— Пять коротких вспышек — это сигнал высшей опасности, — негромко пробормотал я, задумчиво глядя на второй, не снятый до сих пор сапог.

Дилемма, однако. То ли второй сапог обратно напяливать, потом притопнув ногой для верности, то ли все-таки снять его и обуться во что-то другое, как минуту назад мне мечталось, в те же тапки из тонкого мягкого войлока.

— Так что делать-то? — запаниковал посыльный.

— Беги к сигнальщику. Скажи, чтобы он дважды отбил один длинный и два коротких, — принял я непростое решение, со всей силы засовывая взопревшую ногу обратно в сапог, — Конюхам скажи, пусть мне Сивку седлают. Да, и горнист пускай Готовность протрубит, — решительно подтянул я к себе сухие портянки и уже снятый первый сапог, дохнувший на меня влажным жаром.

Хоть одна нога себя легче почувствует.

Но ух, как же я зол!

С виду бодро выскочив во двор я тут же сделал сразу два важных дела: нацепил на себя кольцо с Малым Исцелением, чтобы не начать страдать мозолями, растёртыми в кровь, и запустил в воздух Майора Вихря, отправив его к Башням.

Посмотрим, с чего вдруг такой шум-тарарам.

Мда-а… Посмотреть было на что.

С юга к нам подходило восемь (восемь!) кораблей, и три из них были довольно крупные.

Насколько крупные, пока непонятно. До них ещё далеко, но я уже отправил Майора на максимальное удаление, чтобы объективно оценить всю глубину той задницы, в которую я влип.

Момент истины наступил минут через пять, когда я уже почти прискакал к окраинам города.

Во-первых, кораблей оказалось не восемь, а девять. Девятый находился изрядно в стороне от прибывшей к нам пиратской эскадры и представлял из себя дорогую двухмачтовую яхту, если судить по множеству позолоты на ней. Стремительные обводы и мощное парусное вооружение позволяли отнести её к классу очень скоростных судов. Что характерно, я успел заметить над ней амарский флаг, когда он несколько раз мотнулся при смене галса. Отчего и поставил этой новости знак первостепенной важности.

Стал понятен заказчик столь могучего пиратского набега. Отчего могучего?

А вот с этого и начинается — во-вторых…

Флагманом эскадры оказалось очень большое четырёхмачтовое судно, сильно напомнившее мне своим видом барк «Крузенштерн» из моего мира. И пусть вживую я этого красавца никогда не видел, но мелькал он довольно часто. В фильмах, в новостях, когда выигрывал очередной приз в международных регатах, да что там говорить — его изображение мне даже на сторублёвых монетах в детстве встречалось. Одним из главных отличий пиратского флагмана были самые настоящие орудийные порты по бортам, вместо их нарисованной имитации на бортах «Крузенштерна». Понятно, что вместо пушек там стояли баллисты, и судя по всему, далеко не самые маленькие. Кроме тех, что устроились по бортам, и на палубе имелись другие установки, пока что накрытые чехлами из парусины.

Итого, по шестнадцать очень серьёзных баллист по каждому борту и не меньше шести палубных. Сильно, что могу сказать.

Не знал, что у пиратов могут быть корабли, способные на равных противостоять флагманам имперского флота.

Следующие два крупных судна меня не впечатлили. Судя по их виду — это обычные кургузые торговые корабли. Вся их опасность — в здоровенных трюмах. Туда легко можно запихнуть больше полутора сотен головорезов, которых в любом пиратском порту, как собак нерезаных.

Пять остальных кораблей можно отнести к классу парусно-гребных бригантин. Примерно таких же, какие в своё время строил Пётр Первый на Олонецкой верфи.

Бригантины были в две мачты и десять-двенадцать гребных банок. Из вооружения — примерно десяток малых баллист на каждой. Точное их количество мне пересчитать не удалось, да и сами бригантины не были одинаковы. Три из них были заметно крупней в размерах, а две другие им явно проигрывали по всем параметрам.

