом, когда толстячок, посмотрев в окно, объявил, что до города осталось всего ничего, не более получаса пути.

Все путешественники приободрились. Отдохнувший и чувствующий себя бодрым Анфим прикинул, что доедет до конечной точки маршрута, после чего заночует в какой-нибудь приличной гостинице в центре города, а назавтра подыщет себе неприметное жилье на окраине.

Между тем, экипаж неожиданно снизил скорость и вскоре остановился. Через некоторое время они медленно проехали немного, а затем опять встали. Это повторилось несколько раз. Глядя в окно, Анфим увидел, что рядом с ними, с левой стороны, тянется еще один ряд из повозок и карет.

Протиснувшись мимо Анфима, толстячок решительно выбрался из стоящей на месте кареты. Оглядевшись, он присвистнул.

— Там какой-то затор, — сказал он своим спутникам. — Боюсь, мы тут до ночи простоим.

— Может крушение какое? — предположила матрона.

— Может быть, — пробормотал усатый, тоже вылезая наружу.

Анфим сидел на месте, приготовившись терпеливо ждать.

— Чего там впереди? — у кого-то спрашивал толстячок.

— Опять облава! — засмеялся ему в ответ грубый голос. — Такое уже недавно было. Искали каких-то грабителей. Обыскивали всех прибывающих.

— А сейчас что?

— Сейчас тоже ищут какого-то грабителя.

Услышав это, Анфим похолодел и почувствовал дрожь.

"— Что, если это по мою душу? — с волнением подумал он. — Но меня они вряд ли могли опередить".

Тут же он вспомнил про голубиную почту.

"— А что? Те сыскари, которые были на пустыре, наверняка уже очнулись и рассказали, что с ними было. Про страшную ведьму им вряд ли поверили, а вот про то, что и я там был, им теперь точно известно! Вполне могли послать весточку и тут меня теперь ищут".

От таких мыслей стало неуютно. Он оглядел соседей, и ему показалось, что девушка, матрона и тихий студент смотрят на него, словно подозревают в чем-то.

Стараясь придать себе беспечный вид, парень молча вылез из кареты и осмотрелся.

Небо уже начинало темнеть. Метрах в двухстах впереди высились две крепостные башни между которыми и проходила дорога и куда тянулись две длинные очереди из разнообразных повозок. Там, видимо, находился пост стражи, где и проходил досмотр. В обе стороны от башен тянулись мощные крепостные стены высотой с трехэтажный дом.

Посмотрев в правую сторону, Анфим увидел, что стена тянется на сотню метров и там еще одна высокая башня. За ней же виднелась водная гладь. Парень сразу понял, что это озеро Верхнее, на берегах которой и стоял Аргенир. Где-то дальше, в юго-восточной части озера брала свое начало река Луам на которой стояло Заречье.

Парень перевел взгляд на другую сторону тракта. Там оказалось пространство, поросшее деревьями. Городская стена скрывалась за ними.

Анфим, в студенчестве имел много приятелей из Аргенира, да и прочитал не одну книгу об истории этой старой столицы, поэтому он знал, что стена, некогда окружавшая весь город, нынче сохранилась только малыми частями. Если идти вдоль нее, то она наверняка скоро закончится, а там вряд ли стоят заставы, закрывающие вход в город.

— Фух, — сказал рядом толстячок. — Придется постоять.

Анфим еще раз осмотрелся. Очередь медленно двигалась. Позади них уже выстроилась длинная вереница повозок. Сумерки сгущались. Парень глубоко вздохнул и решился.

— Я ведь тут совсем рядом от ворот живу, — сказал он усатому и толстячку, но так, чтобы слышали остальные попутчики и возница. — Пойду пешком. Вы тут еще только к воротам подойдете, а я уже дома буду.

Стараясь придать себе равнодушный вид, он заглянул в карету, подхватил свой мешок и сказал, ни на кого не глядя:

— До свидания.

Затем кивнул мужчинам-попутчикам и вознице, после чего двинулся между рядами повозок прямо в сторону города. Отойдя немного, он прошел мимо повозок соседней очереди и оказался на свободной части тракта. Навстречу, из города, проехала пустая телега с двумя крестьянами на передке.

Глядя вперед, Анфим увидел, что перед воротами находится небольшой мост и сообразил, что он перекинут через ров, проходящий возле стен.

Немного пройдя по дороге, парень свернул в сторону, к ближайшим деревьям на другой стороне дороги. Тут, между дорогой и деревьями, прохаживались люди из повозок. Бегали дети. Несколько мужчин, с решительным видом шли к деревьям, явно чтобы справить нужду.