Почему это повар электрик?

Газовых плит в школе нет, печек тоже не бывает. А разные электронагреватели в физическом кабинете есть.

Этта точно! сказал дядя Шакир.

Он пошёл в физический кабинет и принёс электронагревательный прибор чайник. В этом чайнике сварили Весёлые сосиски. Дима Олейников больше не кричал, что пристают. Он сосиски ел.

Его бабушка тогда сказала:

Я всё поняла, чем теперь Диму кормить. Я такой чайник куплю. Буду в нём электрические сосиски варить. Дима тогда сразу поправится, потолстеет. Хорошо учиться начнёт.

Всё больше и больше родителей приходило. Екатерина Ричардовна сказала:

Раз так много родителей пришло, можно родительское собрание провести. Потому что обычно родителей в школу ничем не заманишь.

Она увела пап и мам в соседний класс и сказала:

Дорогие и уважаемые родители! Знаете ли вы, что наиболее вредно для наших детей?

Папиросы! сказал генерал Готовкин.

Нет.

Отсутствие витаминов! сказала бабушка Димы Олейникова.

Дурное влияние улицы! решил папа Аксёнов.

Плохие жилищные условия! сказал весомый Цыганов.

Нет. Нет. И нет! твёрдо ответила Екатерина Ричардовна. По мнению современных психологов, наибольший вред приносит родительская опека. Она главный детский враг двадцатого века. Так считает академик Столбун. Вы читали его работу Родители и дети. Папы и мамы балуют ребят, суют им витамины, одевают в самые лучшие одежды. Лишают всякой самостоятельности. И это губит детей.

Родители несогласно зашумели. Маленькие парты под ними скрипели и шатались.

Не верите? спросила Екатерина Ричардовна. Смотрите, кто у нас самый плохой ученик? Дима Олейников. Непослушный, капризный, ничего не усваивающий. Его бабушка прибежала сюда одна из первых. И не просто пришла, а с сумкой с пирожками. Она накормила полкласса. Заметьте, все ей благодарны, кроме внука. Кто у нас следующий по неуспеваемости? Дима Аксёнов. Он передовик по двойкам. Его папа здесь и сосисками обвешан, как грузинский князь патронами. Следующий отстающий Валера Готовкин. Его дедушка с Дальнего Востока прилетел и куда отправился? В Генеральный штаб? В Министерство обороны? В столовую? Нет, он голодный в школу пришёл. Как тут его внук, жив ли? А кто у нас хорошо учится, всё быстро схватывает? Пожалуй, Маша Филипенко. Живая девочка, самостоятельная, даже слишком. Где её мама? Где её папа? Нет их. Они по первому капризу дочери никуда не бегут. Она у них сама себя воспитывает.

Стали родители видеть, что Екатерина Ричардовна говорит вещи неприятные, но правильные. И замолкли парты под ними.

Папа Маши Филипенко объявился последним. И даже не пришёл, а позвонил в учительскую. Телефон долго трещал по всем углам школы, пока Маша к нему не прибежала. Она расчёской вытолкала из-под нижней двери крючок, и обе половинки отворились.

Алло, папа, это ты звонишь. Я так и думала.

Однажды мама пришла с работы грустная и позвала Машу на кухню чай с ней пить:

Вы своим институтом везде в городе производство улучшаете, а о нашем троллейбусном парке даже и не думаете.

Маша поразилась:

Неужели не думаем? Я обязательно поговорю с профессором Бариновым чтобы мы задумались. Не грусти, мама.

Как только время у неё выдалось, она отправилась в Институт Улучшения. Вахтер к ней уже привык, дневник не требовал и не придирался. Он закричал вахтерским голосом:

А! Незамутнённая появилась. С чем пожаловала?

Мы по всему городу производство улучшаем, а о мамином троллейбусном парке даже и не думаем.

А какой у неё парк?

Второй.

А у нас шестой. И о нём мы тоже не думаем. Мы, выходит, уже о двух парках не думаем. Надо это исправлять.

Я и пришла исправлять, сказала Маша.

Очень вовремя, поддержал её вахтер. Всё начальство на местах.

Пожилой профессор Баринов сидел в кабинете на столе и наклеивал почтовые марки.

А, лучшая улучшательница! С чем пожаловала?