Хенд-мейд однако… Это я в том смысле, что с чертежами и типовыми размерами в этом мире заморачиваются лишь в случае государственного заказа, и то весьма приблизительно, оговаривая лишь общие размеры корабля и два-три приложенных эскиза, касающихся конструкции, общего вида и парусного вооружения. Ну, это у нас в Империи, а судя по бригантинам — все они амарской постройки. Это они так паруса распределяют. У республиканцев не исключены свои правила судостроения. Так что при подробном рассмотрении любой из прибывших бригантин даже неопытный наблюдатель легко найдёт десять отличий от какой-либо другой.

Пираты шли уверенно, явно владея лоциями острова, но не слишком ходко. Похоже, что их боевые корабли специально сдерживали свой ход, о чём намекали их частично зарифлённые паруса, но какое-то подобие строя они выдерживали, ведя за собой два торговых судна.

Ближе к наступлению темноты их скорость серьёзно уменьшилась. Вскоре флагман и два торговых корабля бросили якорь напротив левой бухты, встав чуть меньше, чем в полукилометре от её выхода в море, а три бригантины пошли вправо.

Амарцы же напротив, держались неуверенно и явно боялись берега и рифов, поэтому не став рисковать, приткнулись к одному из торговых суден, бросив якорь метрах в ста от него, чуть мористей.

Бригантины же, спустили паруса, и перейдя на вёсла, пошли в бухты.

В левой бухте мелкая бригантина каким-то чудом проскочила почти до берега, а вот та, что крупней, напоролась на нашу рогатку, пробившую ей борт примерно на полметра ниже ватерлинии.

Но мастерство не пропьёшь. На помощь бригантине пришли четыре восьми вёсельных шлюпки с флагмана. С помощью магов и отчаянно гребущих пиратов, они сумели сорвать бригантину с препятствия, а потом её экипаж снова взялся за вёсла, не взирая на изрядно подтопленную носовую часть судна. Наверно, они хотели выброситься на берег и заделать пробоину, чтобы потом сняться с мели во время прилива. Но Релти сегодня была против, так что не прошло и пяти минут, как они поймали вторую рогатку, притопленную специально ради такого случая, и заработали вторую пробоину.

Дальше последовала эвакуация экипажа, а корму тонущей бригантины начало понемногу разворачивать ветром. В итоге на дно она села почти всем корпусом уйдя под воду и оставив лишь небольшой проход в устье бухты по своей правой стороне.

В правой бухте всё было для нас менее радостно. Там лишь одна крупная бригантина поймала нашу противокорабельную рогатку и мирно начала тонуть, пока не уперлась носом в дно, зато две другие проскочили под берег без потерь.

Глубины здесь не большие. Бригантина, получившая пробоину, активно тонуть не спешила. Её лишь накренило вперёд градусов на двадцать — тридцать, а дальше процесс утопления корабля пошёл крайне вяло.

Нужно отдать должное — пираты боролись за жизнь тонущего корабля, как могли и умели.

Шлюпки сновали взад и вперёд, вывозя с корабля вооружение и абордажную команду, а на обратном пути везли пустые бочонки, чтобы набить ими трюмы тонущей бригантины. Энтузиазм дошёл до того, что на одной из бригантин начали опустошать бочонки с ромом, и если бы не капитан, то вылили бы всё. Однако, несмотря на его вмешательство, литров двести рома уже были разлиты по фляжкам, кувшинам и любой другой посуде, подвернувшейся под руку.

Казалось бы — что такое литр — другой рома на душу закалённого пирата. Почти что норма.

Но широкая морская душа вскоре потребовала добавки и, понятное дело, такая добавка нашлась…

Заседание моего импровизированного штаба произошло на веранде небольшой кофейни, где стояло всего лишь четыре стола на шесть посетителей. Город опустел, и сейчас на набережной мы были лишь впятером. Из удобств в кофейне был лишь навес и максимально близкое расстояние до причалов порта, а соответственно, и до пиратских кораблей.

— Ситуация сейчас следующая, — оглядел я всех присутствующих, которые уместились за одним столом, — На наших рогатках пираты потеряли две бригантины, но это нисколько не сказалось на численности пиратов и их вооружении. С них всё ценное успели вывезти на берег. Не удивлюсь, если с одной из бригантин пираты и баллисты сумеют снять. На дальнем рейде стоят четыре корабля. Одно очень большое, четырёхмачтовое, два торговых корабля и яхта республиканцев.