Вот с чем, сказала Маша. Мы по всему городу производство улучшаем, а о мамином троллейбусном парке даже и не думаем.

Почему не думаем? удивился профессор Баринов. Думаем.

А что мы о нём думаем?

Я, например, думаю, что в этом троллейбусном парке всё в порядке. Троллейбусы ходят, билеты продаются, провода не перепутались.

Почему вы так думаете?

Потому. Если бы у них что-нибудь не работало, от них бы давно заявка поступила. Спасите, мол, помогите, погибаем!

Не поступала заявка? потускнела Маша.

Не поступала, ответил профессор, облизывая очередную марку. А что у них случилось? Шины лопаются? Билетов нет? Мыши все билеты на обои растащили?

Я у мамы спрошу, сказала Маша.

Выясни, что там у них. И пусть они заявку пришлют. А теперь до свидания. Я занят важной работой. У меня ещё сто марок не наклеено.

Ой, давайте я буду вам помогать! закричала Маша. У меня язык ох какой мокрый!

Они стали наклеивать наперегонки. Маша девяносто марок наклеила, а профессор только десять. Но зато всё правильно.

Маша пришла домой, сели они с мамой снова чай пить, и стала она у мамы выяснять.

Что там у вас, мама, не так? Может, у вас шины лопаются? Может, у вас провода перепутались? Может, у вас билетов нет мыши всю бумагу на пакеты растащили?

Нет, ответила мама. С этими проблемами у нас всё в порядке. Нас другое беспокоит. У нас большая текучесть водительских кадров.

А что это такое?

Водители с работы уходят. Из столовой повара не уходят. Из мастерских не уходят. А из водителей бегут.

Может, вы им платите мало? спросила Маша.

Больше всех платим. И путёвки даём.

Может, у них детского сада нет?

Есть у них детский сад.

Маша как начала выяснять, её не остановишь.

Может, у них работа опасная? Сейчас бабушки так перед колёсами и бегают. Особенно дети.

Не бегают у нас бабушки под колёсами. Сейчас на всех остановках подземные переходы есть.

Тогда в чём же дело?

Это я сама и хочу узнать.

Знаешь что, мама. Напиши заявку нам в институт. Вам кого-нибудь выделят. Сейчас много хороших улучшателей есть.

Придётся, сказала мама. Видно, без ваших улучшателей у нас плохо будет. Давай твой дневник.

Не прошло и двух дней, как Машу вызвал профессор Баринов. В этот раз он сидел за столом, ничего не клеил и был очень важный.

Слушай, Маша, как у тебя в школе с отметками?

По математике хорошо! Просто очень хорошо! ответила Маша. Ни одной двойки!

А по другим предметам?

И по другим предметам хорошо. Особенно по математике.

Ладно, сказал профессор Баринов. Сейчас ты возьмёшь ручку и напишешь заявление. Это заявление будет и диктант одновременно. Ты его отнесёшь к начальнику отдела диктантов. Чтобы он визу поставил. Если он разрешит, выпустим тебя на линию. В троллейбусный парк требуется улучшателя направить.

Маша взяла ручку и стала писать. А профессор Баринов диктовал. Потом то, что получилось, Маша понесла к начальнику отдела диктантов.

Здравствуйте, Анатолий Юрьевич. Это вам велели передать для визы.

Начальник взял заявление и стал читать:

ГлавнАму учёнАму праХфессору БаринАву. Заявление. Прашу направить мИня улучшательницей в трАЛебусный парк где работаИт мАя мама. О запятых и мечтать не приходится, сказал он и поднял телефонную трубку. Алло. Позовите к телефону прах фессора Баринова. Это сам прахфессор? Очень хорошо. Послушай, кого ты ко мне присылаешь? Это какое-то чудо неграмотности. В её заявлении, может быть, два слова написано без ошибок.

Видно, профессор сказал что-то положительное про Машу. Потому что начальник отдела диктантов успокоился.

Ладно. Зачисляй её в парк. Прикрепим к ней лучшую сотрудницу жену товарища Жбанова.

Это известие удивило прахфессора. Потому что Анатолий Юрьевич подтвердил: Да. Да. Раз такой случай, бросаем лучшие силы. Я думаю, твою улучшательницу приведу в лучший вид.